«Здесь тебе против него никто не поможет, приятель, – просигналил он. – Ты, может, и крутой, как разогнавшийся айсберг, но мы ищем новости, а не проблемы».
«У меня и без него проблем хватает, – ответил Фалко. – Мне просто надо с ним поговорить».
«Тогда ты взялся за дело не с того конца, – сообщил ему охотник за новостями. – Подкинь еще пару беленьких, и я постараюсь донести твое предложение до тех, кто передаст его Черепу. Ну а дальше он сам тебя найдет. Или не найдет, но тут уж не обессудь. Решать будет он».
Фалко выдал ему три белых коралки.
«Поторопись».
«Спасибо, друг».
Охотник за новостями ушел вниз и исчез в лабиринте подводных переходов. Фалко всплыл на поверхность и лег на воду, глядя в голубое небо и прикидывая свои дальнейшие ходы. Его деятельная натура не выносила бездействия, но ничего, кроме бесцельного метания с выпученными глазами, при таком минимуме информации придумать не удалось.
Вряд ли Алину похитили обычные вымогатели. Девушка была не богата, а предполагаемое наследство контрабандиста – это не куча денег. Это, в первую очередь, связи, каналы, тайники с товаром. Поднять все это могут только свои. Чужой в таком деле был бы заметен, как акула в садке с мальками. И закончил бы, кстати, так же: пришли бы крепкие рыбоводы, вытащили за жабры на свет Фервора и разделали, не отплывая далеко. Работорговцы предпочитали действовать вдали от города, нападая на отдельные корабли. Поскольку наказанием за подобную деятельность было повешение на рее, причем по факту даже без суда, то лишний шум для них – в самом прямом смысле – опасен для жизни. При похищении Алины, напротив, нашумели от души, не слишком этого стесняясь.
Оставалась первоначальная версия Фалко о бывших друзьях Вориса, но что же это за друзья, которые сразу бросаются на дочь покойного товарища с оружием в руках. Тем более что один из этих друзей на похоронах лично был, даже прах развеивал. Стало быть, определенные чувства к Ворису имелись. Фалко озадаченно хмыкнул. Он не сомневался, что нападение на «Пеликан» и убийство в госпитале Снежной Клементины – звенья одной цепи, но эти звенья не слишком-то подходили друг к другу.
Пираты с удовольствием выпотрошили бы торговый корабль, но всадить нож в целительницу или напасть на хранителя заветов решился бы не каждый. Святотатство – дело серьезное. Тем более, когда в этом не было необходимости – любого из них можно было просто нейтрализовать точным ударом, не доводя дело до убийства и даже госпитализации. Второй убитый в госпитале был, как узнал Фалко от очередного охотника за новостями, зарезан собственным ножом, что тоже не относило его к выдающимся бойцам современности. Полиция записала покойного как неудачливого воришку, оказавшегося на пути настоящей акулы. Кто бы ни похитил Алину, играл он жестко, и противодействовать ему надо аккуратно. По крайней мере, до тех пор, пока не будет спасена девушка.
Единственной зацепкой оставался дом Иратов. Вряд ли лачуга в таком районе стоит возни с похищением, но, в отсутствие других идей, Фалко решил взглянуть на нее поближе. Он, пока плыл, обдумал и забраковал четыре варианта байки, под которую охраняющая дом полиция должна была бы пропустить его внутрь, но так ничего и не придумал. Решил сымпровизировать на месте.
В окраинных жилых кварталах Нового города в полдень было не многолюдно. Большинство обитателей еще с восходом Фервора расплылись по своим делам, и между домами мелькали только стайки ребятишек. Фалко проплыл до нужного ориентира по поверхности, остановился у буя с указателем, натянул маску и нырнул. Нужный ему дом был в ряду третьим слева. Как и все здешние лачуги, эта представляла собой прямоугольную конструкцию, жестко закрепленную на дне. Коралловый каркас был обложен кирпичами из прессованных водорослей. Дверь так обросла полипами, что в них затерялись рукоятки. Окон не было. Полиции, кстати, тоже. Фалко поначалу подумал, что ошибся адресом. Справился у проплывавшей мимо старой женщины с большущей сумкой на буксире.
«Да, этот дом, – подтвердила та. – Вы к Ворису, да?»
«Именно. Ведь это его дом».
«Дом-то его, только сам он уже не с нами, – ответила женщина. – Проводили Вориса. В последний рейс проводили. Широкой души был человек».
Фалко просигналил какую-то банальность вроде всеобщей смертности и предложил помочь с сумкой. Женщина слегка удивилась такой любезности, но отказываться не стала. Фалко отбуксировал тяжелый груз к ее дому, оказавшемуся неподалеку, в соседнем ряду. В пути женщина немного поубивалась по покойному, который был чуть ли не идеалом доброго соседа, и очень удивилась, когда Фалко поинтересовался, когда уплыла полиция. Как оказалось, ее тут вообще не было. Да и что ей здесь делать, в доме добрейшего почти до святости человека? Фалко хмыкнул, но развивать свою мысль не стал. Распрощавшись с женщиной и отказавшись отобедать свежей рыбкой, он быстро поплыл обратно.
Полиции все еще не было. Из норы под домом вынырнула ярко-желтая рыба с большой пастью. Покружила вокруг человека, поняла, что подачки не будет, и скрылась за углом. Других свидетелей не было. Фалко отвернул ручки шлюза и бесцеремонно забрался внутрь. Шлюзовая камера оказалась довольно большой. В ней в полный рост могли стоять четверо взрослых людей. Обычно в таких домах шлюз куда меньше. Либо Ворис часто принимал гостей, либо таскал в дом солидных размеров груз.
Ручной насос работал легко и плавно. Фалко откачал всю воду, вынул из поясной сумки пистолет и только тогда отворил внутреннюю дверь. Прихожая была немногим больше шлюзовой камеры. Расстеленная на полу циновка мягко пружинила под ногами. Дышалось с трудом, и Фалко поспешил перейти во внутренние помещения. Собственно, внутренние помещения – одно название. Большая комната была поделена тонкими сеточками на три неравных сектора. В одном под тусклой лампой с гибнущей колонией люциферинов раскинул свои широченные листья дышащий платан. Это невысокое растение можно было встретить практически в каждом доме. Оно было неприхотливо и при этом исправно снабжало кислородом семью человек так на трех. При наличии света, разумеется. В темноте платан начинал поглощать кислород.
Рядом стояла катушка с намотанным на нее шлангом. Где-то на крыше находился раскрашенный в бело-красную полосу поплавок с воздухозаборником. Внутри достаточно было сдернуть стопор, и наполненный воздухом пузырь всплывал на поверхность. По потолку была проложена сетка коралловых трубок с небольшими раструбами. Когда система функционировала, из них внутрь дома поступал бодрящий морской воздух. Фалко подлил в шар с люциферинами питательного раствора из стоявшей рядом глиняной миски, постоял в раздумье перед стопором и решил его не трогать. Дышалось пока терпимо, а всплывший воздушный шланг сообщит всему городу, что в доме кто-то есть.
Оставив все без изменений, Фалко продолжил осмотр. Второй сектор занимала маленькая скромная кухонька с отдельной трубой над маленькой медной печкой. Рядом валялось несколько брикетов из прессованных водорослей. Не таких плотных, как кирпичи, но внешне очень похожих. В третьем, самом большом секторе располагалась спальня. Оба последних сектора были буквально перевернуты вверх дном. Учинившие обыск действовали вполне профессионально, но не церемонились. Распотрошили абсолютно все. В полу, на стенах и даже на потолке остались следы щупов. Фалко наобум немного покопался в раскиданных вещах, но ничего интересного не нашел. Внимательный осмотр показал, что в первом секторе тоже пошарили, и отсутствие немедленно бросающихся в глаза следов обыска объяснялось исключительно тем, что в прихожей и в воздушном секторе громить, по сути, было нечего.