Я отпустила воротник и аккуратно положила парня головой на ступеньку. Затем быстро обнажила его левое предплечье. С наружной стороны была бледно-синяя наколка со знаком ВДВ, номером «2244» и названием местечка, где и состоялось братание с «Сигмой». Да, было очень обидно выстоять рядом в пекле войны и схватиться в глубине России неизвестно по чьей указке.
Парень шумно вдохнул и, как только его глаза слегка прояснились, выбросил сжатую в кулак руку мне в лицо. Я успела подставить ладонь и с проворностью белки запрыгнула на несколько ступенек вверх.
— Стой! — крикнула я. — «Две четверки»!
В этот момент парень был уже на ногах. Однако он на «автопилоте», с зачумленными глазами продолжал молотить пространство перед собой.
— «Две четверки»! — снова, словно волшебное заклинание из «Тысячи и одной ночи», крикнула я ему в лицо и добавила название горной балканской деревни, где происходило «боевое слаживание» наших отрядов.
Наконец его сознание прояснилось и до него дошел смысл моих слов. Он застыл в напряженной позе. Живыми оставались только глаза на его лице. Зрачки недоверчиво сузились и изучающе уперлись мне в лицо.
Отлично. Значит, его мозги не заплыли жиром и не свихнулись окончательно, подумала я.
А вслух подчеркнуто членораздельно, стремясь достучаться в самые глубины омута памяти, произнесла:
— Я — «Сигма». А ты из «двух четверок»?
— «Две четверки», — он кивнул, ничего не понимая, и немного расслабился, но продолжал смотреть на меня по-прежнему недоуменно-настороженным взглядом.
— Я — из «Сигмы», — в очередной раз повторила я и показала раскрытые ладони.
Не знаю, что подействовало на парня сильнее — звучание знакомого сочетания «две четверки» или вид пустых рук, но дар речи наконец вернулся к нему.
— Из «Сигмы»? — переспросил он и получил утвердительный кивок. — И как мне к тебе относиться?
— Как к Мюллеру, — пошутила я. — «Никому нельзя доверять. Мне — можно».
Смех — великая вещь. Часто именно смех разряжал ситуацию, когда, казалось, неизбежно прольется кровь. Так и сейчас — он улыбнулся, а я лучезарно поддержала его улыбку. Физически ощущаемое в воздухе напряжение спало.
— Вот почему ты чуть не «сделала» меня, — уже дружелюбнее сказал он.
— Ага, — тут же согласилась я. — А ты — меня.
Наконец, он протянул свою руку мне. Рукопожатие ознаменовало окончание боевого конфликта и начало мирных переговоров. Мы, как припозднившаяся влюбленная парочка, присели на ступеньку.
— Значит, ты из «Сигмы»? — спросил он.
— Да, — еще раз кивнула я, чтобы рассеять его сомнения. — Меня зовут Женя. А тебя?
— Вадим, — глуховато ответил он.
Затем внимательно посмотрел на меня и стал задавать каверзные вопросы. Я, разумеется, правильно отвечала на них, и через несколько минут Вадим окончательно уверовал, что я действительно была тем, за кого себя выдавала, и что он знает меня, как свои пять пальцев.
— А чем ты занимаешься сейчас? — спросил Вадим напоследок.
— Работаю.
— Кем?
— Телохранителем, — ответила я.
— У кого?
— Ни у кого. Просто телохранителем. А ты?
— Тоже, — ответил он с невыносимой тоской в голосе, словно его главный бой давно остался позади, а он каким-то неведомым образом продолжает бесцельно жить.
Мне были знакомы эти нотки. Наверняка и у меня самой они звучали первое время после ухода из «Сигмы». Я почувствовала себя неловко, как будто была в мини без нижнего белья.
— Работал в разных конторах. Сначала в «Дикой орхидее», сейчас — просто в «Орхидее».
— На этот раз уже без всякой дикости? — пошутила я, поняв, что Вадим зарабатывает охраной в одном из так называемых массажных салонов по оказанию интимных услуг «состоятельным господам».
Этот факт, по-видимому, очень удручал его боевой дух настоящего солдата.
— Да, теперь совсем без всякой дикости. Во всяком случае в названии, — весело согласился Вадим.
— Вадим, а что тебе было надо от меня? — вернула я разговор в нужное русло.
— Когда? — глаза Вадима слегка расширились.
Видимо, глубоко погрузившись в воспоминания, он совершенно забыл причину нашей встречи. Но провалов памяти у него пока не было, и он быстро вернулся в настоящее.
— Да, знаешь, лично мне — ничего. Просто попросили сообщить тебе, чтобы ты не лезла не в свое дело и держалась от него подальше. А чтобы усвоила получше то, что тебе сказано: припугнуть хорошенько. Конечно, заплатили за это.
Мое сердце подпрыгнуло к самому горлу. Клубок страстей вокруг Алика и его «Изумрудного сада» начинал затягивать все сильнее и сильнее.
— Вадим, а кто просил тебя? — спросила я, в общем-то без особой надежды узнать имя заказчика.
Вадим повернулся ко мне и посмотрел, раздумывая, стоит ли мне говорить. Но боевые воспоминания сильно изменили его отношение ко мне, и он, уже совершенно не колеблясь, через секунду сказал:
— Да диспетчер наша — ничего такая — попросила, чтобы последил за тобой, ну и все, что я тебе уже говорил. Но ты не переживай — я же не знал тогда, кто ты. Что мы вместе там были. Я швырну ей деньги обратно. Я не хотел браться за это. Да, понимаешь, сестра болеет — на операцию надо. А тут считай ни за что деньги предлагают.
Догадка, как вспышка молнии, озарила мой мозг. Из памяти мгновенно всплыли мечтательно умаслившийся во время «пробежки» по моей фигуре взгляд Жоры, грозное сверкание глаз Ларисы, и мои плечи непроизвольно затряслись от нахлынувшего смеха. Вадим недоуменно глянул на меня и, наверное, мысленно повертел пальцем у виска.
— Что с тобой? — спросил он.
— Ничего, — замотала головой я. — А скажи, Вадим, вашего диспетчера, случайно, не Ларисой зовут?
— Угу, — немного растерявшись, кивнул Вадим. — А-а… откуда ты знаешь?
— Работа такая. Ты деньги ей не отдавай, а скажи, что все сделал как надо. Ладно?
— Ладно, — протянул Вадим. — Все-таки хорошо, что мы встретились. После того и…
Тут он запнулся, по-видимому, не зная, как выразить свою мысль. Но я быстро поняла его и продолжила сама:
— И не убили друг друга.
— Ну да, — мотнул он головой в знак согласия и смущенно улыбнулся. — Женя, тут недалеко, я видел, кафешка есть. Посидим — вспомним наших?
Через несколько часов мы с Вадимом распрощались. Напоследок мы, как старые друзья, похлопали друг друга по плечу и обменялись крепким мужским рукопожатием. Затем приняв по пригоршне здесь же купленных жевательных подушечек с гордым названием «Антиполицай», отправились к своим авто. Приветственно помахав мне рукой из окна «шестерки», Вадим выехал на дорогу и исчез в темноте.