Оч-чень забавно будет посмотреть на безумцев, которые попробуют ему помешать».
Когда все немного успокоились, Таффи спросил:
– И что будем делать дальше?
– Не здесь же сидеть, – ответил Ганц, поднимаясь, наконец, с пола, – вернемся в город. Усилитель в лабораторию, а этих гавриков Лэрри передадим, пусть сам с ними разбирается.
Он подошел к Рульфу, сразу попытавшемуся вжаться в стену, встал перед ним, сунув руки в карманы и покачиваясь с пятки на носок.
– Очень печально, студент Сондерс. Вынужден констатировать, что вы выбрали не ту сторону забора. Не сочтете за труд представить нам остальных участников этого злосчастного мероприятия?
Рульф еще больше съежился и нервно сглотнул:
– Это Амадеус Лай, а это Кэртон Маунт, – он указал пальцем на лежащих без сознания приятелей, – оба с технического.
– Понятно, рядовой состав, – кивнул Ганц. – А кто за командира?
– Магистр технической магии Деннис Рон, – почти шепотом, с трудом шевеля пересохшими губами, ответил Рульф.
– Магистр Рон? – оживился Таффи. – А я и не узнал… – он подошел к Деннису, посмотрел на него сверху вниз и, не слишком уместно, поздоровался: – Добрый день.
Тот только сверкнул глазами в ответ. Впрочем, говорить он все равно не мог – Арра, хоть и не была магистром, но заклятия накладывала качественно.
А Ганц пристально посмотрел на Рульфа и отстегнул с пояса фляжку. Посмотрел в окошечко, проверяя уровень живительной жидкости, протянул парню:
– На, промочи горло.
Рульф сделал один, жадный глоток, второй… перевел дыхание и вытер губы.
– Спасибо.
Ганц только кивнул, вешая фляжку на пояс и, довольно ехидно, обратился к Пироману:
– Притомился, мой огнедышащий друг? Да так устал от своих фокусов, что и вставать не хочешь? Что, кстати, ты начал такое вытворять со своей занавеской? Почему она вдруг по всей комнате забегала? И зачем?
– Это не я, – слабо прошелестел Пироман, – я, наоборот, изо всех сил держал…
– Подожди, – перебил Ганц, присев рядом на корточки, – помолчи немного. – Он положил ладонь на бледный, влажный лоб и оглянулся: – Джузеппе, подойди-ка сюда. Похоже у парнишки проблемы.
– Что случилось? – естественно, первой около Пиромана оказалась Арра.
– Больше всего похоже на переутомление. Но с чего? Поставить и некоторое время продержать огневую завесу? По-моему, для Пиромана это не сложнее, чем ботинки зашнуровать.
– Я сам удивился. В жизни ничего подобного…
– Помолчи, пожалуйста, – Джузеппе, отодвинув Ганца в сторону, взял Пиромана за запястье, нащупал пульс, – ого!
– Может ему костоломки хлебнуть? – предложила Арра, вопросительно взглянув на Ганца.
Он неуверенно пожал плечами, взялся было за фляжку, но снимать с пояса не стал, решил сначала посоветоваться:
– Ты как считаешь, Джузеппе, можно?
– Что? – поднял голову магистр, сосредоточенно вглядывавшийся в ставшие булавочно-крошечными зрачки Пиромана.
– Я говорю, костоломки ему дать. Как обще укрепляющее средство.
– С ума сошел? У него пульс под двести. Лучше посмотри в своей кошелке что-нибудь успокаивающее. Заодно и лошадей сюда приведешь.
– Угу, – Ганц торопливо направился к выходу. На пороге обернулся, попросил неловко топчущегося на месте Торстена:
– Ты пока свяжи пленных, чтобы нам по второму кругу махаловку не начинать.
– Сейчас, – Таффи вроде даже обрадовался, получив конкретное задание, дернулся в сторону Кэртона, но тут же остановился. – А чем связать? У меня веревки нет. Заклинание обездвиживающее можно наложить?
– Все равно. Главное, чтобы, когда они в себя придут, им никакие идеи дурацкие в голову не пришли. – Ганц вышел за дверь, но тут же вернулся: – И знаешь что, Таффи?
– Что?
– Вот этого амбала, – он указал на Амадеуса, – обмотай своими заклинаниями в два слоя.
Через секунду каблуки Ганца простучали по крыльцу.
– Рульф, – привычно позвал Таффи и тут же осекся. Посмотрел на бывшего помощника с отвращением и отвернулся: – Не надо.
Он тщательно, аккуратно выговаривая слова и следя за артикуляцией, наложил обездвиживающие заклинания на Кэртона и Амадеуса. Потом, творчески подойдя к выполнению указания Ганца, добавил второй слой – замотал Амадеуса в подобранное с пола широкое покрывало. Закончив, покосился на поникшего в своем уголке Рульфа:
– Студент Сондерс… – и снова скривился, махнул рукой. – А, сидите смирно.
А Джузеппе с Аррой хлопотали над Пироманом.
– Надо же, как его выкачало, – озабоченно покачал головой магистр. – Давай, ты следи за сердцем, а я по капельке ему энергии подбавлю.
К тому времени, как вернулся Ганц, Пироман уже немного порозовел и взгляд его стал более осмысленным.
Молодец, – похвалил его Ганц, – верным путем двигаешься. Еще немного и станешь отдаленно похож на живого человека.
После чего уселся прямо на полу и начал рыться в бесчисленных карманах своей сумки. Довольно скоро перед ним выстроилась батарея из разноцветных бутылочек.
– Джузеппе, ты уточни диагноз. Ушибов у него нет?
– Нет. Вообще никаких следов внешнего воздействия, – ответил магистр.
– Уже хорошо, – пробормотал Ганц, и часть бутылочек вернулась в отведенные им кармашки. – А что есть?
– Ты же сам сказал – переутомление. Хотя, я бы сформулировал это несколько иначе – полное истощение. Я даже не уверен, что его сейчас безопасно с места трогать.
– Полное истощение, – Ганц покачал головой, – ну что ж. В основном у меня снадобья для заживления ран, но и кое-что укрепляющее найдется и стимуляторы… капельку артогониса, как ты думаешь?
– Желтый?
– Обижаешь, магистр. Золотой.
– А помягче чего-нибудь нет?
– Помягче будет соллед. Только он у меня староват, как бы не выдохся, – Ганц откупорил один из пузырьков, вытряхнул на ладонь пару больших светло-голубых кристаллов и понюхал. – Нет, еще ничего, нормальный.
– Соллед, для начала, подойдет, – Джузеппе взял один кристалл, покрупнее, и протянул Пироману: – Положи под язык.
– Может и нам по маленькому кристаллику, для восстановления сил? – задумчиво спросила Арра, не убирая ладонь со лба Пиромана. – Да нет, пожалуй, не стоит. Лучше по хорошему куску копченого мяса съесть. Полезнее.
– Разумный подход, – рассеянно одобрил Джузеппе. – Злоупотребление химическими стимуляторами, без необходимых на то показаний… – он еще раз проверил пульс у Пиромана и вздохнул облегченно: – Нормализуется потихоньку.