Снизу, с первого этажа, справа – оглушительно, до легкой контузии и звона в ушах, – громыхнуло, полыхнула ослепительная вспышка. Забросили «Зарю-2» – сейчас будет штурм.
– Бойся! – успел выкрикнуть Аскер.
Слева он прикрылся щитом, трофейным. Он был только один – Камилю придется выбирать позицию не в коридоре. Иначе его могут атаковать с двух направлений.
Еще вспышки и разрывы – два разом. Как будто здание рушится.
К счастью, он не смотрел на место разрыва светошумовой гранаты – но все равно радуга в глазах и состояние легкого отупения.
Внизу появились щитовики, целых два. Входили на сей раз справа.
Трофейный пулемет ровно застрочил – но щитовики и не собирались продвигаться вперед. Под их прикрытием проскакивали и занимали позиции за клумбами, за фонтаном боевики.
Один из щитов повалился под градом пулеметных пуль – щитовик был конкретно смертником, но выдержал до конца, дал выйти и занять позиции остальным. Второй устоял. Боевики, заняв позиции, не продвигались вперед, не рисковали – только постреливали, экономно постреливали…
Аскер успел спрятаться за колонну, прежде чем шквал пулеметного огня из перехода с его стороны смел щит, которым он прикрывался. Так и есть – обломавшись и поняв, что им противостоит больше, чем один человек, они предприняли атаку сразу с двух направлений. Теперь он открывался либо слева, либо справа тем, кто внизу. Как только они прорвутся к лестницам – п….ц будет просто.
Пулемет у ублюдка был явно крупнокалиберный, подняли снизу станковый «ДШК» или «НСВ» – снеся щит, перешел на короткие очереди. Но и они отламывали целые куски от массивной колонны, одной из четверых по углам внутреннего дворика здания. Те пули, что миновали колонну, врезались в стену, оставляли на ней громадные сколы и выбоины. Сидя за колонной, Аскер чувствовал, как пули бьют в нее, ничего не было видно из-за цементной пыли…
Они не будут здесь наступать – вдруг подумалось ему – они подняли на пятый этаж «ДШК», чтобы наглухо перекрыть это направление. Атаковать они будут в другом месте.
Снизу стреляли из нескольких стволов. Внизу взорвалась граната, потом застрочил и тут же захлебнулся «РПД». Потом он снова открыл огонь… наверняка Камиль получил ранение.
Аскер понял – снайпер. Либо первый, либо третий этаж.
Он пополз от своей позиции по коридору, потащив пулемет за собой. Лента есть, перезарядить еще можно. Стащил автомат с плеча, трофейный – но плевать, дистанция тут… доплюнешь, не то что пулей попадешь.
Где он?
Если бы позицию выбирал он – он бы сел на третьем, у самого перехода, прикрывшись колонной. Ближе и проще всего – если пытаться занять другую позицию – мало ли что может быть. Заметят и врежут – даже свои…
Выдохнул. Встал на колено – тут защита низкая, как раз по колено, выше должны были быть хромированные поручни, которых давно нет. И открыл огонь по тому месту, о котором знал сам – огрызнулся на весь магазин. Заметил, как исчезло из прицела что-то, что по цвету чуть отличалось от темноты – снайпер был то ли ранен, то ли убит. И сам упал, уходя от ответного огня, может быть, раненый.
А может быть и нет.
Перебросил гранату через перила. Она взорвалась. Ублюдки уже успели проникнуть на лестницы, это точно. Им осталось немного – подняться и атаковать со всех направлений…
Справа снова застучал «РПД». Камиль… живой чертяка.
Лежа на спине, Аскер достал телефон, нажал на кнопку. И, к его удивлению, – телефон отозвался гудком соединения.
Твою мать…
– На приеме… – знакомый голос Араба, – ты какого х… отрубил связь, сукин ты сын?!
– Времени нет! – заорал Аскер. – Слушайте! Мы на старом заводе, по дороге на Хатаму! На урановых отвалах! Ведем бой с превосходящим противником, в полном окружении! Но мы не сдадимся! Слышите нас? Мы не сдадимся!
Ну, вот и все. Теперь… только осталось вытащить женщину из ловушки… из помещения, путь к которому преграждает огонь крупнокалиберного пулемета. Собраться в одном месте. И огрызаться, пока не придет помощь. А она обязательно придет. Зуб даю, придет…
Спасательная команда. Завод. Точка обороны
Ноющий вой турбин давил на уши, огромный вертолет «Сикорского» в сопровождении двух ударных вертолетов заходил на посадку, к ним летели красные светляки трассеров. В ответ то и дело огрызались скорострельные бортовые пулеметы, то и дело направляя к земле ливень пуль, отмеченный алыми, пульсирующими струями трассеров. Это был не Кандагар, не Хост, не Зона Племен, не Эльбрус. Это была русская земля, русская земля образца две тысячи семнадцатого года от Рождества Христова…
– Гранит главный, посадочная площадка в безопасности, посадочная площадка в безопасности. Посадка возможна.
– Гранит главный, я ноль пятьдесят третий, наблюдаю дым, повторяю – наблюдаю дым…
– Всем колесницам работать по обозначенным целям, работать по обозначенным целям. Как поняли?
– Гранит, я ноль пятьдесят третий, колесницы приступают к работе. Наблюдаю бронетехнику, пытается скрыться. Прошу разрешение на применение противотанковых.
– Гранит – всем, применение противотанковых подтверждаю, повторяю – применение противотанковых подтверждаю. Приказываю обеспечить периметр, уничтожить пытающегося скрыться и оказывающего сопротивление противника с применением любых средств…
Первые залпы НУРСов, обозначающие свой путь серым дымом, ушли к земле, разорвавшись там кострами разрывов…
Один из ублюдков рискнул – попытался проскочить под огнем, выиграть пару метров, приблизиться на гарантированный бросок гранаты. Камиль срезал его – и он упал посредине коридора.
Только сейчас стало понятно, что силы боевиков не беспредельны, что они кончаются. Они заняли только одну лестницу, на вторую сил не хватило. Заняли позиции на третьем и пятом этажах, но у них не хватило либо сил, чтобы переместить позицию крупнокалиберного, либо кончились патроны. Они уже отдали не менее двадцати своих почти ни за что, и теперь – осторожно, медленно сжимали кольцо, в основном рассчитывая либо поймать на ошибке, либо – что у спецназовцев тупо кончатся патроны.
Аскер уже не помнил, сколько человек ему сегодня удалось убить. Но знал одно – много. Очень много…
– Аллах акбар, ублюдки! – заорал он. – Идите все сюда! Нам нет сегодня смерти! Мы бессмертны! Аллах акбар!
Пули выбили новые кратеры в бетонных стенах – только они и позволяли пока сопротивляться.
– Аллах акбар!
Надо ползти. Снова ползти, снова подставляться под пули. Снова ставить свою судьбу на кон, в который уже раз играть в русскую рулетку. Сегодня он выжил не потому, что лучше и опытней остальных. Просто так получилось.
Камиль, лежа, держал под прицелом проход. Он перевязался, как мог, и принял лекарство, поднимавшее даже мертвых. Теперь он будет драться, пока пуля не снесет голову…