Сара никогда не задумывалась, какое воздействие окажут ее слова — написанные или высказанные — и немедленно отправила письмо королеве.
«Как я устала от этих постоянных ссор!» — подумала Анна. Но поскольку Сара просила вернуть письмо герцога, то приложила к нему краткий ответ:
«После приказания не отвечать, которое вы отдали мне в день молебна, следовало бы не беспокоить вас этими строками, а просто вернуть вам письмо; по этой причине я не отвечаю ни на ваше послание, ни на послание герцога».
Получив эту записку, Сара поняла, что действительно теряет власть над королевой. Никогда еще Анна не писала ей в таком холодном и по-королевски величественном тоне.
Она забеспокоилась. Подробно сообщила Мальборо о случившемся. И не удержалась от того, чтобы опять написать королеве.
Но Анне было не до писем. Она стремилась вернуться к мужу и отправилась вместе с Эбигейл и несколькими служанками в лесной домик, где доктор Арбетнот встретил ее предположением, что лечение в Бате может пойти принцу на пользу.
Анна готова была сделать все, что могло ему помочь, и немедленно велела готовиться к поездке.
Бат приветливо встретил королеву и принца; стало казаться, что Арбетнот был прав, потому что Георг как будто пошел на поправку.
Настроение у Анны поднялось. Она сказала Эбигейл:
— Я давно не была так довольна его состоянием.
Поездка в Бат принесла Георгу облегчение. Оттуда принц и все, кто был с ним, вернулись в Кенсингтон. Герцогиня по-прежнему не давала знать о себе. Анна с мужем и Мэшемом поселились на первом этаже дворца.
Ежегодно в октябре королева ездила в Ньюмаркет на скачки. Стала готовиться к поездке и на сей раз, хотя считала, что принцу лучше не сопровождать ее.
За несколько дней до отъезда она заметила, что настроение у Георга подавленное. Обычно, несмотря на страдания, держался он бодро.
— В чем дело, Георг? — спросила она. — Тебя что-то беспокоит?
Он взял ее за руку.
— Лучше не уезжай.
— Тебе плохо?
— Не хочу, чтобы ты уезжала.
— То есть не хочешь расставаться со мной? Мы живем вместе больше двадцати пяти лет…
— Est-il possible? — спросил он.
— Да, Георг, это так… И все равно ты хочешь, чтобы я находилась рядом?
— Любовь моя, — сказал он, — у меня здесь, — он приложил руку к сердцу, — тяжелое предчувствие… Я не хочу твоего отъезда.
Глаза Анны наполнились слезами.
— Раз так, любовь моя, я остаюсь.
Ночью принцу стало очень плохо. Встревоженная Анна подняла Мэшемов. Эбигейл помогала ей поддерживать Георга, чтобы тот мог дышать, а Сэмюэл помчался за врачами.
— Он знал, — прошептала Анна. — Мой бедный, дорогой ангел, он знал. Просил не покидать его.
Приступ оказался тяжелее предыдущих, и обе женщины понимали, что конец близок.
— Слава Богу, дорогая Эбигейл, ты со мной, — сказала королева.
— Я страдаю вместе с вашим величеством, — ответила Эбигейл, умело помогая принцу принять более удобную позу.
— Как… способно… такое хрупкое существо… поддерживать такого… как я? — прошептал Георг.
— Не говори ничего, дорогой мой. Мэшем просто ангел. Не знаю, что бы мы делали без нее.
Пришли врачи, оказали принцу некоторую помощь. Но весь дворец оцепенел от ужаса.
Принц Георг, старый «Est-il possible», неизменно добрый ко всем с самого приезда в Англию, лежал при смерти.
Сара узнала об этом. Принц умирает, а она не во дворце! В такое время при королеве находятся другие. Немыслимо! Она не помирилась с королевой после той истории возле собора. Однако в такое время герцогине Мальборо место рядом с ней.
Можно ли явиться к королеве? Вряд ли, раз Анна не ответила на ее письма.
Сара села и стала писать, что, несмотря на дурное обхождение с ней, она готова предать прошлое забвению и заботиться о королеве в эти тяжелые дни. Однако не смогла удержаться от упрека.
«Хотя когда я в последний раз прислуживала вашему величеству, обращение со мной было ужасно…»
Гневное перо бежало по бумаге; Сара дописала письмо и запечатала. Теперь нужно отправить его с гонцом.
А может, лучше не терять времени? Не исключено, что принц уже умер, и другие примут на себя ее обязанности. Сара не могла допустить этого и решила отвезти письмо сама.
Она приехала в Кенсингтон, надменно подозвала па-жа и велела немедленно отнести письмо королеве.
— Ее величество у принца, — ответил паж.
Сара устремила на него изумленный взгляд — ее распоряжение не исполняется безотлагательно.
— Я велела отнести письмо королеве… и где бы она ни находилась, ты обязан повиноваться.
Паж, оробев, как и любой бы на его месте, немедленно подчинился. Но едва он ушел, Саре пришло в голову, что королева, прочтя письмо, может отказаться ее принять. И, не дожидаясь приглашения, отправилась в спальню, где лежал умирающий принц. Отстранив тех, кто охранял дверь, широким шагом вошла.
Королеву ослепили слезы, и она не замечала Сару, пока та не подошла вплотную.
— Миссис Морли, в такое время я должна быть с вами.
Королева, казалось, не видела ее.
— Хотя, — продолжала герцогиня, — после вашего ужасного обхождения со мной при нашей последней встрече вы наверняка не ждали, что я…
Королева отвернулась, но Сара схватила ее за руку.
— В такое время мы должны забыть тот неприятный случай. Я остаюсь с вами. Но, естественно, попрошу удалить Мэшем. Раз я здесь, она не понадобится.
Анна обратила печальное лицо к Саре, и в этот миг не могло быть никакого сомнения, что она — королева, а Сара — подданная.
— Уходите.
Сара обомлела. Анна отвернулась от нее. Герцогине оставалось лишь покинуть спальню принца.
Королева сидела у постели мужа онемевшая, раздавленная горем. Герцогиня ждала в соседней комнате, потом немедленно вернулась и велела всем уйти, чтобы возле умершего принца остались только королева и она.
Опустясь подле королевы на колени, Сара взяла ее за руки:
— Бедная моя подруга, это ужасный удар. Я скорблю вместе с вами.
Королева обратила на нее невидящий взгляд.
— Однако, — продолжала Сара, — слезами ничему не поможешь.
Королева опять не ответила, и Сара, не вставая с колен, молчала несколько минут. Потом тихо заговорила снова: