Охота Зеландонии на бизонов и зубров никак не отражалась на их поголовье; количество охотничьих трофеев было несравнимо меньше тех бесчисленных стад, что бродили по этим равнинным местам. Но эти два вида жвачных животных никогда не паслись на одном пастбище. Они избегали друг друга. Эйла и Джондалар лишь недавно участвовали в охоте и разделке убитых ими бизонов, но сейчас просто с интересом наблюдали за их жизнью, чтобы лучше узнать бизоньи повадки. Эти травоядные теряли густой и темный подшерсток во время весеннего потепления и одевались в более светлые летние шубы. Больше всего Эйле нравилось наблюдать за резвыми и игривыми телятами, еще совсем молодыми — коровы рожали детенышей поздней весной и в начале лета. Молодняк подрастал довольно медленно и требовал пристального внимания и заботы, но все-таки становился порой жертвой медведей, волков, рысей, гиен, леопардов, редких пещерных львов и даже людей.
По долинам бродило множество оленей самых разных видов и размеров, от огромных северных оленей до мелких косуль. Эйле и Джондалару встретилось небольшое стадо самцов северных оленей с изящно очерченными носами и причудливыми разлапистыми рогами. Они напоминали руку с растопыренными пальцами, и хотя у некоторых особей их длина могла превышать двенадцать футов, а вес переваливал порой за сто шестьдесят фунтов, в этом стаде были молодые и стройные самцы с менее внушительными роговыми отростками. Они еще не успели нарастить мощные шейные мускулы зрелых самцов, хотя на их холках уже появились горбы, скрывавшие сухожилия для поддержки будущих массивных рогов.
Даже молодые северные олени избегали забираться в леса и рощи, где их рога могли запутаться в ветвях деревьев. В лесах паслось много пятнистых ланей. В одной низине исследователи заметили одинокого оленя другого вида: высокий и нескладный, с не очень большими, но все же довольно внушительными пальчатыми рогами, он стоял на мелководье, опустив голову в воду, и затягивал в пасть мокрые водоросли, но странность этому оленю придавал большой нависающий нос. Соплеменники Джондалара называли его лосем или сохатым.
Гораздо более распространенными в этих краях были родственники лося, маралы. Их головы также украшали большие и ветвистые рога. Маралы питались в основном на лугах и жили в любых открытых пространствах — как степных, так и горных. Подвижные и бесстрашные, они не боялись ни крутых склонов и пересеченных местностей, ни узких горных уступов, если там хватало их любимых трав. Редколесья с богатым травянистым подростом и папоротниками или перемежающимися узкими солнечными долинами были так же приемлемы для обитания, как и покрытые вереском холмы и степи.
Маралы не любили бегать, но быстро передвигались на своих длинных ногах резвым шагом, а порой и легкой рысью, но, спасая свою жизнь, совершали многомильные пробежки, прыгали в длину примерно на сорок футов, а в высоту — футов на восемь. Они также отлично плавали. Отдавая предпочтение полевым растениям, маралы могли закусить также листьями, почками, ягодами, грибами и травами, вереском, корой, желудями, орехами и буковыми орешками. В это время года они собирались в небольшие стада, и на одном пойменном лугу Эйла и Джондалар увидели стайку этих оленей и остановились, чтобы понаблюдать за ними. Трава уже начала слегка желтеть, и возле кромки воды зеленело несколько густолиственных и пышных буковых деревьев, но зато на другом берегу реки начинался плотный лесной массив.
Рога разновозрастных самцов, собравшихся в это стадо, уже приобрели бархатистость. Первые роговые отростки появлялись у самцов в конце первого года жизни. Весной олени сбрасывали рога, но почти сразу же они начинали расти снова. Каждый год жизни добавлял им по одному отростку, и к началу лета даже самые большие рога успевали полностью вырасти и покрыться мягкой бархатистой кожей с множеством кровеносных сосудов, по которым передавались питательные вещества, способствующие такому быстрому росту. Начиная с середины и до конца летнего сезона этот бархатистый слой постепенно высыхал и начинал раздражать оленей, и поэтому они постоянно почесывали рога о ветки деревьев или шероховатые поверхности скал, чтобы содрать защитный слой, и окровавленная кожа зачастую так и висела клочьями на них, пока не отваливалась.
Такие рога могли насчитывать до двенадцати отростков и весили в целом примерно восемь сотен фунтов. Хотя их порой называли рыжими оленями, окраска этих рогатых самцов была черно-серо-коричневой; встречались и более светлые стада, рыжеватого или серовато-коричневого окраса, а изредка попадались и совсем светлые. На бежевой шкуре одного молодого оленя с едва пробившимися рожками еще светлели белесые пятна. Джондалар не отказался бы раздобыть одну из таких роговых вешалок, но поборол искушение, хотя был уверен, что смог бы попасть в этого большого самца из копьеметалки.
— Этот здоровяк сейчас в самом расцвете сил, — сказал он. — Мне хотелось бы вернуться и понаблюдать за ним позже, они часто возвращаются на привычные им пастбища. Когда у них начнется период Брачных ритуалов, он будет сражаться, чтобы завоевать как можно больше самок, хотя зачастую одного взгляда на его рога будет достаточно, чтобы его соперники отступили. Но у них бывают и яростные сражения, которые иногда длятся целый день. А знаешь, какой шум они поднимают, когда носятся друг за другом и сталкиваются рогами. Его слышно издалека, и еще они порой встают на задние ноги и дерутся передними. Этот здоровенный марал должен быть очень сильным и задиристым драчуном.
— Да, я слышала, как они сражаются, но ни разу не видела их схваток, — сказала Эйла.
— Однажды, когда я жил у Даланара, мы с ним видели, как два самца сцепились друг с другом, сплетясь рогами. Они уже не смогли разделиться при всем старании. Нам пришлось потом отрезать рога, чтобы разъединить их. Они оказались легкой добычей, но Даланар сказал, что мы облегчили им страдания, они все равно погибли бы от голода и жажды.
— По-моему, тот большой самец уже сталкивался раньше с людьми, — заметила Эйла, сделав знак Уинни отойти назад. — Порыв ветра только что отнес к ним наш запах, и он явно забеспокоился. Смотри, он собрался уходить. А если он уйдет, то и остальные потянутся за ним.
— Да, его действительно что-то спугнуло, — также отступая, заметил Джондалар.
Но вдруг лежавшая в засаде рысь спрыгнула на спину молодого марала, подошедшего слишком близко к буковым деревьям. Пятнистый олень сделал стремительный прыжок, пытаясь сбросить хищника, но короткохвостая кошка с кисточками на ушах крепко вцепилась в его загривок и зажимала его зубами, пока не прокусила его вены. Остальные олени быстро умчались, но молодой самец с рысью на спине начал носиться по большому кругу. Эйла и Джондалар, держа наготове свои копьеметалки — просто на всякий случай для защиты, — следили за тем, как обезумевшее от страха животное мчится им навстречу, хотя рысь уже успела выпить так много его крови, что у него появились признаки истощения. Олень споткнулся, а хищная кошка еще покрепче сжала зубы, и кровь хлынула с новой силой. Марал сделал еще несколько шагов, опять споткнулся и упал на землю. Рысь добила свою жертву и первым делом принялась выедать мозги.
Все произошло почти мгновенно, но лошадям явно не нравилось соседство хищника, и наездники решили, что пора уезжать.