– Кроме того, есть еще один вероятный подозреваемый, – сказал Марк. Все обратили на него выжидательные взгляды, но он ненадолго умолк и задумался, переглянувшись с Кэти. – Откуда мы знаем, что один из этих колдунов, или сатанистов, или кто там они есть, не пробрался прямо в нашу церковь? Нашим бедам конца не видно, а церковь разделилась на два вражеских лагеря. За все время своего служения здесь я еще не видел столь сильного раскола среди прихожан.

– И у меня совершенно четкое ощущение, что какое-то зло разъедает церковь изнутри, – добавила Кэти.

– Такое случается, – сказал Маршалл. – Они действительно проникают в церкви; они знают принятый у христиан язык, знают Библию и ставят своей целью сойти за христиан, чтобы вести подрывную деятельность изнутри.

После этих слов наступило внезапное молчание. Все вдруг поймали себя на том, что настороженно поглядывают друг на друга, словно собравшиеся здесь – подозреваемые в детективном фильме.

– Есть какие-нибудь предположения, кто именно? – спросил Джек Марка и Кэти.

Марк покачал головой. Кэти ответила:

– Нет… Но поверьте, и в церкви есть одна кротовая кочка. Здесь тайно действует какой-то демон. Это подсказывает мне Господь.

Все на миг задумались над словами Кэти, а потом, без дальнейших слов, Марк соскользнул со стула и упал на колени. Остальные последовали его примеру. Все произошло само собой. Они знали, что надо делать.

– О Господи, будь милосерден к нам, – молился Марк. – Если мы согрешили в чем-то, прости нас. Даруй нам мудрость, чтобы мы поняли наши заблуждениях и раскаялись в них. Яви нам милость Свою, Господи, и дай нам силы.

Он продолжал молиться, и остальные молились вместе с ним. По щекам их заструились слезы, безудержные слезы перед лицом Господа.

– Господи, – молился Бен, – помоги нам разобраться со всей этой историей. Защити нас от врагов наших и пошли нам победу за правое дело.

– Мы молимся за всех детей, – сказала Кэти. – Мы ведем борьбу и за них тоже, возможно, даже больше, чем за себя. Сатана хочет завладеть нашими детьми, и мы просто не можем позволить ему этого.

– Мы молимся сейчас о том, чтобы воины-ангелы стеной окружили нашу церковь и охраняли ее. Огради Своих слуг, Господи, и защити нас от любых проклятий, посланных на нас. Мы просим силой пролитой крови Иисуса охранять нас, наше служение, наших детей, нашу школу…

– Защити Руфь и Джошуа, – молился Том. – О Господи, прошу Тебя, защити моих детей.

– Дай нам ответ, – сказал Маршалл. – У нас целый воз догадок, но нам нужен ответ, твердый, определенный ответ – и немедленно. Пожалуйста, сокруши стены, возведенные нашими врагами; сокруши их, Господи, и дай нам ответ.

– Господи, – сказал Джек, – если в нашу церковь проник враг, если он роет здесь свои подземные ходы, мы своей молитвой налагаем на него узы, мы связываем демонов, владеющих им или ею, и просим тебя, Господи, указать нам на этого человека.

* * *

Снаружи Натан и Армут выстраивали у церкви прикрытие из лучших воинов, пригодных для этого дела; скоро все они стояли плечом к плечу вокруг территории церкви, с обнаженными мечами, в полной боевой готовности.

Тол остался доволен этим небольшим успехом.

– Какое-то время мы сможем удерживать наши позиции. Теперь необходимо уничтожить эту кротовую кочку!

– Похоже, мы будем хорошо подготовлены, – сказал Натан, имея в виду молитвы собравшихся в церкви праведников.

– Конечно, – сказал Тол. – Со стороны Разрушителя было очень мило проявить такую беспечность. Этой-то его слабостью мы и воспользуемся.

33

Было утро вторника, и свежий номер «Аштон Кларион» разошелся но киоскам, магазинам и прочим точкам, разбросанным по всему городу. Обычно это означало, что теперь в офисе редакции станет немного поспокойнее; журналистка Шерил, недавно поступившая на работу, может расслабиться и заняться приемом рекламных объявлений у клиентов; Том, занимавшийся расклейкой газет, может отправиться на рыбалку или поработать дома в саду, а Джордж, наборщик, может немного поспать.

Но в этот вторник дела обстояли несколько иначе. Суровый редактор «Кларион», державший своих подчиненных в узде, уехал в командировку – о цели которой никогда не говорил определенно, – но это не означало, что сотрудники получили

Возможность отдохнуть. В действительности, именно потому, что Маршалл всегда трудился за троих, сейчас сотрудники редакции должны были работать себя не жалея, и Бернис Крюгер, замещавшая Маршалла, старалась быть столь же суровой, требовательной и деятельной, как босс.

Итак, рабочий день шел своим чередом, все сотрудники находились в редакции, работа кипела, и Бернис не задерживалась ни в одном кабинете и нигде не присаживалась долее, чем на пару минут. С бумагами, гранками или чашкой кофе в руке она постоянно выбегала в приемную – проверить, как у Шерил продвигается интервью с членами бригады, расследовавшей дорожное происшествие, потом бросалась к Джорджу с новыми материалами для набора; потом бежала в кабинет Маршалла за стеклянной перегородкой, чтобы ответить на телефонные звонки, а потом снова выбегала в приемную, чтобы обслужить очередного клиента, пока Шерил разговаривает по телефону.

«Я обязательно должна побеседовать с Бетти Смит, – продолжала говорить себе Бернис. – Пусть во время обеда, или перед ним, или во время перерыва, когда у меня появится несколько свободных минут, чтобы спокойно сесть и побеседовать с ней. Должно быть, она считает меня страшно невоспитанной: получается, что я пригласила ее сюда, просто чтобы проигнорировать ее присутствие!»

Но пока «Бетти Смит» не чувствовала себя уязвленной или униженной. Она сидела в комнате с телетайпом и наблюдала, как из аппарата со стуком выползают бумажные ленты со свежими новостями. Последние полчаса она читала поступавшие сообщения просто с любопытством, а последние несколько минут – с напряженным интересом. Сейчас она жадно читала особое сообщение.

"ВЕСТХЭВН. Сегодня окружной судья федерального суда Эмили Р. Флетчер своим постановлением освободила десятилетнюю девочку – главную свидетельницу по широко освещенному в прессе делу о жестоком обращении с детьми, возбужденному против школы Доброго Пастыря, – от необходимости давать свидетельские показания и проходить обследование у психолога, нанятого стороной ответчика. Судья согласилась с адвокатами истца в том, что подобный допрос и обследование могут пагубно сказаться на самочувствии ребенка.

Сославшись на заключение специалиста-психолога, доктора Алана Мандани, судья Флетчер постановила, что психика девочки находится в столь расстроенном и неустойчивом состоянии вследствие предполагаемого жестокого обращения, что любое новое напоминание о пережитом причинит ребенку еще больший вред.

– Мы призваны заступиться за детей, – сказала она, – и защитить их от жестокого обращения. Мы не можем допустить какое-либо дальнейшее насилие над ребенком в деле о защите последнего от всякого насилия".