В тот же день 21 апреля 1785 года опубликована и Жалованная грамота городам.
Город представлял самостоятельную административную единицу. Управлял городом городничий. Он назначался правительством из отставных дворян. Город делился на части в 200—700 домов во главе с частным приставом и на кварталы по 50—100 домов во главе с квартальным надзирателем.
Все городское население вносилось в Городскую обывательскую книгу и делилось на 6 разрядов: дворянство и духовенство, купцы, делившиеся в зависимости от капитала на три гильдии (купцы 1–й гильдии — самые богатые — имели преимущественное право вести внутреннюю и внешнюю торговлю; ниже стояли купцы 2–й гильдии, у них было право крупной внутренней торговли; купцы 3–й гильдии занимались мелкой уездной и городской торговлей); цеховые ремесленники; постоянно жившие в городах иностранцы; именитые горожане; посадские жители, которые жили промыслами или работой по найму.
Жители города каждые три года избирали орган самоуправления — Общую городскую думу, городского голову и судей.
После 21 апреля 1785 года, когда в день своего рождения императрица издала «Жалованную грамоту дворянству», это сословие резко отделялось от других сословий. Подтверждалась свобода дворянства от уплаты податей, от обязательной службы, телесных наказаний. Дворянам официально присваивалось наименование «благородного сословия». Дворян мог судить только дворянский суд. Лишь дворяне имели право владеть землей и крепостными крестьянами.
По «Жалованной грамоте» дворянин пользуется недвижимым имуществом на праве полной собственности, передает свое звание жене и детям, не лишается этого звания иначе как по суду за известные преступления, приговор о преступлении дворянина получает силу только с утверждения верховной власти. Дворянские собрания имеют право ходатайствовать о своих сословных нуждах перед высшим правительством.
Сословия России жили по очень разным законам. Единых правил почти не существовало, члены разных сословий почти никогда не собирались для совершения общих дел. У них не было единых выборных органов власти.
Екатерина II отделила судебные органы власти от исполнительных. Все сословия, кроме крепостных, должны были принимать участие в местном управлении. Каждое сословие получало свой суд.
Так Екатерина завершила формирование сословий. Они превратились в замкнутые группы, которые обладали разными правами и привилегиями. Сословная принадлежность стала передаваться по наследству, переход из одного сословия в другое был крайне затруднен.
Дворяне получили не только колоссальные сословные права. После губернской и городской реформ они стали управлять всеми территориями Российской империи. Причем жить в Империи стало несравненно безопаснее и удобнее, чем даже при Елизавете.
При ней крупные шайки по 100 и 200 конных то ли разбойников, то ли повстанцев постепенно переловили или они ушли из государства, но все «царствование Елизаветы было полно местными бесшумными возмущениями крестьян, особенно монастырских. Посылались усмирительные команды, которые били мятежников или были ими биваемы, смотря по тому, чья брала. Это были пробные мелкие вспышки, лет через 20—30 слившиеся в
«пугачевский пожар»
[21. С. 183].
А вот после «пугачевского пожара» сделалось сравнительно спокойно! Если Пётр оккупировал Россию собственной армией, то Екатерина оккупировала её дворянами. Властвуя в губерниях, городах и уездах, дворянство контролировало наведение порядка и само его наводило.
Еще совсем недавно даже в столицах было небезопасно. Чего стоит хотя бы Иван Осипов, вошедший в историю как Ванька–Каин, — вор, разбойник, а потом — московский сыщик.
Уроженец села Иваново, он принадлежал купцу Филатьеву. Барин взял с собой в Москву 13–летнего Ивана. Тут две версии… по одной, Ванька обокрал своего господина и бежал на Волгу, к разбойникам. По второй версии, из побега его вернула полиция. Тогда Ванька донёс на «крамольные речи» купца и за донос получил свободу… Сперва он воровал в Москве, потом все же подался на Волгу.
Там он разбойничал в шайке Михаила Зори.
В конце 1741 года Ванька–Каин явился в Москву, в сыскной приказ и предложил свои услуги для поимки воров. Предложение, за которое в уголовном мире убивают. Но Ваньку–Каина взяли в штат, ему присвоили звание доносителя сыскного приказа. Он ловил мелких воров, а одновременно укрывал крупных, преследовал раскольников, вымогая у них деньги. Он открыл игорный дом и не останавливался даже перед организацией открытых грабежей. Под покровительством Ваньки–Каина число воров, мошенников, грабителей увеличивалось в Москве с каждым годом. В городе становилось просто опасно жить.
А справиться с ним не удавалось: Ванька–Каин несколько раз подкупал сыскной приказ, полицию и сенатскую контору. Весной 1748 г. пожары и разбои в Москве достигли такого предела, что пришел в ужас и Петербург. В Москву был послан с войском генерал–майор Ушаков. Под его председательством учредили следственную комиссию, мало–помалу раскрывшую проделки Ваньки–Каина. Убедившись, что вся московская полиция в заговоре с Ванькой–Каиным, преемник Ушакова, генерал–полицмейстер Татищев, исходатайствовал в 1749 г. учреждение по делу Ваньки–Каина особой комиссии. В 1753 году дело Ваньки–Каина передано было в сыскной приказ, личный состав которого к тому времени переменился. В 1755 г. Ванька–Каин был приговорен к смертной казни, но по указу Сената наказан кнутом и послан в каторгу. С тех пор всякие следы его теряются, и где он сложил кости, неизвестно.
Как видно, еще при Елизавете даже в Москву приходилось посылать воинские команды для усмирения уголовных. После восстания Пугачёва даже в провинциях было довольно спокойно.
Жалованная грамота дворянству, если полностью — «Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» — подтверждает всё, данное Манифестом 1762 года: свободу от обязательной службы, избавление от подушной подати, телесного наказания, от постоя войск. Судить дворянина мог только дворянский суд, а его имение за любые преступления не могло быть конфисковано. Только дворяне могли владеть землей и крепостными, они же владели недрами в своих поместьях, имели право разрабатывать недра, заводить заводы и торговать.
Екатерина II даже даёт дополнительные гарантии.
При Екатерине дворяне получили такие права, что крепостные фактически стали их рабами, а дворяне стали властвовать и во всех губерниях.
Подкупленное правительством дворянство больше не искало способов ввести Конституцию. Массовых выступлений больше не было.
Всего за тридцать семь лет, прошедших со смерти Петра, дворянство приобрело несколько без преувеличения исключительных выгод, которые сформировали совсем другое, неожиданное и не предвиденное Петром положение этого сословия: