Но чтобы иметь право на такие демарши, не стоило продаваться Джеффрису с потрохами.
А теперь приходилось делать что приказано.
Он размышлял, а знает ли сам мэр Джерри Кеннеди о его сделке с Джеффрисом? Скорее всего нет. Кеннеди был упертый сукин сын, но при этом лучше, чем все предыдущие мэры округа Колумбия, вместе взятые. Потому что хотя Слейд Филипс и не был мастером репортажа, в людях-то он все же разбирался неплохо. И он видел, что Кеннеди реально стремился улучшить жизнь в округе и городе, пользуясь всем тем временем, что осталось у него до того момента, когда его задницу выкинут из занимаемого кресла. А это, без сомнения, случится уже после следующих выборов.
Взять хотя бы этот его «Проект 2000»… Надо было иметь крепкий хребет, чтобы обложить местные корпорации еще более крупными налогами, чем они уже платили. Это ему припомнят. И еще роль Великого Инквизитора, которую Кеннеди взял на себя в скандале со школьным строительством. Ходили слухи, что он хотел выплатить разоблачителю коррупции Гари Моссу крупную премию из городской казны за то, что тот не побоялся дать показания и рисковал жизнью (хотя конгрессмен Ланьер, разумеется, отрицал, что давал деньги на такое вознаграждение). Молва утверждала также, что Кеннеди готов был распять всех замешанных в «откатах» чиновников и подрядчиков, включая своих давних приятелей.
Эти мысли поддерживали сейчас Филипса морально, когда он готовился отвести часть критики от главы города. Он делал это в том числе и ради общего блага.
Он заказал еще чашку декофеинизированного. Убежденный, что настоящий кофе повредит обертонам его роскошного баритона, он пил только выхолощенный напиток.
Выглянув в окно, он увидел человека, которого дожидался. Невысокий хрупкий паренек, он тем не менее служил каким-то клерком в ФБР, и Филипс «культивировал» его уже примерно с год. Для него он стал одним из тех «источников, пожелавших остаться неизвестными», на которые то и дело ссылаются журналисты, хотя на самом деле это чаще всего означает, что у источников информации не все в порядке с совестью. Но ему-то какая разница? Он работает на телевидении, где «совесть» вообще считается понятием достаточно растяжимым.
Клерк заметил Филипса с порога кафе, но осторожно оглядел помещение с видом опереточного шпиона. Потом снял плащ, под которым оказался плохо сидевший на нем серый костюм.
Молодой человек занимался в основном разбором и доставкой корреспонденции, хотя Филипсу заявил, что «посвящен в детали» (горазд врать-то!) самых важных решений, принимаемых руководством Бюро.
Самолюбие и бахвальство неистребимы, подумал Филипс, приветствуя его.
— Привет, Тимоти!
— С наступающим! — отозвался тот и сел. Выглядел он при этом как бабочка, пришпиленная булавкой к стене.
— Да, да, и тебя тоже, — ответил Филипс.
— Что у них здесь хорошего сегодня? Они готовят мусаку? Обожаю ее.
— У нас нет времени на еду. Нужно кратко переговорить.
— Ну так хотя бы какой-нибудь напиток.
Филипс подозвал официантку и заказал еще кофезаменителя для себя и чашку настоящего для собеседника.
— Я вообще-то предпочел бы пиво, — разочарованно протянул тот.
Но телеведущий уже склонился вперед и шепотом спросил:
— Меня интересует этот безумец, стрелок в метро. Как продвигается расследование?
— Им пока мало что известно. Там все странно. Кто-то считает, что это дело рук террористов. Другие кивают на военизированные отряды ультраправых. Еще есть мнение, что мы здесь имеем случай обыкновенного вымогательства выкупа. Но прийти к согласию они до сих пор не могут.
— Мне нужна какая-то альтернатива, какой-то другой угол зрения, — сказал Филипс.
— Альтернатива? Что ты имеешь в виду? — Тимоти теперь не сводил глаз с соседнего столика, за которым мужчина с аппетитом поглощал мусаку.
— Все стараются возложить вину на Кеннеди. А это несправедливо.
— Почему же? Он полный болван.
Но телеведущий пришел сюда не для того, чтобы обсуждать компетентность мэра. В какой бы роли ни вошел потом в историю Джеральд Д. Кеннеди, Слейду Филипсу заплатили 25 тысяч долларов как раз для того, чтобы он показал его миру далеко не полным болваном. А потому он продолжал:
— Как ФБР справляется с этим делом?
— Случай крайне сложный, — с важным видом заявил Тимоти, мечтавший когда-нибудь стать полноправным агентом, но, к сожалению, еще ни разу в жизни не добивавшийся целей, к которым стремился. — Они делают все, что в их силах. Уже сумели накрыть явочную квартиру преступника. Ты слышал об этом?
— Да. А еще я слышал, что он устроил там переполох, перепугал всех, а потом благополучно скрылся.
— Нам прежде не доводилось сталкиваться ни с чем подобным.
Нам?
Но внешне Филипс проявил полнейшее понимание.
— Послушай, я тоже стараюсь помочь вам чем могу, — сказал он. — Мне не нравится история, с которой планирует выйти сегодня в эфир руководство моей телекомпании. Именно поэтому я и захотел встретиться с тобой.
Тимоти заморгал своими щенячьими глазками.
— Они уже запланировали какой-то репортаж? — спросил он.
— Вот именно, — кивнул Филипс.
— И о чем он?
— О том, как ФБР облажалось в театре Мейсона.
— Кто облажался? Наоборот, там убийце сумели помешать. Жертв могло быть гораздо больше.
— Но они к этому подойдут иначе, — объяснил Филипс. — Бюро имело шанс схватить преступника. А вместо этого ему дали уйти.
— Бюро вовсе не облажалось, — жалобно возразил Тимоти. — Это была высококлассная тактическая операция. Ваша история — абсолютное вранье.
«Высококлассная тактическая операция», — повторил про себя Филипс, уверенный, что Тимоти набрался подобных фразочек даже не в стенах Бюро, а из романов Тома Клэнси.
— Конечно-конечно. Но добавь сюда остальные слухи…
— Какие еще слухи?
— О том, что Кеннеди собирался заплатить преступникам выкуп, но ФБР подстроило неуклюжую ловушку и все испортило. Стрелок не получил денег и теперь со зла будет убивать все больше и больше людей.
— Это полная чепуха!
— А я и не утверждаю… — начал Филипс.
— И это несправедливо уже по отношению к нам. — Тимоти перешел почти на нытье. — Подумай, у нас сейчас по всему городу работают агенты, которым давно положено быть дома со своими семьями. Ведь праздник же. Я весь день разносил по кабинетам факсы… — Он осекся, сообразив, что проболтался о своем истинном положении в табели о рангах ФБР.
Поэтому Филипс быстро продолжал:
— Я и не говорю, что сам так думаю. Я просто рассказал тебе, как это может выглядеть в эфире. Мразь продолжает убивать. И мое руководство жаждет найти козлов отпущения.