— Фло, а это специально для тебя, — стрельнул глазом в сторону подруги Джон. — «За одиннадцать секунд расстегни пуговицы рубашек всех парней, которые по одному подходят к тебе. Если тебе это удастся, они остаются в расстегнутых рубашках, пока не придет черед следующего задания».
Фло фыркнула и, не комментируя, отпила из своего бокала кока-колы.
— Опля! — завопил Джон. — Здесь они превзошли самих себя. «Сымпровизируйте сцену: врач наносит визит пациентке, которая жалуется на боли в груди». Я и то уже не играю в доктора лет с шести... Больная грудь. О-хо-хо! Майя, цветочек, тебе бы хотелось сыграть в такую игру?
— Какой ты все-таки кретин, Джон, — вспыхнула Фло, защищая подругу.
Иногда ей хотелось просто открутить ему голову за его бестактность.
Но Майя не слышала их. Все ее внимание было обращено на барную стойку. Там спиной к ней стояла знакомая фигура. Пожилой мужчина лет пятидесяти стоял лицом к ней. Этого человека она уже видела сегодня. И он ей не понравился.
30 октября
Четверг
22:41
Майя не ошиблась. У барной стойки был Трент. Он повернул голову в ее сторону и поймал взгляд, каким она смотрела на доктора Зефса.
Подождал, когда девушка посмотрит на него, улыбнулся и направился к ней.
— Трент, а ты что тут делаешь?!
Удивление Джона было прямо пропорционально его радости от встречи с другом после такого ужасного дня.
Поздоровавшись со всеми, Трент задержал взор на Майе. Смущенная и взволнованная девушка отвернулась и увидела приближавшегося к их компании элегантного господина.
— Добрый вечер, ребята! Позвольте представиться самому, я вижу, что Трент не спешит это сделать. Я профессор Зефс, Кайл Зефс. Если не ошибаюсь, мы с вами встречались сегодня при печальных обстоятельствах... А вот этой красавицы с вами не было, иначе я обратил бы на нее внимание.
Он галантно поцеловал протянутую руку Фебы, к ее очевидному удовольствию.
— Трент, ты счастливчик, у тебя такие прекрасные друзья.
Скрепя сердце Трент представил Кайлу своих приятелей, одного за другим.
— Майя? Ты сказал Майя?
Зефс внимательно оглядел девушку.
— Какое поэтичное имя, — проговорил он ей почти на ухо.
— Да, я это знаю, — отвечала Майя, обескураженная вниманием этого человека.
— А известно ли тебе, моя дорогая, — продолжал Зефс, — что на хинди твое имя означает «созидательная сила Бога»? А так как имена отражают суть личности, я делаю вывод, что ты нечто особенное, юная Майя. Тип, достойный изучения...
— Этот господин, — вторгся в их диалог Трент, недовольный интересом Зефса к Майе, — является... скажем так, другом нашей семьи. Он известный врач-дерматолог, как говорят, искусный.
— Спасибо, Трент, — поблагодарил Зефс. — Могу я предложить вам выпить за наше знакомство? В этом баре готовят лучший чупит во всем Лондоне. Ах да, какой я глупец, вы же не имеете права выпивать, по крайней мере официально... Ладно, отпразднуем в другой раз. К сожалению, мне надо уходить. Трент, мы договорились? Я не хотел бы возвращаться к этой теме. Больше никаких неприятностей...
Когда Кайл исчез за дверью, Трент почувствовал, что у него с души будто гора свалилась. Чтобы сиять напряжение, он плеснул под столом в свой бокал рому из плоской фляжки, купленной в баре, а потом предложил добавить крепости в бокалы друзей с их напитками-для-тех-кому-до-восемнадцати.
Джон и Феба встретили предложение с радостью и подставили свои бокалы.
Майя вспомнила тревожные слова матери:
«1. Будь осторожной, Майя, не принимай алкоголь из рук незнакомцев.
2. Он мне не нравится, Майя, этот парень с двойным дном».
Нудные поучения матери всегда вызывали у нее протест. На этот раз Майя, внезапно почувствовавшая себя смертельно усталой, решила внять советам Меган. Девушка встала, попрощалась со всеми и двинулась к выходу.
Но пути она не обратила внимания на странного типа за дальним столиком, наклонившегося над своим стаканом. Да если бы и обратила, ей не удалось бы разглядеть его лица, закрытого капюшоном синей куртки с эмблемой борцов за мир.
Майкл Гейси, а это был он, все это время не сводил с нее глаз.
30 октября
Четверг
23:30
На пороге клуба Майя втянула в себя воздух носом. Пахло снегом. Хорошо. Ей нравился холод — голова проясняется. Она плотнее закуталась в легкую шубку, которая доходила едва до края юбки, и вступила в морозный вечер.
Однако холода она почему-то не почувствовала. Буквально после нескольких шагов она ощутила внутри себя знакомое сильное тепло, охватившее грудь, потом живот. Усилием воли ей удалось справиться с этой горячей волной, готовой затопить ее целиком. Она осмотрелась, чтобы удостовериться, что нет свидетелей происходящего.
Ту сторону улицы, на которой она находилась, слабо озарял свет, лившийся из окон клуба, откуда она только что вышла. Улица была безлюдна. Было еще слишком рано, чтобы покидать уют баров, и слишком поздно, чтобы заходить в них.
Майя сделала глубокий вдох и позволила горячему сиянию обнять ее, ощутив прилив счастья. Так счастлива она бывала всякий раз, когда Дэвид возвращался из своих путешествий и она бросалась ему на шею, а он, крепко прижимая к себе, быстро кружил ее по комнате.
«Светлячок, ищи, ищи ответ. У тебя мало времени. Торопись», — как будто наяву прозвучал ласковый негромкий голос отца.
Тепло стекло вниз и вспыхнуло в солнечном сплетении обжигающим пламенем, всего на миг, словно отец попрощался с ней.
Сияние стало медленно гаснуть. Майя почувствовала холод позднего осеннего вечера. Встреча с Дэвидом была короткой, она не могла бы сказать, сколько прошло времени, хотя пребывание в другом измерении, наполненном светом и теплом, показалось ей вечностью.
Она шла, механически переставляя ноги, не замечая ничего вокруг. Оказавшись перед дверью дома, даже не сразу сообразила, что уже пришла.
Она поднялась по лестнице, всем своим нутром ощущая надежность этого дома, пропитанного ароматами кедра, настоев трав и ладана, которыми Меган насыщала его.
— Ты вернулась? — услышала она голос матери.
Мама уже дома, к несчастью. Мама уже дома, к счастью. Майя не знала, какому из ощущений довериться. Ей захотелось, чтобы вновь вернулся заботливый, успокаивающий голос Дэвида. Майю больше не пугали ощущения, связанные с его появлением. Интересно, почему голос звучит не в ушах, а где-то в ней. И в то же время воспринимается как нечто реальное. Хотя звучание совсем не похоже на человеческое. Может, так звучит голос Бога?