— Подожди, я забыла сказать самое главное, — Татьяна тоже поднялась с камней. — Я, кажется, узнала голос того, кто убил Федора. Это его я ударила по голове. Илья… Руководитель кружка. Он приехал сегодня вместе с сыном Анатолия…
— С Кирюшкой? — охнула Ева. — Не может быть!
— Может! — вздохнула Татьяна. — Голос один в один. К тому же он требовал, чтобы я вернула нож…
— Ничего себе! — Ева смерила ее задумчивым взглядом. — Но если он приехал днем, то никак не смог бы оказаться в овраге утром. Реально — это банда. Не удивлюсь, если узнаю, что их засланцы пахали рядом с нами на раскопе. Наверняка кто-то из них следил за тем, как поднимали домовину. Но до ножа им не добраться, — она похлопала себя по карману. — Тут, как в сейфе!
За их спиной затрещали кусты, посыпались камни по склону. Татьяна охнула и оглянулась. Ева придержала ее за руку.
— Успокойся! Это Митяй и его партизаны!
— Митяй? — поразилась Татьяна. — И он здесь?
— А как же! — Митяй вышел из темноты, за ним еще трое ребят с раскопа, вооруженные дубинками. — Как только заварушка началась, мы того раздолбая, что нас под прицелом держал, обездвижили и разбежались во все стороны. Вот и трофей добыли, — он поправил висевшую на плече винтовку. — Мы этим сволочам еще покажем!
— Что в камералке? — быстро спросила Ева.
— Там такое творилось! — усмехнулся Митяй. — Шум, грохот! Девчонки визжали, и Ольга Львовна, снаружи слышно было, как ругалась. Вылетели, сволочи, оттуда как ошпаренные!
— Как думаешь, что-то нашли?
— Вроде ничего, — кивнул Митяй. — С пустыми руками выскочили…
А второй парень добавил:
— Теперь лагерь шмонают, значит, точно не нашли.
— А что с Анатолием Георгиевичем? — быстро спросила Татьяна.
— Затолкали в «уазик» вместе с одним из омоновцов. Тот вообще без памяти. Кто-то крепко по голове звезданул. Вся морда в крови. А наш командир вроде ничего, на своих двоих…
— Анатолий Георгиевич очнулся? — быстро спросила Татьяна. — Я оставила его в кустах. Он был без сознания…
— Очнулся! — кивнул Митяй. — Только зря снова полез к этим амбалам. Правда, они едва затолкали его в «уазик». Вдвоем еле скрутили!
У Татьяны сжалось сердце. Что теперь будет?
— А чего они за вами гнались? — глянул на нее с удивлением один из студентов. — Прям обезумели, гады!
— Так то ж Татьяна звезданула этого отморозка по голове! — тихо засмеялась Ева. — Бутылкой с нашатырем!
Парни рассмеялись, но Татьяна их веселье не поддержала.
— Что делать? — спросила она и обвела всех взглядом. — Отсиживаться в лесу и ждать настоящий ОМОН, пока эти твари громят лагерь?
— Я Севку за помощью послала к Каскару, — сообщила Ева. — У чабанов и оружие есть, и парни они крепкие. Но пока добежит! Так что на чью-то помощь пока не стоит надеяться! Надо думать, как начальника выручать и лагерь спасать! Если бандиты ничего не нашли, это не значит, что они не будут продолжать поиски. Пока не рассвело и есть хоть какой-то шанс, они отсюда не уберутся! Что с сейфом, Дмитрий? — посмотрела она на Митяя.
— Сейф разбили, — пожал тот плечами, — перстень забрали, что Севка нашел. Сам не видел, ребята сказали. И больше ничего. Анатолий Георгиевич словно чувствовал… Так заховал клад… Но когда успел?
— А то не нашего ума дело, — отрезала Ева. — Jak zakopane, tak i znajdzie się [27] , когда понадобится! Давайте на разведку в лагерь. Татьяна, а тебе нужно переодеться! Если эта погань ушла из камералки, можно попробовать добыть сухие вещи! Я мигом…
— Я, что ли, сама не добуду? — насупилась Татьяна.
— Тебе лучше не высовываться. Попадешь в руки бандитов, мало не покажется. Так что затаись пока в лесу. Митяй найдет укромное местечко.
— Слушай, — с вызовом посмотрела на нее Татьяна, — только не считай меня кисейной барышней!
— Чего-чего, а кисейной барышней тебя никто не считает! — Ева нахмурилась. — Но обещай: без меня ни шагу!
— Я никуда не пойду, ни в какое укромное место, ни в камералку! — отрезала Татьяна. — Я с вами! А одежда на мне высохнет! Нужно спешить! Нужно спасать Анатолия!
И посмотрела на Митяя.
— Сколько всего бандитов?
— Восемь, но на ногах шестеро. Того, у которого винтовку отняли, мы вырубили, связали и здесь неподалеку, в гроте под берегом, спрятали. Если и очнется, вряд ли без чьей-то помощи выберется. Второй с разбитой головой в «уазике». Тоже не боец! У них две машины, одна — «уазик», другая — «Нива Шевроле». Номера заляпаны грязью, но мы на всякий случай скопировали их для полиции.
— Номера наверняка липовые. Только дурак едет на разбой с настоящими, — усмехнулась Ева. — А эти поганцы совсем не дураки!
— Ну что, партизаны? — глаза Митяя лихо блеснули. — Пойдем, что ли, сразимся?
— Так они нас того… — отозвался один из студентов, — перестреляют. А я с этой штукой обращаться не умею, — кивнул он на карабин.
— Не умею! — передразнил его Митяй. — Вот почему мужику надо в армии отслужить, чтобы от всяких отморозков по кустам не прятаться. Скажи, Саня, только честно, поджилки затряслись? Так никто тебя насильно не тянет!
И сплюнул на землю.
— Хотя бы честно сказал, что боишься. Под ногами зря путаться не будешь.
— Я не боюсь! — Даже в слабом свете луны было заметно, как покраснел студент. — Я против глупостей. Чего лезть на рожон?
— Ты нас за идиотов держишь? — насупился Митяй. — За придурков?
И с угрожающим видом двинулся к Александру, который тоже сжал кулаки и набычился.
— Брейк! Брейк! — Ева встала между ними. — А теперь появляется добрая фея из сказки и поит всех валерьянкой!
И ловко, направо-налево, отвесила подзатыльники обоим воякам.
— Ева! — взвыли оба, но отступили от нее подальше. — Что ты, как с маленькими…
— А вы маленькие и есть! — отрезала Ева. — Как старшая по возрасту и прежнему званию, беру командование на себя! А кто вякнет, будем судить по законам военного времени! Я понятно объяснила?
— Понятно! — вразнобой ответили «партизаны».
Татьяна промолчала. Все это время она лихорадочно думала, как поступить, что предпринять, чтобы выручить Анатолия.
— Тогда пошли! — приказала Ева. — На месте посмотрим, что там за ситуация.
И первой двинулась вперед. Татьяна догнала Митяя.
— Слушай, — она дернула его за рукав, — кто-то охраняет Анатолия Георгиевича?
— Охранял один чудак с автоматом, остальные лагерь обыскивали. — И на мгновение замедлил шаг. — Вроде стихло все? Неужто ушли?