Когда солдаты добрались до дальнего края селения, Роран, стиснув рукоять молота, приготовился к атаке, но вдруг до него донеслись пронзительные крики, от которых становилось не по себе, и он увидел, как из предпоследнего дома солдаты вытаскивают троих сопротивляющихся людей: долговязого седовласого мужчину, молодую женщину в разорванной блузке и мальчика лет одиннадцати.
На лбу у Рорана выступил пот. Он тихо и монотонно проклинал всех подряд — несчастных пленников за то, что они не бежали вместе с остальными; солдат за то, что они делают; Гальбаторикса и лихую судьбу за то, что творится сейчас в Алагейзии. А за спиной у него тоже слышались такие же тихие проклятия — вардены с трудом сдерживались, чтобы не броситься на этих солдат и не покарать их за подобную жестокость.
Когда все дома были обысканы, почти все солдаты вернулись в центр селения и окружили "пленников, повернувшись спиной к притаившимся в роще варденам. План Эдрика, собственно, и заключался в том, чтобы дождаться именно такого момента. Предвкушая приказ к атаке, Роран приподнялся в седле и весь напружинился. Попытался сглотнуть, но тщетно: горло от волнения совсем пересохло.
Офицер, единственный из воинов Гальбаторикса, кто был верхом, соскочил с коня и что-то негромко сказал седовласому пленнику. Потом вдруг выхватил саблю и, не прибавив ни слова, обезглавил старика, ловко отпрыгнув в сторону, чтобы не запачкаться брызнувшей кровью. Молодая женщина пронзительно закричала. И Роран услышал тихий приказ Эдрика:
— В атаку!
Роран, правда, не сразу вышел из охватившего его оцепенения, да и приказ этот был отдан каким-то уж чересчур спокойным голосом.
— В атаку! — донесся до него крик Санда, стоявшего со своим отрядом по другую сторону буковой рощи, и он галопом вылетел на открытое пространство.
— В атаку! — тут же крикнул и Роран, с силой ударив каблуками в бока Сноуфайра. Низко наклонившись, он прикрывался щитом, пока Сноуфайр проламывался сквозь заросли и пока они мчались вниз по склону холма под грохот копыт следующих за ними варденов. В отчаянной попытке спасти женщину и мальчика Роран понукал и погонял Сноуфайра, заставляя коня бежать на пределе возможности. Оглянувшись назад, он с радостью увидел, что его группа без особых потерь отделилась от остального отряда и, если не считать нескольких отставших, стремительно несется вперед, сбившись в единый кулак, шагах в десяти позади него.
Он успел также мельком заметить, что Карн скачет в авангарде группы Эдрика; серый плащ, точно крылья, развевался у него за плечами. Жаль, подумал он, что Эдрик разделил нас, не позволил сражаться бок о бок!
Следуя приказу, Роран не повел своих людей в лобовую атаку, а взял левее, чтобы, объехав дома с тыла, зайти врагу с той стороны, откуда они нападения не ожидают. Санд проделал то же самое на правом фланге, а Эдрик со своими воинами ворвался прямо в селение.
Дома скрыли от Рорана начало схватки, до него доносились лишь отчаянные крики людей, звон металла и ржание лошадей.
Внутри у него похолодело от тяжкого предчувствия. Откуда там столько металла? Неужели у этих воинов стальные луки? Но разве такие существуют? И откуда там столько ржущих от боли лошадей? Ведь это отряд пехотинцев! У Рорана похолодели пальцы, когда он с полной определенностью понял, что атака сорвана и бой, видимо, проигран.
Он резко натянул поводья, придержав Сноуфайра, и, выехав из-за последнего дома на деревенскую улицу, направил коня к центральной площади. Его отряд следовал за ним по пятам. Вдруг шагах в сорока впереди Роран увидел тройной заслон солдат, полностью преграждавший им путь. Казалось, эти пешие воины совсем не страшатся конной атаки.
Роран заколебался. У него был четкий приказ: он со своими людьми должен был напасть на западный фланг противника и пробиться сквозь его ряды, а затем соединиться с отрядами Санда и Эдрика. Но Эдрик ничего не говорил насчет того, как быть, если лобовая атака на готового к бою противника окажется бессмысленной. Роран отлично понимал, что если он нарушит полученный приказ, даже с целью уберечь своих людей от гибели, то непременно будет обвинен в неповиновении командиру, и Эдрик наверняка накажет его за это.
Тут вражеские солдаты, откинув назад свои яркие плащи, дружно подняли заряженные арбалеты.
И в этот момент Роран окончательно принял решение. Он сделает все, чтобы обеспечить победу варденов в этом бою! Он не позволит этим солдатам разгромить его отряд, хотя они могут это сделать всего одним залпом из своих арбалетов. И пусть потом его ожидает любое наказание, сейчас он поступит по-своему!
— В укрытие! — рявкнул он и резко повернул Сноуфайра вправо, заставляя его прыжком скрыться за ближайшим домом.
Секунду спустя в стену этого дома впилось не менее дюжины арбалетных болтов. Развернувшись, Роран увидел, что и все вардены, кроме одного, успели укрыться за домами до того, как вражеские солдаты начали стрелять. А тот, кто задержался, лежал на земле в луже крови, и две тяжелых арбалетных стрелы торчали у него из груди. Роран хорошо знал, что такой болт способен легко пробить даже кольчужный панцирь. Испуганная запахом крови, лошадь убитого, нервно взбрыкивая, помчалась прочь от деревни, оставив позади целую тучу пыли.
Роран крепко ухватился за край балки, торчавшей из стены дома, судорожно пытаясь сообразить, как быть дальше. Сейчас они были зажаты между домами, точно в ловушке, и вряд ли солдаты выпустят их. А на открытом месте их всех моментально так утыкают арбалетными болтами, что они, пожалуй, станут похожи на ежей.
К нему подъехало несколько варденов, прятавшихся за соседним домом.
— Что будем делать, Молотобоец? — чуть ли не хором спросили они. Их, кажется, совершенно не волновало то, что он ослушался приказа; наоборот, теперь, пожалуй, в глазах их светилось куда больше надежды и веры в него, Рорана.
Он огляделся. Мысли лихорадочно метались в голове, не находя решения. Вдруг глаза его наткнулись на лук и колчан, привязанные к седлу одного из варденов. Роран улыбнулся. В отряде было мало настоящих лучников, но многие все же всегда брали с собой лук и стрелы, чтобы иметь возможность поохотиться в лесу или иных безлюдных местах, когда иной поддержки и пищи явно не предвиделось.
Роран указал пальцем на крышу дома, за которым они укрылись:
— Вот что, берите луки и полезайте на крышу — чем больше вас там уместится, тем лучше. Но если вам дорога жизнь, без моего сигнала даже не высовывайтесь. А как только я крикну, сразу начинайте стрелять и стреляйте, пока стрелы не кончатся или пока всех солдат не перебьете.
— Есть, командир!
— Давайте на крышу, ребята. И остальные пусть тоже выберут себе такие дома, с крыш которых им было бы удобно стрелять. Харалд, передай по команде: пусть здесь соберутся десять лучших копейщиков и десять лучших фехтовальщиков.
— Слушаюсь, командир!
Вардены тут же бросились выполнять приказания Рорана. Те, что стояли с ним рядом, мгновенно отвязали от седел луки и колчаны, встали ногами на седла, подтянулись и залезли на крытую камышом крышу. Через несколько минут большая часть отряда Рорана уже заняла позиции на крышах семи домов — в среднем по восемь лучников на каждой. Вскоре и Харалд вернулся вместе с затребованными копейщиками и мастерами клинка.