И еще раз повторила: «Невозможно». Но пугало меня даже не то, что эти люди здесь, и еще вопрос, смогу ли я благополучно покинуть банк. Страшно было, что они знали, где я могу появиться, знали, где я храню деньги. Если учесть, что известно это лишь двоим… «Не думать об этом, — отмахнулась я и на мгновение зажмурилась, точно желая избавиться от кошмара. — У тебя одна цель — забрать деньги и уйти отсюда. Помни, там в машине Сашка, и она тебя ждет».
Охранник повел меня в подвал. «У меня испуганное лицо, — с тоской решила я, — надо как-то отвлечься. — Я стала читать стихи. — „… Или, бунт на борту обнаружив, из-за пояса рвет пистолет…“ Упоминание о пистолете, пожалуй, не самое удачное, — усмехнулась я. — Зато дальше красиво: „Так что сыплется золото с кружев розоватых брабантских манжет…“ Черный парус, безбрежный океан… Ты хотела на море, вот и думай об этом».
Щелкнул замок на решетке. Девушка ждала меня с той стороны. Я протянула ей свой ключ, она открыла ячейку, достала металлический ящик, положила его на стол и отошла к решетке. Я извлекла пухлый конверт, сунула его в сумку, вернула ящик в ячейку и заспешила к девушке. Теперь оставалось самое трудное — выйти из банка.
Вместе с охранником я вернулась в операционный зал. Один из парней маячил по соседству, двух других нигде не было видно. «Не суетись, спокойно, спокойно, вот дверь… видишь, никто тебя не хватает, все нормально… теперь добраться до такси…» Сквозь стеклянные двери я увидела второго парня, он замер на ступеньках в трех шагах от входа. Третий маячил возле такси, нагнувшись к открытому окну, он о чем-то говорил с водителем. «Спокойно, — повторила я. чувствуя, как по спине стекает пот. — Меня это не касается, я радуюсь жизни и иду по своим делам». Ноги вдруг сделались ватными, в горле пересохло. «Бежать», — в панике решила я, но у меня хватило сил неторопливо продолжить свой путь.
До такси оставалось метров десять, и тут из-за угла вывернул красный «Фольксваген», влетел на тротуар и затормозил прямо передо мной. Я закричала от ужаса, но в тот же момент увидела за рулем Алексея, дверь распахнулась, я прыгнула в машину, а он рванул с места. Я испуганно спросила:
— Где Сашка?
— Сзади, — мотнул он головой, а я услышала Сашкин голосок:
— Мама, я здесь.
Я повернулась и увидела, что она сидит на клетчатом одеяле на полу между сидений.
— Господи, — пробормотала я, то ли с облегчением, то ли с ужасом. — Почему ты здесь? Я имею в виду… ведь мы договорились… И откуда эта машина?
— Я решил, что ты не справишься, — ответил он, сворачивая в очередной переулок. Через минуту он тормозил возле пятиэтажного дома и буркнул:
— Бегом.
Схватив Сашку на руки, я бросилась вслед за ним к подъезду. Подъезд оказался проходным. Во дворе стоял джип Алексея, нам хватило двух минут на то, чтобы сесть в него. Встав на колени на заднее сиденье, я напряженно вглядывалась в окно.
— Похоже, оторвались, — сообщил Алексей, понаблюдав немного в зеркало.
— Да, — неуверенно ответила я и почувствовала смертельную усталость, а еще жуткий страх. Я откинула голову на спинку сиденья и зажмурилась. Я боялась потерять сознание, нащупала ладошку дочери и осторожно сжала ее.
— Мама, у тебя голова болит? — жалобно спросила Сашка.
— Немного. Я посижу с закрытыми глазами, если ты не возражаешь.
Алексей обернулся и хмуро посмотрел на меня. Из-под ресниц я наблюдала, как недовольно скривились его губы, но он промолчал, отвернулся и сосредоточился на дороге.
— Куда тебя отвезти? — через полчаса спросил он. К тому моменту я настолько пришла в себя, что смогла оценить ситуацию и даже принять решение.
— Надо поговорить, — убежденно заявила глядя в окно.
Мы уже успели выехать из города, слева начиналась какая-то деревушка, за ней на пригорке виднелся лес, туда-то Алексей и свернул. Проехал с километр по ухабистой дороге и остановил машину. Вышел, открыл заднюю дверь, помог Сашке выбраться и сказал:
— Погуляй немного… — Сам устроился рядом со мной и закурил. — Слушаю тебя очень внимательно, — заявил он серьезно. Впрочем, мне этой серьезности чудился намек на издевку.
Я смотрела на Сашку, которая со счастливым видом бегала по лужайке, пытаясь поймать бабочку, и силилась понять, как это все могло произойти со мной. Я сижу в машине с человеком, который вызывает у меня страх, стойкую неприязнь и еще что-то такое, что и для себя я не решалась облечь в слова… И от него зависит моя дальнейшая жизнь… Ладно бы только моя, но и Сашкина тоже.
— Они там были, — сказала я со вздохом.
— Я видел, — сказал он с таким видом, точно терялся в догадках, с какой стати я говорю все это.
— Они ждали меня, — вновь сказала я, как будто от повторения могло что-то измениться.
— Вполне логично, — кивнул Алексей, — если учесть, что пускаться в бега без гроша за душой не с руки.
— О том, где хранятся деньги, знали только муж и я. — Слова повисли в воздухе, я боялась продолжить, а Алексей не спешил отвечать. Он курил, поглядывая на Сашку с отсутствующим видом. — Что происходит? — не выдержала я.
— Сашка поймала бабочку, — ответил он, криво ухмыляясь.
— Прекрати, — рявкнула я, но тут же испуганно понизила голос:
— Мой муж… что все это значит?
— Меня твой муж не колышет. Сама с ним разбирайся.
— Ты знал, что меня там будут ждать, ты знал… Ты должен мне помочь… О, господи, объясни, что происходит? Я ничего не понимаю…
— Послушай, дорогая, — перебил он меня. — Мы с тобой пару-тройку часов покувыркались в постели, согласен, это чего-то стоило. Допустим, такая доброта с твоей стороны вообще цены не имеет. Не думай, что у меня есть к тебе претензии. Наоборот, все было на уровне, и я не прочь повторить это где угодно и когда угодно, но с ценой ты заломила, детка. За удовольствие потрахаться с тобой, с моей точки зрения, я расплатился сполна: я вернул тебе дочь, я помог тебе смыться, я и сегодня тебе помог, заметь, по доброте душевной, хотя, может, ты думаешь иначе. Но тебе и этого мало, ты хочешь…
— Алексей, — позвала я, он замолчал и выжидающе посмотрел на меня, потом нахмурился. — Если я вернусь к мужу….
— Не советую, — буркнул он, и я согласно кивнула.
— Наверное, ты прав. Я ничего не понимаю…