— Но эта женщина… она никому в округе не сделала ничего плохого! — выпалила Дорис, быстро перерыв в памяти всё, что слышала о местных вампирах с самого детства.
— Протри глаза. Аристократ всегда аристократ. Все они — кровожадные твари, враги рода людского.
Дорис была ошарашена. Этот грубиян только что обругал вампиров так же, как она однажды при Ди!
«Значит, я похожа на него. А это неправильно! Даже если они аристократы, нельзя использовать беспомощную дочь, чтобы заманить и погубить отца».
Дорис хотела было возразить, но голос, мрачный, как лесные тени, помешал ей:
— Убей меня… здесь… сейчас…
Лармика!
— Что такое? — Греко глумливо ухмыльнулся, но выражение лица пленницы было так ужасно, что у него перехватило дыхание. Всё тело вампирши горело, точно на полуденном солнце, она невыносимо страдала, но тем не менее выказывала неслыханную силу воли.
— Отец… не так глуп… чтобы обменять свою жизнь на мою. Я не стану залогом… в твоей торговле. Убей меня… а если не убьёшь… когда-нибудь я убью тебя.
— Сука! — Вскипевший от злости и страха Греко занёс кол. Выдержкой он никогда не отличался и часто действовал, повинуясь порыву.
— Стой! Ты не можешь поступить так с беззащитной! — Дорис схватила толстяка за руку.
В повозке началась драка. Греко был, конечно, покрепче, но Дорис переняла от отца кое-какие боевые приёмы. Резко отпустив руку противника, она, поставив половчее левую ногу, вложила всю свою силу в пинок правой: ступня девушки угодила точнёхонько в солнечное сплетение Греко.
— О-о-уф!
Этого оказалось достаточно. Лёгкая повозка качнулась, и Греко, не устояв на ногах, опрокинулся на спину, и вывалился из двуколки.
Даже не оглянувшись на глухой шлепок, Дорис попыталась заговорить с Лармикой.
— Не волнуйся. Я не позволю этому болвану причинить тебе вред. Но и отпустить тебя на все четыре стороны я тоже не могу. Ты знаешь, кто я, верно? Мы с тобой поедем ко мне домой и там уже решим, как с тобой поступить.
Тихий смешок, раздавшийся словно из недр земли, пресёк все дальнейшие комментарии Дорис.
— Попробуй, попытайся, только я никуда не пойду.
Дорис показалось, что её позвоночник вдруг превратился в сосульку: на неё смотрело прекрасное лицо, более бледное, чем лунный свет, искажённое злой ухмылкой. Девушка и не догадывалась, что только что произошло: когда Греко упал с повозки, свеча — временная ловушка — погасла!
Запястье Дорис стиснули ледяные пальцы. Во тьме сверкнули перламутровые клыки, проросшие меж губ Лармики, — дитя ночи поднялось на ноги.
Свирепая сила подтащила Дорис к вампирше, сила, которая Греко и не снилась. Девушка оказалась полностью обездвижена. Её кожу обдало дыханием Лармики, дыханием с ароматом цветов, выросших на крови. Два силуэта, два лица слились воедино.
— А-а-а-ах!
Крик всколыхнул мрак — и оборвался. Лармика, дрожа, спрятала лицо в ладонях.
Она увидела. Нет, почувствовала. Почувствовала боль от святого символа — креста, два дня назад замеченного её отцом на девичьей шее! Знак проявлялся, лишь когда его касалось дыхание вампира.
Вампиры и сами не знали, почему они так боятся креста, но, даже не видя его воочию, они нутром чуяли присутствие святого знака — и тогда некая безымянная сила останавливала и сковывала их. Аристократы не позволяли людям узнать о силе крестного знамения, умело манипулируя исторической памятью человечества, так откуда же на шее девчонки появился крест?!
Хотя Дорис и не поняла, почему Лармика, секунду назад наслаждавшаяся вновь обретённым могуществом, вдруг потеряла рассудок, но сообразила, что спасена. Теперь нужно бежать!
— Греко, ты как?
— Ох, никак.
Двусмысленный ответ с земли заставил Дорис предположить, что увалень ударился головой.
— Скорее, забирайся! Если не пошевелишь задницей, я брошу тебя здесь!
Словно подтверждая угрозу, девушка рванула поводья. Она рассчитывала, что внезапный толчок сбросит Лармику с повозки, да только лошади не двинулись с места.
И лишь сейчас Дорис заметила стоявшего впереди человека в пальто с капюшоном и увидела, что он удерживает лошадей под уздцы. У деревьев маячило ещё несколько фигур.
— Поскольку доктор опоздал, я решил: что-то могло случиться — и оказался прав, — произнёс, с трудом подавляя гнев, один из пришедших.
Это был граф. Сердце Дорис обвалилось в пропасть отчаяния, однако она всё ещё была дочерью охотника, женщиной-воином, отчаянно сопротивлявшейся аристократу. Увидев валяющийся рядом хлыст, тот самый, отобранный доком, девушка схватила его и замахнулась на человека в пальто:
— Х-ха!
В ответ на крик девушки мужчина — это был Гару — широко ухмыльнулся. Дорис была уверена, что её кнут искромсает врагу лицо, но тот лишь наклонил голову и лениво поймал конец плети зубами. Гр-р-р! Со звериным рыком оборотень принялся жевать любимое оружие Дорис…
— Ты вервольф? — удивлённо воскликнула Дорис.
— Правильно, — ответил граф. — Он служит мне, но, в отличие от меня, слишком горяч. Кстати, поразмысли вот о чём: я сказал ему, что, если ты станешь артачиться, я даю ему свободу действий. Забавно, должно быть, смотреть, как твоя невеста лишается пальцев на руках или ногах.
Бах! Это раскорячившийся на земле Греко выпалил из своего десятизарядника. Графа и его приспешников окутало пламя — высокомощное оружие Греко пробивало броню драконов, но аристократ даже не глянул на человека, и сумрак быстро поглотил огонь. Защитное поле лорда сработало на славу.
— P-p-p-a-ppppp! — зарычал на Греко наполовину уже превратившийся в зверя вервольф с налитыми кровью глазами.
Толстяк взвизгнул и оцепенел. На брюках его, в области промежности, быстро расплывалось тёмное пятно. Сфинктер парня ослаб от страха, но кто бы стал его за это винить?
Плечи Дорис поникли. Она лишилась последних крупиц воли.
— Отец…
Лармика лёгким ветерком спорхнула на землю. Граф одарил бледную красавицу тяжёлым взглядом:
— Я отлично представляю, что ты собиралась сделать. Ты мне дочь, но на этот раз сухой из воды не выйдешь. По возвращении в замок тебя ждёт наказание. А теперь отойди! — И, больше не обращая внимания на Лармику, граф протянул руку Дорис: — А теперь тебе лучше отправиться со мной.
Дорис закусила губу.
— Доволен собой, не так ли? Не важно, что случится со мной, Ди всех вас отправит в иной мир!
— Правда? — выдавил улыбку граф. — Именно сейчас им и твоим младшим братцем занимаются наши общие знакомые. В честном бою он, возможно, и победил бы, но я снабдил его врагов секретным оружием.
— Отец… — подала голос Лармика, показывая на съёжившегося в траве Греко. — Благовонная временная ловушка была у этого человека!