— Мне сюда идти, командир? — спросил он.
— Подожди пока, Джо, — ответил Спарроу и продолжил чтение:
— «Проползая по тоннелю, я случайно отключил счетчик радиации и не получил сообщения о получении предельной дозы. — Спарроу начал читать быстрее. — Я заметил, что снят гафниевый замедлитель дублирующего реактора. Его спрятали в коридоре. Я его заметил, когда проползал непосредственно над ним. Я не мог ошибиться, что был именно он. Я включил счетчик и увидел, что получил смертельную дозу радиации».
Спарроу замолчал.
— Господь, будь к нему милостив, — произнес он и продолжил чтение:
— «Было очевидно, что отсутствие стержня замедлителя со временем приведет к взрыву, но когда это произойдет — неизвестно. Возможно, взрыв мог произойти и на базе. Поэтому я поспешил установить его на место. Кроме этого, я соединил провода системы сигнализации, разрезанные скорее всего с целью скрыть диверсию».
Спарроу остановился. Рэмси на экране увидел, как перемещается записка, — командир поднялся.
— Джо, ты не заметил каких-либо необычных сигналов системы сигнализации? — спросил Спарроу.
— Ни одного, — ответил Гарсия.
Проворчав что-то себе под нос, Спарроу продолжил чтение:
— «После установки глушителя я проверил коммуникатор на другом конце отсека. Он был сломан. После этого я пополз обратно, раздумывая над тем, что следует принять лекарство для смягчения собственной гибели. Но входной люк оказался запертым снаружи. Я оказался в ловушке. Я пытался привлечь внимание к себе, крича в вентиляционное отверстие, но ответа не было. Мой собственный коммуникатор оказался бесполезным за защитной стеной».
Спарроу окончил чтение.
— Это все объясняет, — произнес он.
— Что именно? — склонился Рэмси к микрофону, встроенному в пульт.
— Вентиляционные шахты проходят по всему судну. Они должны быть открыты, но если шахту перекрыть, мы вполне можем ничего не услышать, — и он замолчал.
Рэмси мысленно повторял действия офицера безопасности: один в коридоре, зная, что умирает и ничто не может его спасти. И в последние минуты жизни он пытался спасти остальных.
«Смог ли бы я поступить так благородно?» — подумал Рэмси.
— Он зарезал себя, чтобы избежать медленной смерти в одиночестве, — произнес Спарроу. — Нигде не сказано, что он знает, кто устроил диверсию в реакторе и запер его.
— Он бы мог привлечь наше внимание, — произнес Рэмси. — Если бы он замкнул провода…
— Если бы он замкнул все контакты и повыдергивал из реактора все замедлители, — перебил его Гарсия.
— Но такая ловушка…
— А откуда он мог знать, что именно там можно сделать? — бушевал Гарсия. Его голос дрожал от переполняющих его эмоций. — Но самоубийство!
— Джо, кто из портовых рабочих последним покинул корабль? — спросил Спарроу.
— Два ядерщика, которых я провожал с борта. Но я точно помню их живыми.
«И снова Гарсия», — подумал Рэмси.
— Джо, а кто были… — перегнувшись через перила, обратился он к нему. Но, вспомнив, что защитный костюм не пропускает звуки, заговорил в микрофон.
— Джо, а кто были эти люди?
Прозрачное стекло шлема Гарсии повернулось к Рэмси.
— Два новичка. Их имена можно посмотреть в списке допуска на судно.
— Записывай дальше, Рэмси, — произнес Спарроу и начал читать:
— «Кто бы ни устроил диверсию в отсеке реактора, он рассчитывал, что лодка взорвется в подводном тоннеле. Последствия этого взрыва могли вывести на долгий срок из строя базу подводных лодок — до тех пор, покуда не будет построен новый тоннель. Очевидно, что врагам известно о существовании этой базы. Это следует сообщить в Службу безопасности, — капитан понизил голос. — Пожалуйста, скажите моей жене, что в последние минуты я думал о ней».
— Эти грязные сволочи, — Гарсия задыхался от волнения.
Спарроу держал записку перед камерой, встроенной в костюм, и Рэмси фотографировал ее.
— Там есть что-нибудь еще? — спросил Рэмси.
— Записная книжка. Похоже, записи в ней велись в кодах Службы безопасности. Здесь приписка лейтенанта Фосса: «Убедитесь, что эта книжка попала в Службу безопасности, отдел 22».
Рэмси увидел ее на экране.
— Записывай все страницы в той последовательности, как я тебе показываю, — произнес Спарроу и перелистал ее страницы перед камерой. — У меня есть содержимое его карманов. Я выхожу.
И капитан повернулся к выходу из коридора.
Боннетт вернулся из кладовой, неся в руках большой дезинфекционный мешок и маленькую свинцовую коробку.
— Я все слышал по коммуникатору, пока ходил за этим барахлом. О Господи, как бы мне хотелось собственными руками задушить крысу, повинную в смерти этого парня, — взглянув снизу вверх на Рэмси, произнес он.
— Ты имеешь в виду того, кто собирался уничтожить всех нас, — заметил Рэмси. Он склонился над встроенным в пульт микрофоном.
— Джо, тебе бы лучше взять у Леса это барахло. Он не должен без костюма приближаться к тоннелю.
Из громкоговорителя раздался голос Гарсии:
— Правильно.
Он отправился на палубу двигательного отсека и вернулся в тоннель с дезинфекционным мешком и свинцовой коробкой.
Спарроу вышел из тоннеля.
— Рэмси, записывай каждый предмет по мере того, как я буду складывать вещи в ящик. Один портативный счетчик радиации, модель XXVII, один коммуникатор типа браслет, один фонарик, один бумажник, в котором находится следующее: фотография женщины с ребенком с надписью «Любим тебя, Нан и Пегги», одна идентификационная карта на имя лейтенанта Военно-Морского флота Артура Хармона Фосса, SYO-2204829, один пропуск на базу, один пропуск в столовую, одни водительские права, бумажные деньги и монеты в сумме шестнадцати долларов и двадцати четырех центов.
Он повернулся к коридору и поднял небольшой узелок, с трудом начал развязывать руками в неповоротливых перчатках уголки носового платка.
— И еще: одна перьевая ручка, одно колечко с четырьмя ключами, одни щипчики для ногтей, одна миникамера. Пленка красного цвета: фильм испорчен радиацией. Карманный магнитофон с чистой пленкой.
Спарроу опустил узелок в ящик. Гарсия запечатал его.
Рэмси взглянул на часы и запомнил время. «Интересно, какие реакции Спарроу фиксирует сейчас дистанционный измеритель эмоций?» — спросил он себя.
— Что там с реактором? — выпрямившись над свинцовой коробкой, спросил Гарсия.
Спарроу кивнул в сторону входа в тоннель — нелепый жест фигуры в громоздком костюме.
— Примерно так, как он описал. Там все так, как и должно быть, за исключением коммуникационной коробки. Разбита. Интересно, зачем?