– Какие они маленькие!
– Заморыши!
Карлос и Герои Грида столпились у невысокого борта и с любопытством рассматривали кажущиеся игрушечными фигурки воинов.
– Уйма прайма, я не верю, что все происходит на самом деле, – пробормотала Марида.
– Что, взяли? – Голос, к огромному удивлению присутствующих, подал Ржавый Ус, совершенно пораженный путешествием на воздушном корабле Безвариата. – Догнали? Выкусите, придурки!
И Арчибальд продемонстрировал кобрийцам неприличный жест.
Ураган, Самострел и Егоза захохотали.
– Я не вижу Лашара, – произнес Карлос. – Он там?
– Сидит на земле, – немедленно отозвалась Шахмана. – Видать, взрывом швырнуло.
– Его нужно убить, – холодно бросил молодой лорд. – Сможешь?
– Далеко.
– Безвариат! – Карлос повернулся к стоящему у штурвала Сотрапезнику и завопил, стараясь перекричать шум прайм-движителя. – Опусти корабль ниже!
– Зачем?
– Нужно достать Лашара!
Ученый кивнул и принялся тянуть за какие-то рычаги, а Карлос вновь посмотрел на Героев. Тонкость момента заключалась в том, что требовал молодой лорд не честной схватки, а хладнокровного убийства неспособного ответить противника, и юноша хотел знать, как отнесутся к приказу его лучшие воины.
Как выяснилось, без восторга, но с пониманием.
– Все правильно, – вздохнул Ураган. – Иначе нельзя.
Но воеводе мараться не придется, он и Ржавый Ус хороши в ближнем бою, а для Лашара нужен стрелок…
– Нужно отомстить, – угрюмо произнесла Шахмана.
«Месть не важна, Лашар слишком умен, чтобы оставлять его в живых», – продолжил про себя Карлос.
– Подлец должен ответить за смерть лорда Датоса, – решительно сказал Самострел, вскидывая остробой.
Корабль снижался, до кобрийцев оставалось чуть больше пятидесяти шагов, и они, оценив угрозу, принялись разбегаться. Поднявшийся на ноги Лашар припустил к скалам, и времени на то, чтобы его достать, оставалось все меньше и меньше.
– Сейчас!
Посланная Егозой стрела ударила на пути Маркуса. Могло показаться, что Героиня промахнулась, но она знала, что делает. Лашар остановился, на несколько мгновений замер, и Джейкоб всадил ему в голову заряд остробоя.
– Готово.
Радости ни Шахмана, ни Самострел не испытывали. Они просто сделали работу. Несложную, нужную, но неприятную работу. Они убили человека, не дав ему возможности ответить, и потому Карлос счел своим долгом произнести:
– Спасибо.
Ответа он не ждал.
Безвариат повернул штурвал, вновь поколдовал над рычагами, приводя в движение рули, и «Чапек» стал медленно подниматься над скалами, теряясь среди белоснежных облаков.
* * *
– Почему вы не уберегли Маркуса? – медленно, почти по складам, потому что скулы сводило от бешенства, поинтересовалась леди Кобрин.
– Мы…
– Вас было двое. Двое!
– Лашар приказал нам идти в пещеру, а сам остался…
– Для чего мне нужны Герои, если вы не способны спасти одного-единственного человека? Кому вы вообще нужны?!
Исподлобья и Раздавитель уныло потупились. Они полностью признавали право леди на ярость и даже на бешенство и хотели только одного: чтобы неприятный разговор как можно скорее закончился. Ну, погиб Лашар, все равно ведь ничего не изменишь…
– Дважды… Нет! Трижды вы опозорились перед каким-то мальчишкой! Перед провинциальным щенком из Пущи, который ни разу не участвовал в настоящих сражениях!
Знаменитое хладнокровие дало сбой, и Агата уже не отчитывала провинившихся Героев, она балансировала на грани истерики, машинально подбирая самые хлесткие оскорбления.
– Мы…
Максимилиан Раздавитель хотел заметить, что никто не мог ожидать обрушения пещеры, которая оказалась тайной лабораторией, что ловушка сработала идеально, и что Героям пришлось принять мученическую смерть: и он, и чистильщик медленно умерли от удушья… но не успел.
– Вы не стоите того прайма, что я трачу на ваше воскрешение! Вы абсолютно бесполезны!
Покрасневшие Герои низко опустили головы.
Им было стыдно и обидно выслушивать ругань леди, но вдвойне неприятным происходящее делало присутствие Изморози – везучий безликий получил свое в тюрьме, в бою с имперским Героем, и потому избежал унизительной головомойки. Но смущало Исподлобья и Раздавителя не только то, что Улле со смаком передаст остальным кобрийским Героям подробности отвратительной сцены, нет. И воевода, и чистильщик понимали, что от впавшей в бешенство Агаты можно ожидать чего угодно, а безликому все равно, кого убивать: Чудь, адорнийцев или братьев-Героев, безликий этим процессом наслаждается…
– Идиоты! – прошипела леди Кобрин, и по ее тону Максимилиан с Томом поняли, что гроза миновала. – О каком подземелье вы говорили?
– В самом центре Задранных Пальцев, – торопливо ответил Раздавитель.
– Целый «куст» изнутри вырезан, – добавил Исподлобья и тут же поправился: – Был вырезан, сейчас все обвалилось. Были коридоры, залы…
– А вместо ворот – плита, точь-в-точь будто кусок скалы, сразу и не отличишь.
– Механизмом праймовым поднимается.
– Мы до кабинета дошли…
– По дороге мастерскую видели. Механизмы там, станки какие-то…
– А потом нас накрыло.
– Стены и потолок упали…
– Мастерская, механизмы, станки, кабинет… – вполголоса повторила Агата. – Под землей…
Кто мог построить такое убежище неподалеку от Фихтера? В Кобрии, если уж на то пошло! В моей Кобрии, где полно стражников и пограничников, где даже контрабандистам с огромным трудом удается проскользнуть незамеченными! Ответ: никто. Точнее, построить, конечно же, мог, но сохранить работы в тайне – ни за что. Значит, кто-то использовал уже вырытое убежище в своих целях.
Кто?
Ответ напрашивался, но поверить в него Агата никак не могла. Топталась рядом с проклятым ответом, но принимать его не спешила.
– Вы говорили, что в Фихтере гридийскую огненную лису сопровождал какой-то бродяга. Расскажите о нем.
– Невысокий, дохлый, – затараторил Исподлобья.
– Очень мелкий, щелчком убьешь, – прогудел Раздавитель.
– Лысый абсолютно.
– Жубер вроде называл имя: Акакий.
– Бенефит.
– Говорил, что бродячий ученый.
– Еще сказал, что Акакий вроде вместе с Карлосом в городе объявился.
«Его будущее не менее грандиозно, чем твое…»