С 1 января до 17 февраля 1917 года никаких новых патологических явлений не наблюдалось. Психическое состояние оставалось неизменным, так же, как полиурия и полидипсия. Несколько раз больной переживал припадки нарколепсии, идентичные тому, о котором было упомянуто выше. Что касается зрения, оно оставалось ослабленным, но с довольно заметными просветлениями: больной, казалось, то не различал ничего, кроме световых ощущений в виде ослепительных вспышек, то безошибочно узнавал предметы, которые ему показывали. Состояние легких ухудшалось, и кончина больного 17 февраля 1917 года сопровождалась симптомами туберкулезного характера в форме бронхопневмонии.

На основании аутопсии мы констатировали наличие явственно флуктуирующего ретрохиазмального отека фиолетовой окраски. Гипофиз был в норме, как и турецкое седло, оно не выглядело придавленным, а образование слизистой пробки не позволяло вытекать жидкости, содержавшейся в опухоли. Последняя занимала интерпедонкулярное пространство, сдавливая по бокам обе ножки головного мозга, а также смещая назад бугровидные тела и выталкивая вперед хиазму, чья внутренняя сторона оказалась существенно уплощенной.

На срезах лобных долей полушарий ясно просматриваются связи опухоли с желудочковыми стенками.

Эта опухоль, как видно на срезе, сформирована изолируемой мембраной, отделенной от эпендимальной стенки, образующей закрытую полость, независимую от наполняющего ее желудочка и замкнутую. Вторичные полости, сформированные подобным образом, источают то прозрачную жидкость, то жидкость определенно кровянистую. Внутренняя мембрана нижнего основания этой кистозной опухоли покрыта неравномерными жесткими желваками.

Гистологический анализ, произведенный мадемуазель Жерменой Суайес, позволяет нам дать определение природе этой опухоли. Речь идет о кистозном эпителиальном образовании, развившемся за счет покрова третьего желудочка. Желваки, грануляция которых произошла внутри полости, сформировались из соединительной ткани или вследствие слабой нейроглии, затронувшей подкожную ткань теменной кости, затянутой гипертрофированно разросшимся эпителием.

Таким образом, данная опухоль растягивает третий желудочек, раздвигает зрительные центры, но главное, истончает нижний сегмент желудочка, воронку гипоталамуса и терминальную пластинку, оставляя абсолютно незатронутым гипофиз, верхняя часть которого, по-видимому, даже не изменена. Боковые желудочки слегка ослаблены. Менингиальных или сосудистых изменений нами вообще не обнаружено».

III. РУКОПИСИ ЖЕНОМОРА

v) ГОД 2013

После смерти Женомора его рукописи передали мне. Они лежали в сундуке с двойным дном. В секретном отделении был спрятан правазовский шприц, а сам сундук оказался забит ворохом неразобранных манускриптов.

Там находились записи на клочках бумаги, на обрывках всех мыслимых размеров и форм. Они были сделаны на трех языках: по-немецки, по-французски и по-испански. Две толстые пачки и тысячи разрозненных листков.

Первая пачка имеет заглавие «Год 2013». Она содержит данные касательно исторических, социальных и экономических последствий, каковые проистекут для нас, людей, из налаживания сношений с планетой Марс, а также описание первой экспедиции туда и начала этих контактов. Рассказ бессвязен. Это очерк, увы, не закончен, в нем встречаются некоторые лакуны, восполнить которые мне не удалось. О своем пребывании на планете Марс Женомор говорил очень мало.

Рукопись, посвященная 2013 году, делится на три весьма различные части.

Часть первая: лирический отрывок под названием «Земля, 2 августа 1914 года».

Часть вторая: пространное повествование из семи глав. Названия:

Глава I: Великая Война 1914–2013 годов;

Глава II: Картина состояния мира на девяносто девятом году Войны (Войны Сообщества наций);

Глава III: Об одной нейтральной стране;

Глава IV: История двух дезертиров;

Глава V: О некоторых орудиях и новых методах ведения войны;

Глава VI: Влияние марсианской культуры на земную цивилизацию;

Глава VII: Одно военное «Почему?».

Часть третья: лирический отрывок под названием «Марс, 2 августа 2013 года».

Под этим манускриптом стоит подпись: «Женомор, идиот».

w) КОНЕЦ СВЕТА

Вторая пачка рукописей Женомора озаглавлена «Конец света». Хотя весь текст записан им собственноручно, я не смог установить, был ли этот сценарий плодом его воображения или, напротив, мой друг после своего таинственного посещения Марса потрудился специально для меня, оформив свои подлинные впечатления в виде некоего действа. Зная мое любопытство ко всяким небесным штукам, Женомор ради моего удобства составил словарь двухсот тысяч основных значений единственного слова марсианского языка, это слово звукоподражательное, воспроизводящее потрескиванье хрустальной пробки, покрытой наждаком, — марсиане живут в газообразном состоянии внутри флакона, так Женомор объяснил мне во время нашей последней встречи, за неделю до его смерти. Только этот словарь позволил мне перевести или, вернее, адаптировать марсианский сценарий. Я поручил Блезу Сандрару обеспечить его публикацию и, может быть, даже экранизацию.

Эта рукопись не подписана. Он прислал мне ее в конверте на мой шартрский адрес.

x) ЕДИНСТВЕННОЕ СЛОВО МАРСИАНСКОГО ЯЗЫКА

Единственное слово марсианского языка имеет фонетическое написание: Ко-ку-рю-ка-ки-кё-кекс.

Оно означает все, что угодно.

у) НЕОПУБЛИКОВАННАЯ СТРАНИЦА ЖЕНОМОРА, ЕГО ПОДПИСЬ, ЕГО ПОРТРЕТ

Вот в качестве образчика неопубликованная страница, писанная собственной рукой Женомора:

(С. 47, оборот. ПОСТСКРИПТУМ И НОТА БЕНЕ!

Ты, юноша, разумно рассуди, / какая скука эти трагифарсы. / И помни, если сердце очерствело, / развития не будет никогда. / Ведь нужно, чтобы всякая наука/ была бы властной, словно сочный плод, /что на вершине дерева из плоти/созрел на солнце страсти, фотографий, / трудов прозектора и колокольцев, / а также электричества и птиц, / амперов, утюга, и лишь затем, / чтоб человечеству всю задницу приплюснуть. / Твое лицо по-разному умильно, / когда оно потоком слез залито / и со смеху по шву готово лопнуть.)

Это — в порядке курьеза — факсимиле его подписи:

И наконец, вот его портрет, явившийся на свет из-под карандаша Конрада Морисанда. Морисанд встретился с Женомором всего однажды, это было в кафе «Ротонда».