«Только ты выйдешь наружу, он схватит тебя и увезет в лес».
Катя попробовала пальцем лезвие ножа. Она вспомнила про газовый баллончик и криво усмехнулась. Неизвестно, как все закончилось бы, не будь у нее при себе этого средства защиты.
На столе снова пискнул мобильник.
Любопытство оказалось сильнее страха. Разумеется, сообщение было от Олега.
«У меня для тебя сюрприз», — прочитала она и позвонила в полицию.
Трубку долго не брали, потом она услышала лающий раздраженный голос:
— Дежурный Трофимов. Слушаю вас!
— Здравствуйте, — заговорила Катя.
Она старалась, чтобы ее голос звучал как можно убедительней, но почему-то думала, что ей никто не поверит, в том числе и сотрудники полиции.
— Мне угрожает один человек. Я думаю, у него не все в порядке с головой. Его зовут Олег Пылаев, он живет на Кировоградской улице, дом семь, это частный сектор. Сегодня вечером я была у него. Он хотел напасть на меня, но я убежала. А сейчас Пылаев присылает сообщения на телефон, что, мол, идет ко мне.
— Как ваша фамилия? Где проживаете? — осведомился дежурный.
Катя сообщила фамилию и адрес, а он спросил:
— Почему вы не обратились к нам сразу?
«Потому что он не нападал на меня, — чуть не сорвалось с языка девушки. А ведь и в самом деле! — холодея, подумала она. — Не напридумывала ли я себе черт знает что?»
— Может, вам показалось? — донесся до нее усталый голос дежурного. — Поссорились, бывает.
Полицейский продолжал увещевать Катю, но в тоне его голоса отчетливо прослеживалось: «Шла бы ты подальше!»
— Послушайте, я видела сумку, — с отчаянием проговорила Катя. — Он сказал, что пришел с ней из леса. Я открыла ее, там был костюм клоуна! Он пишет не книги, а настоящий кошмар! Олег надел резиновые перчатки и пошел прямо на меня! Мне пришлось брызнуть в него из газового баллончика, иначе он не выпустил бы меня из своего дома! Вы понимаете?
В трубке повисла напряженная пауза.
— Клоунский костюм? — неуверенно переспросил полицейский и кашлянул. — Какой, говорите, адрес у этого писателя?
Катя повторила. Она чувствовала, что вот-вот сорвется, ее голос дрожал, как струна. Ей чудилось, что Олег стоит у дверей и прислушивается к ее разговору с дежурным.
— Никуда не выходите, — сказал полицейский, после чего раздались короткие гудки.
— Нет, я сейчас накрашусь и прогуляюсь перед сном, — вслух произнесла Катя и уставилась на нож, который все еще сжимала в руке.
Дежурный доложил руководству о звонке Кати, и спустя несколько минут экипаж ГНР уже несся к Кировоградской улице.
— Только зря время тратим, — недовольно сказал лейтенант. — Нет там ни хрена, точно говорю.
— Тебе-то что? — резонно спросил водитель с погонами прапорщика.
Он был самым старшим из группы. Его обветренное лицо, изрезанное сетью морщин, говорило о непростой жизни.
— У тебя один хрен дежурство. Катайся себе, выслуга-то идет.
— Идет, — согласился лейтенант. — Еще целых три года, Хватов. А потом — аривидерчи, погоны. Отвоевал я свое.
— А если это он? — спросил младший сержант, паренек лет двадцати.
Его серые юношеские глаза с тревогой всматривались в деревья и кустарники, словно Живодер мог прятаться где-то поблизости.
— Ты слыхал, что маньяк еще одного мотоциклиста угробил? — спросил водитель. — Обкорнал, как полено, руки-ноги отрезал и на детский мотоцикл посадил.
Сержант крепче сжал приклад «АКМ», и в его глазах скользнул страх. Ему уже не хотелось геройствовать. Он желал поскорее вернуться домой и нырнуть в еще теплую постель.
— Вот и приехали, — сказал прапорщик, когда из-за поворота показался темный дом.
Калитка была открыта настежь.
— Пошли, Андрюха. — Лейтенант вздохнул. Он и молодой сержант вылезли из машины.
— Парни, без меня справитесь? — спросил водитель и еще раз взглянул на дом.
Свет там внезапно погас, и ему показалось, что в одном из окон колыхнулась занавеска. Словно тот человек, который наблюдал за ними, не желал быть замеченным.
— Уж попробуем справиться. — Лейтенант ухмыльнулся. — Перекури пока, Хватов.
— Я не курю, Валера. Бросил двадцать лет назад, — проворчал полицейский, и его сердце тревожно екнуло.
Ему не нравился этот дом.
Лейтенант посмотрел на сержанта.
— Ты готов?
Тот кивнул.
— Тогда вперед.
В окнах снова вспыхнул свет, и прапорщик нахмурился.
Валерий поднялся по ступенькам и постучал в дверь.
— Откройте, полиция!
Тишина.
Полицейский толкнул дверь, и она отворилась.
— Товарищ лейтенант, — тихо сказал молодой патрульный. — Дальше есть еще одна дверь.
— Значит, в доме два входа.
Они вошли внутрь. Валерий чуть не споткнулся о какой-то сверток, валяющийся в небольшом холле, и выругался. Сержант присел и внимательно оглядел грязную скомканную тряпку. От нее разило копотью и рвотой.
— Видел? — спросил он, разворачивая заскорузлый сверток стволом автомата, но старший группы и так уже все понял.
Это был кожаный жилет, покрытый засохшей кашей из грязи и рвоты. Даже сквозь эту мешанину на коже, искромсанной в лохмотья, угадывались крупные буквы: «Северные барсы».
— Никакие мысли не возникают? — вполголоса спросил лейтенант.
Сержант сглотнул и вспомнил про мотоциклиста.
— Есть кто в доме? — громко спросил лейтенант, снимая пистолет с предохранителя.
Перед ними были две комнаты, обе закрытые. Валерий осторожно распахнул дверь. За ней никого не было.
Лейтенант потянул носом и спросил:
— Чуешь, сержант? — Окно в комнате было разбито, но в воздухе чувствовался запах газа. — Девчонка не соврала, значит.
Он бросил взгляд на смятую постель. На ней лежал халат, украшенный разноцветными помпонами.
— Товарищ лейтенант!..
— Можно просто Валера, — отрывисто сказал полицейский. — Я понял, о чем ты думаешь.
На стуле валялись колпак и резиновые перчатки.
— Я понял, о чем ты думаешь.
Сильный ветер яростно всколыхнул занавески. Он словно пытался сорвать их с карнизов и унести с собою в дождливую ночь.
— Его наверняка тут нет, — сказал Андрей, глянув на осколки стекла, которые усеивали подоконник. — Вдруг мы не успели и он ушел к ней?
— Ушел? — задумчиво проговорил лейтенант, подходя к столу.