Вицемир горько вздохнул, и я, оторвавшись от своих воспоминаний, вопросительно к нему повернулась.
— В чем дело? — озабоченно спросила я, не понимая его нахлынувшей грусти.
— Боюсь по шапке получить, — еще горше вздохнул он.
— За что? — растерялась я.
— Так за раскрытие секрета.
— Почему?
— Понимаешь, много веков назад жил-был Злырь, огромный и страшный дракон. Он был помешан на золоте, драгоценностях и всяких магических штучках. Доставал все это где только предоставлялась возможность. За несколько веков Злырь собрал великолепнейшую коллекцию, и Маги-Радис в этой коллекции — не самая ценная вещичка. Многие пытались завладеть его сокровищами, но Злырь был непобедим. Но потом его все же победил в бою какой-то смельчак, но место, где он спрятал сокровища, так и не нашли. С тех пор прошло много времени, и большинство стало думать, что сказ про сокровища Злыря — просто легенда, но это не так, и там это знают, — при последних словах Вицемир многозначительно указал пальцем вверх.
— Тогда почему они не могут раскрыть тайну? — пожала плечами Люська. — Или они это для себя берегут?
— Да ты что! Знаешь, что здесь начнется! А кто будет все расхлебывать и на кого посыпятся все шишки? Я понимаю, что Господь великодушен, и все же нам запрещено об этом рассказывать!
— Да что такого может случиться? — не понимала подруга.
— Там очень много магических вещей, — терпеливо стал пояснять защитник. — А окажись они в руках черных магов, случится апокалипсис.
— А черные силы, почему они до сих никому ничего не выдали? Ведь, я так понимаю, им должно быть по барабану мнение Господа? — спросила я, стараясь не отставать от гномов, но и не слишком приближаться к ним, чтоб те не услышали наш разговор.
— А черные силы ничего и не знают. Да и не всем светлым об этом известно. Если честно, то и я об этом выведал совершенно случайно.
Вицемир вроде покраснел и опустил глазки.
— Ясно, грел ушки у кабинета начальства, — понимающе хмыкнула я.
— А если здесь сами узнают про местонахождение сокровищ Злыря? — не унималась Люсинда.
— Тогда мы ни при чем. Да и не уверен я, что кто-нибудь узнает.
— Почему?
— Потому.
— А где эти сокровища?
— Ты будешь последней в списке, кому я это скажу, — пообещал Вицемир Люсе.
— Жалко, что ли? Все равно гномам придется рассказать! — обиделась она, надув губы.
— Жалко у пчелки, а я придумываю, как выкрутиться из этой ситуации.
— Наври, — посоветовала я.
— Придется так и сделать, — вздохнул защитник и вроде успокоился.
Не знаю, какой по счету зал мы проходили, когда я увидела первую дубовую дверь. Она находилась по левую сторону от нас, и на ней висел здоровый амбарный замок. Интересно, что они там хранят? Драгоценности? Не зря же поставили такую дверь, да еще и с таким замком. Люську, видимо, тоже волновал этот вопрос, и она, оставив в покое Вицемира, догнала гномов и как бы невзначай спросила:
— Странно, у вас же нигде нет дверей, а здесь есть. Что за ней?
— Твое какое дело? — огрызнулся противный, даже не обернувшись.
— Да я так просто.
— Золото, бриллианты, — хихикнул чернобородый, и подруга клацнула челюстями.
Нет, надо предупредить гномов, чтоб они больше так не шутили. Или они не шутили? Я покосилась на дверь, затем на замок и, мысленно махнув рукой, пошла дальше. Кстати, а как мы отсюда выберемся, если гномы захотят нас тут бросить? Лично я уже заблудилась. Здесь из одного зала выходит столько коридоров, что запомнить все направления просто нереально, если, конечно, ты не старожил. Сплошной лабиринт, Минотавра только не хватает. А может, они его уже завели вместо комнатной собачки и выпускают по ночам, чтоб кушал непрошеных гостей.
— Нет здесь Минотавра, — сказал Вицемир, залетая вперед.
— Опять мои мысли подслушиваешь? — возмутилась я, уставившись ему в спину.
— А ты не думай громко, — хихикнул он.
Нет, скажите на милость, а если б я о чем-то интимном думала?
— Ну, тогда б я, наверное, умер со смеху.
— Хватит! — я разозлилась и попыталась не думать совсем. Но, как это бывает обычно, в голову тут же полезли всякие идиотские мысли. Ничего не оставалось, как занять ум делением трехзначных.
Шли мы еще довольно долго. Мне уже стало казаться, что эти пещеры бесконечны, пока, наконец, гномы не остановились в небольшом зале и не сказали:
— Все, пришли. Теперь ваша очередь выполнить свое обещание.
— Только после аудиенции с Мокко, — напомнил им Вицемир, погрозив пальцем.
Бородачи поскрипели зубами, но согласно кивнули.
— Хорошо, ждите здесь, — процедил рыжий и направился к резной двери справа. Остальные остались с нами. Подозреваю, для охраны, так, на всякий случай. Мало ли что нам взбредет в голову. Вот, например, у Люськи повышенный интерес к запертым дверям, да и, чего греха таить, не только у нее.
Только рыжий подошел к двери, как та сама открылась и к нему навстречу выплыл еще один гном в красной рясе, ну в точности кардинал Ришелье из «Трех мушкетеров». Только с ярко-красной бородой. Я неприлично хихикнула. Неужто он ее красит? Надо бы ему «Веллу» подарить, от нее волосы не секутся. А то небось красит ее чем попало, вот и торчит его бороденка в разные стороны, словно по совместительству еще ершиком служит. Не хочу даже предполагать, что он ею может чистить.
— О! Рама! — воскликнул зануда, явно перед ним пресмыкаясь. — А я к Мокко! Он не занят?
Рама (выискался еще индийский князек или божок) презрительно оглядел нас и вопросительно уставился на своего рыжего, судя по обращению, подчиненного.
— Люди?! — недовольно воскликнул он, поджав губы. — Зачем ты их сюда привел? Ты же знаешь, что это запрещено! А вдруг они шпионы Дамортона или, того хуже, охотники за нашими сокровищами! А вдруг им нужен секрет нашей стали? — гном прищурился и упер руки в толстые бока.
Рыжий скуксился и даже стал ниже ростом, а я, сделав шаг вперед, гордо ответила:
— На черта нам все ваши богатства и секреты? А на Дамортона мы и сами зуб имеем! Можно сказать, из-за него вся наша жизнь наперекосяк пошла! А я, между прочим, еще замужем не была, детей не рожала и даже дерево не посадила!
— Зачем вам Мокко? — строго спросил краснобородый. Он, по-моему, так ничего и не понял из моей речи.
— Дело у нас к нему безотлагательное, — ответила я и, заметив, что Рама собирается опять перебить меня, набрала побольше воздуха в грудь: — И нечего так раздуваться, словно воздушным шариком поработать захотелось, мы у вас не задержимся.
Рама сдулся и захлопал глазками.