— Скажем так: я всегда распознаю выгодную возможность, когда она мне попадается.
Произнеся эту двусмысленную фразу, она дождалась, пока я покраснею, затем резко повернулась на высоких каблуках и направилась к бару.
— Вы позволите? — спросила она, открывая его.
— Конечно, — кивнул я, — пожалуйста.
Она взяла два низких широких стакана, наполнила каждый на треть бурбоном «Джим Бим» и, вернувшись, протянула один мне.
— За ваше здоровье, — сказала Шейла, приподнимая бокал. — Такой тост вам точно не повредит.
— Что вы имеете в виду?
— Вы выглядите как зомби.
Я даже не пытался спорить.
— У меня кое-какие проблемы.
— У всех нас они бывают.
Я молча отпил глоток.
Шейла в этот вечер блистала: на ней было облегающее черное вечернее платье, бриллиантовое колье и серьги с подвесками одного дизайна. Я обратил внимание, что обручальное кольцо у нее отсутствовало.
Правой рукой она держала свой стакан у самых губ, левой слегка поглаживала правый локоть.
— Клэр все еще не вернулась? — с деланой непринужденностью спросила она.
— Нет.
— Я почему-то так и думала.
— Ах вот как?
— Ей не нравился Неаполь. Однажды она мне в этом призналась. В общем-то, это можно понять — она ведь француженка. Французы все такие… утонченные.
Этот комплимент Шейла произнесла с такой интонацией, что он приобрел едва ли не противоположный смысл.
— Не разделяю вашу точку зрения, — сдержанно сказал я.
— Однако нельзя не признать очевидного: мы с вами оба — одинокие люди.
— Вы замужем за Германом.
— Герман женат на своей работе. — Она демонстративно помахала рукой у меня перед глазами. — С некоторых пор я больше не ношу обручальное кольцо. И я даже не уверена, что он это заметил.
Шейла придвинулась ко мне еще ближе, но я одним глотком осушил свой стакан и под предлогом того, что нужно поставить стакан в раковину, ретировался в кухню.
— А как сегодняшняя вечеринка? — спросил я, меняя тему разговора. — Удачна?
— О, более чем, — ответила Шейла меланхоличным тоном. — Народу собралась чертова уйма.
— Но вы, кажется, говорили всего о нескольких самых близких друзьях… Вы же хотели просто устроить небольшое дополнение к празднику вашей дочери?
— Так и планировалось, но Герман решил организовать все на самом высшем уровне. Получилось… очень впечатляюще. Ему захотелось убить одним выстрелом двух зайцев — ублажить своих нынешних богатых клиентов и привлечь новых. Создать впечатление, что он — фигура номер один на местном рынке недвижимости. — Она издала короткий безрадостный смешок. — Герман — гроза конкурентов, Герман — акула бизнеса… Так он себя именует уже чуть ли не официально. Надо видеть, как он расхаживает среди гостей, такой крутой, с золотой цепью на шее, золотым перстнем на руке… и постоянно заходит в роскошную ванную комнату, отделанную мрамором, — только чтобы лишний раз полюбоваться на себя в зеркало…
Я повернулся к ней.
Опустив голову, Шейла сидела в кресле. Плечи ее поникли.
— Но делать деньги он действительно умеет, с этим не поспоришь, — прибавила она с горечью. — Деньги, потраченные на праздник дочери, он включил в графу «представительские расходы». Ну что ж, в кои-то веки он хоть что-то для нее сделал…
Немного помолчав, она спросила:
— А вы? Вы придете?
— Я думаю, да.
На губах Шейлы промелькнула тень улыбки.
— Правда?
— Мне нужно отвлечься от грустных мыслей.
— Прекрасно. Я надеюсь, вы хорошо проведете время. Тем более что среди гостей будет и ваш друг Кэмерон.
Эта новость меня поразила.
— Вы с ним знакомы?!
— Познакомились на этой неделе, — ответила Шейла. — Он заходил ко мне. Мы очень мило поболтали о том о сем…
Она поднялась, подошла ко мне и, посмотрев в глаза, добавила:
— Позвольте мне быть вашим проводником. Вечер еще только начинается. Кто знает, какие сюрпризы нас ждут?
Герман Лебовиц явно не поскупился на устройство вечеринки. Размах был широкий. Даже, можно сказать, королевский. Герман не довольствовался тем, чтобы заказать лишь ресторан в отеле — он снял весь отель. А поскольку этот отель состоял из отдельно стоящих уютных домиков, праздник развернулся на огромной территории.
На парковке выстроились роскошные автомобили: здесь были «порше», «феррари», «БМВ Зет3» и даже одна «ламборджини-мурселаго». Я не самый язвительный человек, но все же замечу: чем старше водитель, тем более новая у него марка машины и более юная спутница. Разумеется, здесь же толпилось множество молодых людей в униформе, предупредительно распахивающих дверцы машин. Уже сам вход производил немалое впечатление: ворота в колониальном стиле, по обе стороны от них — мраморные слоны и огромные зажженные факелы, словно вырастающие прямо из земли. Мажордом, услышав ваше имя, торжественно отмечал его в списке приглашенных, лежащем в раскрытой кожаной папке, и приглашал вас войти в сад, полный экзотических растений. Пройдя несколько метров под мягкую, умиротворяющую музыку группы «Колдплэй», вы оказывались возле красивой деревянной беседки, в которой располагался бар, и видели перед собой подсвеченный бассейн с джакузи и искусственным мини-водопадом. Вам тут же предлагали шампанское, и, взяв бокал, вы могли вдоволь полюбоваться садом и множеством установленных среди клумб и кустов и поначалу даже не бросающихся в глаза необычных скульптур животных — жабами в рединготах, совами с лорнетами, двухголовыми рыбами, — а потом вдруг замечали среди них бронзовую девочку с раскрытой книгой на коленях…
Общее впечатление было довольно любопытное: с одинаковым успехом можно было вообразить себя героем фильма о Джеймсе Бонде или сказки «Алиса в Стране чудес».
Шейла оставила меня и пошла проведать остальных гостей. Я присел на скамейку и зажег сигарету. Вскоре рядом со мной появился Кэмерон.
— Привет, Пол, — сказал он.
— Привет, — отозвался я.
— Как самочувствие?
— Ну, еще можно жить, как сказал тот тип из анекдота, который, упав с двадцатого этажа, пролетал мимо десятого. — Я выпустил дым из ноздрей, рассеянно наблюдая, как он поднимается вверх, растворяясь в сумерках. — Так ты, значит, знаком с Шейлой?
— Недавно, когда я заезжал к тебе, мы случайно разговорились возле ее дома. Вот она меня и пригласила.
— Ты с ней поосторожнее. Она опасна, как самка богомола.
Кэмерон кивнул. Затем поставил между нами на скамейку две бутылки — текилу и апельсиновый сок — и два бокала.