Сейчас, глубокой ночью, клиенты Каллистоса спали где-нибудь в порту под перевернутыми лодками или кучковались в заброшенном эргастерии. Полосатая занавеска не дрожала. И негромкие голоса, доносившиеся из-за нее, никто не мог услышать.
– Женщина пропала. – Голос был тихим, свистящим, определенно нетерпеливым. Говоривший мужчина чувствовал себя неуверенно в этой весьма специфической обстановке.
– Но мужчина у вас. – Второй голос, напротив, был спокоен, мелодичен и вкрадчив.
– Но женщина пропала!
– Мужчина важнее. Что есть женщина, как не продолжение мужчины, отца или супруга? Уничтожив мужчину, вы уничтожите и его продолжение, разве я не прав?
– За этим… «продолжением» одиннадцать домов, которые поднимутся против меня, едва с головы Дания упадет хоть волосок.
– А если случится так, что мужчина умрет сам? – произнес мелодичный голос.
– Он молод и здоров, – буркнул первый, – пока смерть явится за ним, он всех нас проводит в ледяной ад.
– Смерть можно и поторопить…
После некоторой паузы первый голос произнес:
– Яд? Но… как?
– Пусть это вас не беспокоит, – мягко ответил второй. – Похоже, мы понимаем друг друга. Если мы достигнем определенного соглашения, смерть посетит мужчину, будет к нему добра, и никто не усомнится в том, что она пришла сама.
– Сколько?
– Не больше, чем вы можете дать, – заверил голос с доброжелательной интонацией, – вам даже не понадобится развязывать кошелек. Один росчерк стила… Или даже просто одно ваше слово. Слово советника. Корабли и караваны Братства не должны облагаться налогом. Товар маленький, всего один тючок… Что такое один тючок?
– Но он стоит больше чистокровной лошади.
– Вас обманули, – без гнева, с улыбкой в голосе произнес первый. – У вас на севере – да. Может быть. Но здесь, на благодатном юге, где при надлежащем поливе одно поле дает по два урожая в год – здесь сладкие сны дешевы. Я предлагаю вам выгодный обмен.
– Удавить Дания я могу и сам, – буркнул первый голос, – и оставить всю прибыль за ваши маленькие тючки. Если уж слово советника, по-вашему, так весомо, я объявлю городу, что правитель умер от простуды, и кто посмеет усомниться?
– Никто, господин советник, – согласился его собеседник, – ни одна душа. Если смерть правителя от простуды не будет вызывать сомнений.
– Что ты хочешь сказать, двуличный торговец?
– Разве я высказался недостаточно ясно?
На этот раз голоса затихли надолго. Молчание повисло такое полное, что стало слышно, как в дальней кладовой скребется осторожная мышь. Зверек вылез наружу, намереваясь добыть себе кое-какое пропитание на сегодняшний день. Но сделал это в неудачный час. Мягкий прыжок, короткий писк и сытое урчание – кошки грека знали службу не хуже двуногих членов Братства.
Через мгновение в комнатку, где беседовали Каллистос и новый советник правителя, Тень Орла, тайно покинувший дворец, важно вошел рыжий полосатый кот с тугими мышцами и ярко-желтыми глазами. Тельце невезучей мыши еще дергалось в его пасти. Он бросил добычу у порога и сел рядом.
– Кастор у меня молодец, – улыбнулся грек, – быстро и чисто! И никаких вопросов. А представьте, что было бы, если б я сам… или, скажем, вы, советник, взялись ловить эту невезучую мышь? Мне кажется, вопросы бы были… – усмешка грека не была ехидной… скорее, она была грустной.
– Даний – не мышь, – угрюмо проговорил Тень Орла.
– Господин советник сомневается? Ему угодно проверить Братство?
– Проверить?
– Это обычная процедура. Перед заключением действительно серьезного и дорогого соглашения, – пояснил Каллистос, длинными тонкими пальцами почесывая кота за ушами. – Возможно, у господина советника найдется мишень попроще? Братство готово доказать свою… состоятельность. И сделает это совершенно бескорыстно. М-м?
– М-м, – согласился Тень, – возможно, и впрямь найдется.
– И… кто же? – мягко, приглашающее улыбнулся Каллистос. Улыбка у него была в своем роде изумительная: открытая, располагающая и в то же время чем-то неуловимо омерзительная. Через мгновение Тень сообразил, в чем дело. Грек улыбался не только губами, всем лицом. Даже уши улыбались. А глаза – нет. Глаза оставались серьезными, жесткими и совершенно непроницаемыми, словно два мокрых черных камня.
– Повар, – ответил Тень.
Каллистос поднял брови в веселом изумлении:
– Плохо готовит?
– Не то слово, – в тон ему ответил владыка Акры.
* * *
Три старых кипариса в свете полной луны отбрасывали легкие тени.
У городской стены остановилась маленькая группа: двое мужчин, один сильно горбат, другой – без особых примет и серый, слегка лопоухий, упитанный ослик. В полной тишине, не говоря ни слова, мужчины перемахнули стену, по очереди использовав для этого спину спокойного копытного, один из них тихо мелодично свистнул, и ослик тотчас распластался по земле под стеной, совершенно слившись с тенью от кипариса.
Мужчины, так дерзко нарушившие границы полиса, преодолев стену, оказались в городском саду, вплотную прилегавшему к личному саду Франгиз. Правда, в этот сад такой легкой тропы не было. Он вплотную примыкал к дворцу правителя, так что стена вокруг него была, пожалуй, посерьезнее городской. И повыше, и острыми шипами опоясана, и охранялась бессонной стражей. И то сказать – второе кольцо обороны.
Этим двоим слова были, похоже, вообще без надобности. Горбун откинул плащ и оказался строен, как молодой кипарис. А то, что казалось уродливым горбом, тихонько попискивая, устроилось у него на руках. Неторопливо, но все равно очень быстро он вытянул из-под одежды небольшой кожаный кошелек, зачем-то снабженный кучей веревочек. Второй протянул руки и принял у первого небольшую мартышку. Она сидела очень спокойно, убежать не пыталась, даже когда первый начал ловко прилаживать кошелек с веревочками ей на спину. Видно было, процедура мартышке знакома и никаких неприятностей от нее она не ждет.
– Тира, Тира, – мнимый горбун пальцем легонько почесал мартышку за ушком, и та довольно цокнула.
– Похоже, эта животинка у тебя посообразительнее прежней, – в четверть голоса заметил рыжий Танкар.
– Тира – хорошая девочка, – согласился его спутник, – послушная и надежная.
Мартышка опять цокнула. На этот раз, по-видимому, согласно. Хозяин ласково потрепал ее ладошкой и дал кусок засахаренного апельсина. Она немедленно сунула лакомство за щеку и довольно сощурилась. Маленькая лапка, так похожая на ручку ребенка, потянулась к хозяину.
Тот легонько стукнул пальцем по протянутой ладошке.
– Хватит, Тира. Остальное – потом. Сейчас – работа. Ну, беги, девочка моя!!!
Он легонько подбросил ее вверх, и мартышка с привязанным за спиной кошельком исчезла в ветвях деревьев, вплотную примыкавших к неприступной стене. Вторую линию обороны Тира прошла с легкостью неописуемой, не задев острых шипов и не потревожив ни единого стражника. Похоже, маленькая помощница «горбуна» просто не заметила, что пересекла границу и теперь пробирается по особо охраняемой территории. Светло коричневое пятно вскоре исчезло из виду. А те двое, что толкнули невинное животное на противозаконное дело, так же осторожно и молчаливо отошли назад, к городской стене. На этот раз Танкар встал на спину фальшивого горбуна, вскарабкался наверх и подал ему руку. Через долю мгновения тонкий тихий свист собрал всю компанию, включая копытных.