Он хотел повернуться и уйти, но что-то держало. А вдруг услышанное – правда? И он пошёл выше по течению.
Ручей был длинен – как найти то место? Он начал смотреть налево и направо, отыскивая его. Ну должен же быть какой-то знак?
И точно: впереди, метрах в двадцати от него, из ручья поднялся водяной столб. Чудеса!
Никита подошёл, и столбик опал, исчез. Никита разделся – не лезть же в воду в одежде?
Вода доходила до середины бёдер. Одно радовало – она была прозрачной. Под лучами солнца на дне ручья блеснуло что-то – как кусочек стекла. Рядом – ещё и ещё…
Никита достал рукой блестевшие камешки – всего четыре штуки – и выбрался на берег.
Камни у него на глазах высохли и сделались какими-то невзрачными. Неужели за них можно выручить много продуктов? Эх, жаль, не узнал он, сколько предлагал Кара жрецу Ануну за камни. Хотя ведь они достались ему бесплатно, за помощь в борьбе с обезьянами.
Никита обсох, оделся и сунул камешки в узелок. Потом поклонился ручью. Вроде и неживой ручей, а вот диалог случился.
– Спасибо тебе за помощь!
И направился назад, в селение к Вирту.
Тот возвращению Никиты несказанно удивился:
– Забыл что-нибудь?
– Важное дело появилось, вождь. Ты камни у жреца Ануну забирал для яйцеголовых?
– Да. А почему это тебя заинтересовало?
– Ты цену им знаешь?
– Не могу сказать. Они нам помощь оказывали: дома построили, оружие давали, железо для кузни.
– Больше воду в ручье не берите.
– Но племя голодать будет! Никак нельзя!
– Не берите – это вам мой настоятельный совет.
– Ну, коли так – не будем. Только кормить племя чем?
– Посмотри-ка.
Никита достал из узелка камень и протянул его Вирту. Тот внимательно осмотрел камень.
– Прекрасный камень! А где взял?
– Не могу сказать, не обижайся. Отдам тебе все четыре, что у меня есть. Иди с ними в город, к Каре. Когда мы летали на дирижабле в племя ануну, у них было всего несколько камней. Они их отдали, а следующие будут не раньше, чем через три полных луны. Смекаешь?
– Камни яйцеголовым нужны, а их нет. Стало быть, цена вырастет.
– Правильно мыслишь.
Никита выложил на стол все камни.
– Торгуйся и не верь обещаниям. Пусть дирижаблями продукты сразу завезут. Отдай один камень, а остальные – после доставки.
– Так и сделаю. Но о воде-то скажи – что не так?
– Одному человеку, хворому, воду брать можно – поможет. Только желательно, чтобы он сам брал. А многим – не получится исцелиться. Ещё и побьют твоих торговцев за обман.
– Вот как! Благодарю за советы и камни. Завтра же в город пойду.
– И я загляну, как смогу.
– Мог бы и почаще бывать, мы всегда рады тебя видеть.
Они обнялись на прощание.
На обратном пути, когда Никита подошёл к ручью – уже вторично за утро, он сказал:
– Воду брать на продажу больше не будут, только если кто хворый, и для себя.
В ответ ручей всплеснулся фонтаном.
Надо же, расскажи кому – не поверят ведь! Только он молчать будет, на камни быстро найдутся желающие руки свои наложить. Но он же не для себя старается. Нет в этом времени и на этой земле такой роскоши, как у него дома. Председатель Совета Кара ни одеждой, ни другим чем от остальных яйцеголовых не отличается. Приказы отдавать может, власть у него, но внешне это не проявляется никак. Да и что такое могло бы быть, что выделяло бы его из окружающих? Телевизор, машина, деньги, наконец? Нет их здесь – так же, как и виллы на Лазурном берегу. И все помыслы Совета заключаются в том, как расширить сферы влияния, границы земель. И всё за счёт технического превосходства. Потому технари здесь в почёте.
А в общем-то, народ вполне нормальный. Работают все, праздно проводящих время он не встречал. Есть небольшая армия, есть технари, преображающие и создающие технические новинки. Есть ремесленники – их трудом создаются механизмы, оружие и всё, что надо для жизни. Вот только возделанных полей и самих крестьян Никита не видел. Ему стало интересно, и он спросил об этом при встрече с Арсом:
– Не пойму я что-то. Лепёшки есть, а полей, засеянных зерновыми, я не видел.
– И не увидишь. Тут, на острове, зерно даёт малые урожаи, и потому мы его привозим.
– Но ведь его нужно очень много, дирижаблями столько не привезёшь.
Арс ухмыльнулся:
– Так ведь флот есть! На кораблях возим. Ты же был на строительстве пирамид?
– Был.
– Вот оттуда и возим. Они нам зерно, а мы им помогаем во всём. Там сфинксы есть.
– Я заметил.
– Нам они не нужны, их строили по просьбе жрецов их богов. Резали камень, переносили и устанавливали дирижаблями. Так сказать, товарообмен, причём взаимовыгодный.
– А пирамиды для чего?
– Не знаю, будем ли мы их строить дальше. Они были нужны черноголовым. Но теперь Атлантида на дне океана – ты сам был свидетелем её гибели. И наши люди там уже не работают, надобность отпала.
– Жалко, столько труда ушло зря.
– Почему зря? Жрецы желают забрать их себе. Уж не знаю, для чего. Если договорятся с Советом, мы можем достроить – ведь мука нужна постоянно. Ты представляешь, на их землях урожай собирают два раза в год!
– А для чего вам камни, за которыми мы летали в племя ануну?
– У нас есть оружие – смертельные лучи.
– Слышал, но в действии не видел.
– Нам его черноголовые подарили. Так вот, без этих камней, причём обработанных, это оружие не действует.
– Жаль, что с Атлантидой так вышло. Как я понял, они для вашего народа были источниками знаний.
– Верно. Но у нас был равноценный обмен. А теперь многое придёт в негодность, ведь моторы для дирижаблей поставляли они.
Видел эти моторы Никита. Допотопные, с клапанами, стоящими открыто, со штангами их приводов, работают на сырой нефти.
Такие моторы были на заре моторостроения, применялись на стационарных условиях, вроде приводов качалок на нефтепромыслах.
– Только атланты – не самая развитая раса, – уточнил Арс.
Никита удивился – ни про кого другого он не слышал.
– Есть народ. Не такой малочисленный, но развит чрезвычайно. Ты летающие «тарелки» у атлантов видел?
– Видел. И сам на них летал. Меня отсюда на такой увезли.
– Это не атланты их сделали, это им подарили несколько штук.
Никиту информация и удивила, и заинтересовала. Он-то думал, что атланты самые развитые.