– Он опять завела разговор о власти? – поинтересовался Гаст.
– Если бы… – о моей одежде сегодня вечером.
Ретч покатился со смеху.
– Сочувствую тебе, милый мой племянничек.
– Я сам себе сочувствую, – буркнул я и взялся за еду.
– Надеюсь, ты не против самой церемонии? – поинтересовался Гаст. – Авориэн расстроится, если что не так…
– Я потерплю, если вы не будете каждые пять минут говорить мне об этом. И сдается мне… что я узнал об этой церемонии самым последним…
Гаст неодобрительно покачал головой и глянул мельком на Нэиль. Но она улыбнулась чуть мечтательно.
– У Авориэн – прекрасное платье! – и тут же прижала ладонь к губам. – Я не должна тебе говорить!
– Считай, что я ничего не слышал, – я чуть улыбнулся и глянул на Ретча. – Пойдешь со мной к Мерлинде?
– Что ж, попробуем отбиться вместе! – Ретч поднял кубок. – Твое здоровье.
После обеда мы с Ретчем направились к Мерлинде.
– Значит, вечером случится то, что ты желаешь? – спросил он.
– Похоже на то.
– Почему тогда ты боишься?
Я пожал плечами.
– Наверняка завтра мне этот страх покажется полной нелепицей.
Мы дошли до покоев Мерлинды. Я раскрыл дверь и застыл на пороге. Она колдовала над каким-то растениями.
– Я вижу ты занята, мы зайдем позже, – заметил я.
В ответ она мигом оказалась рядом, хватила меня за ворот и затащила в комнату.
– Тэрсел, ты сегодня просто не сносен! Раздевайся, тебе еще надо умыться.
– Я уже принимал сегодня ванну, – запротестовал я.
Мерлинда испепелила меня взглядом.
– Ладно, я понял, – я нехотя принялся расстегивать пуговицы.
Пока я умывался, Мерлинда наколдовала мне новую одежду.
– Хм, – я оделся и оглядел себя.
Одежда походила на мою прежнюю – светло-серая рубашка и черные штаны, но ткани были гораздо лучше и более приятными на ощупь, матово-серебристый материал куртки напоминал бархат.
– Думаешь, стоит? – спросил я, но Мерлинда уже держала куртку передо мной.
Она надела на меня куртку, поглядела на меня, чуть разгладила ворот и попыталась что-то сделать с моими непокорными волосами. Я все это молчаливо терпел. Наконец, она, похоже, осталась довольна результатом. И я вздохнул с облегчением.
– Ну что, вы готовы? – в комнаты зашел Бэйзел.
– Как тебе? – спросил я его.
– По-моему лучше быть не может.
– Тогда пойдем. Я не вынесу издевательства над собой так долго.
Бэйзел раскрыл портал. Похоже, все знали, где произойдет торжество, кроме меня самого – одного из главных участников. Мы прошли портал и ступили на просторную площадку одной из вершин предгорий. Внизу склоны покрывал такой же яблоневый сад, как и в обители. Прямо перед нами солнце опускалось в окрашенное красно-рыжим огнем море. Ко мне шагнул Гаст.
– Ты как?
– Кажется живой.
Он улыбнулся. Позади него раскрылся портал и к нам шагнул сначала Лайтфел, потом Эрслайт и, наконец, Авориэн. Лайтфел подвел Авориэн и передал мне ее руку. Я сжал ее тонкие пальцы в своей ладони. Авориэн сейчас была просто изумительна в белом, чуть тронутом светлым серебром платье, украшенном настоящими мелкими соцветиями шиповника. Темные кудри ее украшали ленты также сплетенные из серебра и цветов.. Как только я увидел Авориэн, я сразу успокоился. Синие ее глаза засияли, а губы тронула нежная улыбка. Перед нами встал Игниферос.
– Долгие века здесь не происходило ничего подобного, – негромко произнес он. – Последний, кто обрел супругу на этом холме, был мой отец. Теперь древняя традиция восстановлена. Авориэн, Тэрсел, вы согласны соединить свои судьбы?
Мы одновременно кивнули.
– Так будет благословенен повелитель Закатной обители и повелительница. И пусть будет благословенна наша обитель.
Он простер руки над нами, и нас словно окутали лучи заходящего солнца. Я глянул на Авориэн и, обняв, притянул к себе. А потом поцеловал такие желанные губы.
Вокруг нас послышались радостные и торжественные голоса, повторяющие вслед за Игниферосом слова благословения. Солнце, тронуло воду в море и стало быстро тонуть. По краю площадки на яблоневых деревцах загорелись огненные фонарики и огненные цветы. А над площадкой протянулись огненные же радуги, с которых на нас посыпался дождь из ароматных лепестков. Я не сомневался, что это постарались Гаст с Лайтфелом. А потом послышалась легкая музыка. Авориэн счастливо рассмеялась, ее руки охватили меня, я вновь поцеловал ее, и мы с ней закружились в легком танце.
– Эви, ты сегодня изумительно прекрасна! – прошептал я ей.
Я увидел, как зарделись ее щеки.
– Я так счастлива, что мы, наконец, вместе, – произнесла она.
– Иначе и быть не могло.
Кто-то между тем наколдовал роскошный круглый стол, а может, он всего лишь был скрыт до поры до времени. Мы расселись вокруг него. Гаст наполнил наши кубки золотистым вином.
– Раз уж у нас такая скромная церемония, – заметил он, подмигнув мне. – Я сегодня в роли виночерпия. На что только не пойдешь ради дружбы.
– Спасибо, Гаст.
На следующий день я проснулся около полудня. Точнее, не проснулся бы, если бы меня не разбудила Авориэн.
– Тебя желает видеть Игниферос, – прошептала она.
– Что ж ему неймется-то, – проворчал я, обняв ее.
– Он сказал, что ты знаешь, о чем он хочет поговорить.
– Полагаю, о многом, – я вздохнул.
Я выбрался из постели, умылся, оделся и направился через тайную дверь в покои Игнифероса. На ярусе библиотеки я задержался, просмотрев ту полку книг, на которую мне указывал старик. И хотя он сказал, что их можно не читать, мне все же стало любопытно, что это за книги. Три из них оказались историей Закатной обители, охватывающие пять веков до катастрофы. Еще две – историей правления Игнифероса в Светлой обители в Бинаине.
– Избавь меня от этого, дядя, – прошептал я, бросив два увесистых тома обратно, и достал оттуда последнюю книгу. – «Магия созидания». Это еще что такое?
Я раскрыл наугад, и перед моим взором, сверкнув яркими красками, ожила картинка, сделанная с помощью связующей магии на целом развороте. И я едва не выронил книгу – вырвавшись из тумана, окутавшего торчащие пики гор, прямо на меня несся дракон. Не долетев несколько футов, он резко спикировал вниз, растворившись в молочном сумраке. Туман вновь сомкнулся, скрыв скальные уступы. А я с открытым ртом смотрел на казавшийся пустым рисунок.