– Но они совсем еще дети! – воскликнула Мерлинда.
– Через пару месяцев они станут лучшими в обители. Даже лучше вас…
– Это невозможно!
– С помощью гипномагии – возможно. Она ускоряет обучение… делает его почти идеальным.
– Но почему ты не обучил для этого взрослых?!
– Все дело в доверии. Для того, что я задумал оно мне нужно, как глоток воздуха. Только юные умы способны на это, но не взрослые. Мне никогда не доверяли в темной обители, что говорить о светлой? Даже из вас мне доверяют пятеро.
– И ты уверен, что другого пути нет? – спросил Гаст. – Нэиль уверена?
– К сожалению, да… И последнее, – я глянул на светлую часть Совета. – Надеюсь, у вас хватит ума не сеять панику в обители, по поводу исчезновения Игнифероса?
– Они давно обеспокоены, – мрачно заметил кто-то.
– Так сделайте что-нибудь. Сделаете хоть что-то полезное.
Я оскорбил их. Но им пришлось проглотить оскорбление. Хмурясь, они мрачно поклонились и ушли. Остались лишь те пятеро. В действительности и они сомневались в чем-то, но все же гораздо меньше, чем все остальные.
– Однако ты просил и Гейнира кое о чем, – припомнил Гаст. – В мире Приграничья имеется пять тысяч охранников…
– Из них только треть зрелые воины.
– В любом случае, больше чем нас… – заметил Нордек.
Авориэн склонилась ко мне.
– Эрслайт занимается с сотней, – прошептала она, и голос против воли дрогнул.
– Всего лишь занимается, – шепнул я в ответ и ласково провел пальцем по ее щеке.
Ретч прокашлялся.
– Вы можете, конечно, рассердиться на меня, но… Если представить худшее и трех похищенных уже нет в живых. К чему подобный риск?
Мерлинда метнула на него злой взгляд и, вытянув цепочку с кулоном, показала Ретчу.
– Ты запаслива, – произнес я.
– В любом случае, Тэрсел, ты лукавишь, говоря, что ты рискуешь сотней жизней, – продолжил Ретч. – Ты рискуешь всеми Закатными мирами… Это звучит жестоко, но стоят ли жизни трех лучших из нас жизней тысяч?
Авориэн, Гаст и Мерлинда поглядели на него с негодованием, и понятно – оба мага были для них не просто лучшими. Нордек тер хмурый лоб, но не поддержал никого. Я же смотрел на Ретча с некоторым удивлением – он мог задать вопрос наедине, но он сделал это на Совете. Он встретился со мной взглядом.
– Так что же? Какова истинная цена? И ты ведь не знаешь, что последует за этим видением…
– Ты вдруг испугался, Ретч? – поинтересовался я.
– Всего лишь хочу знать, насколько ты честен с теми, кто тебе доверяет.
– Она названа. Я не солгал. Более того, я вовсе не размениваю сотню на троих… Это плата за существовании всех остальных жителей Закатной обители.
– В таком случае, у меня больше нет вопросов…
И после этого дни потянулись за днями. Я натаскивал сотню, стараясь не думать о том, что произойдет в Цитадели… И довольно часто мы встречались с Нэиль. Но пока никаких перемен в ее видениях не происходило.
Я сидел за угловым столиком в трапезном зале. За окном открывался вид на предгорья, а сами окна были увиты тонкими стеблями дикого винограда. Я оторвал нежный стебелек и принялся задумчиво грызть. Обитель еще только просыпалась, но дежурный по кухне, обнаружив меня, поднял слуг и распорядился приготовить для меня завтрак. Есть мне, правда, особо не хотелось, да и мысли занимали совершенно не будничные дела. Прошелестело платье. Я поднял взгляд и увидел Авориэн.
– Уже которое утро я не обнаруживаю тебя рядом с собой, – заметила она, опустившись напротив. – Даже еще раньше – где-то с середины ночи. И не ты один так пропадаешь. Гаст сказал, что Нэиль тоже…
Я вопросительно смотрел на Авориэн, в итоге она смешалась и отвела глаза.
– Мы занимаемся магией, – признался я.
Авориэн воззрилась на меня в удивлении.
– Почему тайно?
– Не хотелось никого беспокоить.
– Тэрсел…
– Это довольно рискованная вещь. Больше я пока не могу сказать ни тебе, ни Гасту.
Она нахмурилась. А я взял ее руку, поцеловав ладонь, посмотрел на нее так, что она покраснела, и потянул ее к себе.
– Все равно ты мог бы предупредить, – с упреком прошептала она, ее руки ласково прошлись по волосам, обняли за шею.
– Ну да, вам с Гастом непременно захотелось бы еще на это посмотреть…
Мои пальцы скользнули по ее платью, обнажив нежное плечо, которое я поцеловал, вдохнув едва уловимый сладкий аромат ее кожи.
– Тэрсел…
– Да все еще спят…
Я поцеловал ее губы. И в этот миг раздалось знакомое покашливание. Авориэн спешно соскользнула с меня, одновременно приводя неуловимым движеньем верх платья в порядок.
– У тебя нехорошая привычка появляться «вовремя», Гаст, – заметил я. – Позавтракаете с нами?
Из-за его спины выскользнула Нэиль.
– Доброе утро, – улыбнулась она нам.
– Думаю, да, – Гаст опустился напротив вместе с Нэиль. – Тебя искала Авориэн.
– Как видишь, она меня нашла.
– А я искал Нэиль, – продолжил он.
– Неужели? – поразился я и тут же почувствовал, как моя любимая чувствительно ущипнула меня. – А ну да, Авориэн говорила…
– Ты опять издеваешься надо мной? – Гаст сверлил меня взглядом.
– Ну… – протянул я. – Честное слово, я сразу заброшу это занятие, как ты снова станешь полностью доверять мне, без всяких глупых подозрений.
Глаза Гаста удивленно распахнулись.
– Вот как?
– Да, – ответил я и сделал знак слуге.
Пока нам накрывали на стол, огненный маг все еще обдумывал мои слова, поглядывая на Нэиль. Та, подавливая зевки, смотрела в окно на зелень предгорий, которые золотило поднимающееся солнце. Я одной рукой снова обнял Авориэн, а в другой рассеянно крутил шахматную фигурку.
– Ты с ней уже какой день не расстаешься, – заметил Гаст.
– Пытаюсь разгадать одну загадку.
– Не поделишься?
Я покачал головой.
– У меня есть вариант ответа, но нет доказательство, что он верен.
– А другие варианты?
– Других пока нет. А мне нужны доказательства… потому что ошибиться я не могу себе позволить.
Я приложил невероятные усилия, чтобы создать эту обманку.
Я сделал несколько точных рисунков мира Рубежа. И неподалеку от Закатной обители, в горной долине по этим рисункам воссоздал точную копию мира Рубежа. Долина превратилась в серый блин с растрескавшейся, безжизненной землей. Нордек, помогавший мне с материализацией, сделал точную копию крепости. Завершила все иллюзия сумасшедшего освещения Рубежа – застывшее солнце и ночь, срывающаяся в пропасть. Кроме того, в долине установилась гораздо более холодная погода, по сравнению с остальным материком. Если в Закатной обители началось лето, то здесь по ощущениям царила мягкая зима. После того, как все было завершено, я привел Гейнира. Он с изумлением осмотрел наше творение.