– Найджел, – пробормотал Эрик, нервно поглядывая на обоих. – Не буди лихо.
– Хочешь испортить мне веселье, парень? – спросил Найджел, слегка улыбнувшись Эрику.
– На этот раз – да.
– Она снова сбежала из Донкойла, верно? – спросил Балфур, внезапно почувствовав себя измученным и разбитым.
– Да, – ответил Найджел. – Она покинула замок сегодня утром и отправилась к родственникам, Киркэлди.
– Но она ведь говорила, что они не желают ее знать.
– Так утверждала мать Мэлди, но, очевидно, её треклятая мамаша не особенно дружила с правдой. Мэлди решила пойти к родственникам и выяснить, как все обстоит на самом деле.
– Значит, все кончено, – прошептал Балфур. Он вдруг отчаянно захотел остаться в одиночестве, но в то же время понимал, что не может сейчас просто уйти. Это бы слишком многое сказало братьям о его чувствах к Мэлди. Балфур подозревал, что они уже и так догадываются о том, как сильно тоскует его сердце, но не видел причин предоставлять лишнее доказательство.
– Кончено? – Найджел сел ровно, потерев ногу, когда резкое движение причинило боль. – Она просто ушла повидать родственников, а ты думаешь, что все кончено?
– А что еще я должен думать?
– Может, она просто устала ждать, пока ты решишь, как отнестись к ее рассказу.
– Никому бы на моем месте не понравилось услышать такое.
Найджел тихо выругался:
– Нравится... неподходящее слово. Наверное, лучше подойдет принять... простить... понять?..
– Мне нужно было время, чтобы все обдумать. Что в этом странного?
– Нам понадобилось не больше нескольких минут. Как ты считаешь, о чем она подумала, когда тебе понадобилось столько времени? Ты любишь эту девушку, но многого не знаешь о ней.
– И что я мог узнать о ней, если она ничего не рассказывала? А то немногое, что она все же поведала, оказалось ложью.
– Не все, – воскликнул Эрик, быстро встав на защиту сестры.
Балфур вздохнул и потер шею. На самом деле ему совершенно не хотелось обсуждать Мэлди. Его чувства, сильные и яркие, причиняли немалую душевную боль. Он мечтал уйти, спрятаться в своей комнате, как наказанный ребенок, и залечивать душевные раны.
– Мэлди сделала выбор. Одна ночь – не такой уж долгий срок, если ее действительно волновали мои мысли. По крайней мере, она могла бы прийти ко мне и сказать о своем уходе, если бы ей на самом деле было важно знать, что я чувствую. Но Мэлди этого не сделала. Она просто ушла, не попрощавшись. – Он шагнул к двери. – Ты спрашивал, что сказало ей мое долгое молчание? Что ж. Ты умный парень, Найджел, как думаешь, о чем мне сказал ее уход?
Эрик вздрогнул, когда дверь за Балфуром со стуком захлопнулась .
– И что, теперь все кончено?
– Нет, – ответил Найджел. – Просто понадобится еще немного времени и столько же хороших разговоров, чтобы он все-таки поспешил за ней.
– Ты думаешь, Мэлди будет ждать?
– Да. – Найджела печально улыбнулся. – Она будет ждать его гораздо дольше, чем ей самой, вероятно, хотелось бы.
– Что ж, надеюсь, мы не ошиблись в своих предположениях насчет Киркэлди. Мэлди нуждается в их одобрении и гостеприимстве, чтобы облегчить боль ожидания, пока Балфур придет в себя.
Мэлди крепко стиснула котомку и оглядела главный зал замка Киркэлди. Пройти через огромные ворота отчего дома матери оказалось самым сложным испытанием в её жизни. И теперь она стояла, боясь, что, возможно, через несколько минут её вышвырнут за дверь.
В глубине души Мэлди понимала, что, вполне вероятно, мать лгала о своей семье, как лгала о многом другом. Если так, то Маргарет смотрела на родственников в той же искаженной, непостижимой манере, в какой смотрела на все вокруг. Однако возможно, что мать впервые в жизни была абсолютно честна. И эта мысль заставляла кровь Мэлди стынуть в жилах.
Стражники на воротах смотрели на нее так пристально, что она начала нервничать. Они без колебаний разрешили ей поговорить с лэрдом. И это немного удивляло. Хоть кто-нибудь должен был поинтересоваться о цели визита. Мэлди гадала, не поспособствовали ли той легкости, с какой ее пропустили к лэрду, ее зеленые глаза и черные волосы, так похожие на глаза и волосы здешних обитателей? Заметив сходство между собой и несколькими стражниками, Мэлди испытала такое чувство, будто вернулась домой. Однако подавила его как можно быстрее. Не поговорив с братом матери, Мэлди не смела думать о подобных вещах. Если она позволит себе ощутить пусть даже кратковременную радость от встречи с родственниками, а ее прогонят, как утверждала мать, это только усилит боль.
Высокий мужчина зашел в зал, пристально посмотрел на гостью и устремился к скамье во главе стола. Его сопровождал всего один человек, пониже ростом и более худощавый, чья рука не покидала рукоять меча, вложенного в ножны.
«Еще одни зеленые глаза и черные волосы», – размышляла Мэлди. Подчинившись молчаливому жесту высокого мужчины, она приблизилась к столу.
– Ты из Киркэлди? – спросил он.
– А вы лэрд? – Мэлди старалась стоять ровно и спокойно, чтобы не выдать своих страхов.
– Да, – ответил мужчина, слегка улыбнувшись. – Колин Киркэлди. Ты меня ищешь?
– Да, я Мэлди Киркэлди, внебрачная дочь Маргарет Киркэлди.
Мэлди была совершенно уверена, что ей удалось удивить собеседников. Оба уставились на нее, разинув от удивления рты. Колин даже немного побледнел. Он быстро огляделся и снова остановил взгляд на Мэлди.
– Где Маргарет?
– Она умерла прошлой зимой.
– Ты похожа на нее... на Киркэлди.
– Я не похожа на Киркэлди – я и есть Киркэлди.
– А кто твой отец?
– Битон, лэрд Дублинна. Но его вы тоже не увидите. Он умер несколько дней назад от руки Балфура Мюррея, лэрда Донкойла.
К ее удивлению, Колин фыркнул от смеха.
– У тебя еще и хватка Киркэлди. Присаживайся сюда, девушка. Справа от меня. Томас, принеси нам немного сидра, – распорядился он.
– Уверен? – спросил Томас. – Ты останешься с ней наедине?
– Полагаю, я сумею защититься от этого юного создания, – протянул Колин и, как только Томас ушел, взглянул на Мэлди: – Ты ведь пришла не для того, чтобы убить меня?
– Нет, хотя, если то, что мать рассказывала о вас, – правда, я ещё подумаю об этом.
Он откинулся на спинку огромного резного стула и потер подбородок:
– И что же сестра рассказывала о нас?
Сделав глубокий вдох, Мэлди поведала все, что Маргарет говорила о своей семье. Красивое лицо дяди побагровело от гнева, что заставило Мэлди немного понервничать. Но в тоже время она поняла, что Маргарет в очередной раз солгала. Дядя выглядел не только разгневанным, но ещё и обиженным и глубоко оскорбленным. Когда Томас вернулся с кувшином и увидел, насколько расстроен лэрд, он гневно зыркнул на Мэлди.