– Зато феникс – дитя огня, он точно горяченький, – не удержалась от намека, а потом и подколки я. – В следующий раз будешь умнее!
– Боюсь представить, что со мной будет, если учитывать то, как твой «горяченький» относится к моему роду-племени, – фыркнула Мышка и со вздохом потянулась.
– Девушки, времени у нас, конечно, много, но тут нам делать нечего, – деловым тоном начал Айнир, встряхнув головой, отчего убранные в высокий хвост волосы соскользнули с плеча на спину. – Потому предлагаю позавтракать и выдвигаться в путь. Тем более на поверхности сейчас глубокая ночь, то есть пока вы соберетесь, уже будет светать, что нам только на руку.
– Ага, – вяло кивнула я и, с интересом оглядев красавца-мужчину, спросила: – Слушай, а ты теперь в попугая не будешь оборачиваться, что ли? А то я постоянно в человеческой ипостаси тебя вижу.
– Если мне очень повезет, то в попугая не буду, – пожал плечами Нурикеш и мрачно продолжил: – Хотя если учитывать, что в последнее время госпожа Фортуна явно смотрит в лицо кому-то другому… не миновать мне этого позора.
– Ну, почему же сразу позора? Из тебя получалась замечательная птичка. – Мышка выползла из постели и, тихо пискнув от того, что камень плит сильно холодил ноги, быстро начала обуваться.
– Рад, что вам понравилось, – просто-таки морозным тоном отозвался Айнир и вновь посмотрел на меня. – А в человеческом облике я потому, что сейчас имею доступ к источнику силы и пользуюсь этим по полной программе. Но, как и предсказывала богиня, из-за слабого самоконтроля сила очень быстро уходит, и как только достигнет критической отметки, я вновь обернусь во что-нибудь пернатое.
Брауни уже закончила со шнурками, выпрямилась и, не пугаясь того, что была единственному мужчине в нашей компании по колено, заявила:
– Ну к чему же это кокетство? «Во что-то пернатое»… Мы же все знаем, что ты опять станешь прелестником Кешей!
Темно-зеленые глаза «прелестника» нехорошо сощурились и, присев на корточки, чтобы быть на одном уровне с брауни, он многообещающим тоном проворковал:
– Мышисса, вынужден напомнить вам о том, что вы «боитесь представить». Что «горяченькие» фениксы могут сделать с некоторыми противными остроухими невысокликами. «Брауни-гриль»… Звучит!
Кандидатка на будущий «гриль» едва дышала, потому что, видимо, очень хорошо помнила, как этот, в данный момент улыбчивый мужчина до крови поранил ее в источнике. Улыбаясь так же ласково и добро, как и сейчас.
Девочка сжала пальчики на одежде и вздернула немного дрожащий подбородок, стараясь не показать своей страх. Правда, голубые глазищи стали очень-очень большими и, очевидно, испуганными. Все же «Кешенька» временами – на редкость неприятный и страшный тип.
– Вам понятно? – так же нежно переспросил мужчина.
– А ну, хватит, – решительно встала я. – Ребят, ну сколько можно?
– Сколько нужно, – отрезал феникс и, развернувшись, вышел из помещения со словами: – Жду в соседней комнате.
Как только за фениксом закрылась дверь, я поинтересовалась у подруги:
– Ну и зачем ты его постоянно провоцируешь?
– Да не провоцирую я, – всплеснула она руками, прикусывая губку. – Лали, у меня просто никак не получается настроиться на его волну общения. Видишь ли, он не попадает ни под одну из категорий, которыми мы, брауни, привыкли мыслить. А вернее, на которые привыкли разделять свое окружение. Дело в том, что Нурикеш, по всем признакам, относится к третьему кругу общения. И потому я веду себя с ним так, как должно с такими, как он. Но… его реакция всякий раз очень бурная и негативная. Так, как если бы он был, к примеру, в пятом круге, а я стала панибратствовать.
Так как я была весьма смутно знакома с психологией народа Мышки, то села на постель и махнула рукой:
– Объясняй.
– Он же ждет, – качнула головой в сторону соседней комнаты девушка.
– Подождет. Сейчас мне важнее то, что ты скажешь.
Она на миг задумалась, а потом залезла в кресло напротив и, обхватив колени ручонками, медленно заговорила:
– Пятый круг. Посторонние, притом те, кто выше по положению. Четвертый. На шаг ближе – это, к примеру, хозяева, отношения с которыми находятся на ранних этапах развития. Третий круг. В нем те, с кем я прошла какие-то испытания, что сближает, а значит, между нами есть связующие узы. Как видишь, Айнир относится именно к этой категории. Тут допускается более вольное общение и даже небольшие подколки, призванные еще больше сократить дистанцию.
– Понятно, – кивнула я, быстро стаскивая с себя пижамку и надевая аккуратно сложенную рядом с кроватью одежду. – С фениксом у тебя идет так называемый «разрыв шаблона». Ты ведешь себя так, как привыкла, так, как считаешь правильным, а его реакции, на твой взгляд, неадекватны. Все верно?
– Да, – кивнула брауни, запуская пальчики в спутанные кудри и бормоча что-то про расческу.
– А почему бы не принять его игру? – вскинула бровь я и более вдохновленно продолжила: – Просто общаться с ним, как с этим вашим «пятым кругом».
– Это бы можно было, если бы не несколько ма-а-аленьких, но очень важных пунктиков, – невесело усмехнулась Мышь и, спустив ножки вниз, картинно ими поболтала, а потом поджала под себя. – Дело в том, что он тоже позволяет себе гораздо больше. И позволяет… неприятного. Не забывай про особенности моей психики, Лали… что бы там Нурикеш для себя ни считал, он у меня в третьем круге. Потому что заскоков, в отличие от некоторых, я не имею, и все распределяю верно! То есть я пытаюсь принять его особенности и не раздражать, но когда он начинает угрожать или задевать меня, я не молчу, а отвечаю тем же или еще хлеще. Хотя если бы я воспринимала его как «пятого», то молча проглотила бы оскорбление. Разумеется, запомнив и потом, по возможности, отомстив.
– Весело, однако, – потерла я виски, думая, как быть. Ссориться они наверняка не прекратят, а это плохо, так как очень вредно для нас же самих.
– Так что тебе не со мной беседовать надо, – спрыгнула с кресла Мышисса и двинулась к своей сумке. Откопав там расческу, она занялась буйной шевелюрой. – А с пернатым «горячительным». Притом, если у него была брауни, Айнир не может не знать про наши милые особенности восприятия. То есть он все понимает и все равно ведет себя как последний свин.
Не оптимистично. Озвучивать это не было нужды, да и бессмысленно, а потому я только понуро кивнула и поднялась.
– Да ладно тебе, – хихикнула девочка, сверкнув на меня голубыми глазами. – Все будет хорошо. Он еще не отошел от оборота в человека и вообще такой резкой смены всего-всего. Ты прикинь: пять лет без движения и наедине с собой, а потом… такое. Так что я надеюсь, что все нормализуется.
Я только кивнула и, подхватив свою сумку, в которую упаковала то, что лежало рядом, сказала:
– Пойдем, что ли?
– Ага, – собрала густую копну волос в низкий хвост брауни, открывая милые остренькие ушки. Когда Мышка сидела спокойно и не гримасничала, то была похожа на красивую фарфоровую куколку, из тех, что я видела в витринах магазинов. Алебастровая кожа с нежным румянцем, гармонично сложенное маленькое тело, изящные черты лица и красивые, яркие глаза и губы.