Рыжий сделал вид, что не слышит, тогда Ирина достала сторублевку.

– Дядя, сюда посмотри!

Рыжий оживился и подошел.

– Мебель даме из того подъезда куца возили? – Ирина сразу же взяла быка за рога.

– Ну-у… – бригадир почесал в затылке.

– Давай адрес, а то живо тебя Лизавете сдам! – закричала Катя. – Время он еще будет тянуть!

– Да мне-то что… – рыжий пожал плечами, – мебель свезли на склад, Киевская улица, дом тридцать восемь-б. Там забор такой и проходная.

– Не врешь? – Ирина нехотя отдала деньги.

– Да мне эта мебель в кошмарных снах сниться будет! Это же уму непостижимо, какое безобразие люди умудряются в собственной прихожей поставить! – с чувством высказался грузчик. – Колонна мраморная совершенно неподъемная! До сих пор спина ноет! Так что врать мне незачем. .. А только надо бы прибавить…

– И этого много! – припечатала Катерина. – Вымогатель!

Ирина уже стояла у перекрестка, махая рукой проезжающим машинам.

* * *

Виктория придирчиво разглядывала свое лицо в зеркале.

Зрелище было неутешительное: возле губ появилась еще одна новая морщинка. Никакие косметические маски и кремы, никакой массаж, никакие омолаживающие процедуры не могли свести на нет тот непреложный факт, что ей давно уже было больше тридцати. Все деньги, которые она оставляла у косметолога, были бессильны остановить ход времени. Впрочем, этих денег было так мало! Что можно позволить себе на скромную зарплату секретарши?

Конечно, Виктория была не так наивна, она не рассчитывала вовсе остановить время и навсегда остаться молодой. Она хотела только сохранить молодость и красоту до того знаменательного момента, когда ей удастся выйти замуж. Причем выйти замуж за достойного кандидата, за человека с достаточно высоким положением и хорошим достатком.

Но годы шли, она сдавала крепость за крепостью в безнадежной войне с возрастом, а главная цель жизни все еще не была достигнута.

Конечно, мужчины проявляли к ней интерес, но либо они были недостаточно хороши для нее, либо их не удавалось привести «под венец». Одни были давно и прочно женаты, как теперешний шеф Лев Николаевич, другие, наоборот, настолько привыкли к холостяцкой свободе, что ни за что не хотели менять ее на узы брака…

Короче, Виктория постоянно находилась в состоянии творческого поиска, и всегда на горизонте у нее были два-три перспективных кандидата.

Дверь кабинета скрипнула и приоткрылась.

Виктория убрала зеркало в ящик письменного стола и машинально проговорила:

– Лев Николаевич в командировке.

– Знаю, – ответил, входя в приемную, плотный коротко стриженный мужчина с пронзительными серыми глазами.

– А если знаете, тогда что вам нужно? – Виктория окинула незнакомца наметанным взглядом и выставила ему тройку по своей собственной шкале: конечно, довольно симпатичный, но явно не начальник, да и небогат, судя по костюму и в особенности по обуви.

– Поговорить, – ответил тот и вразвалку приблизился к столу секретарши. Вся его фигура дышала силой и уверенностью, так что Виктория сменила оценку на четверку с минусом.

– О чем? – осведомилась она, кокетливо округлив брови.

– О жизни, – мужчина без приглашения опустился на стул и достал из кармана удостоверение:

– Майор Продольный, отдел по расследованию убийств.

Виктория сразу поскучнела: милиционеры ее не интересовали. Ни денег, ни покоя! И этот ужасный костюм… пожалуй, этот майор и на тройку-то с трудом тянет!

– Значит, начальник ваш в командировке, заместителя убили, так что теперь вы тут за старшего?

Шутите? – Виктория поморщилась. – В отсутствие Льва Николаевича все вопросы решает начальник второго отделения Сигизмунд Казимирович, так что обращайтесь к нему…

– Это я знаю, – майор спрятал свою книжечку и уставился на Викторию своими пронзительными глазами:

– Вы как давно здесь работаете?

Виктория закатила взгляд, сделала вид, что мучительно припоминает и наконец сообщила:

– Три года. А почему это вас интересует? Если вы таким способом хотите выяснить мой возраст – так я его все равно не скажу, хоть пытайте меня каленым железом!

– Я его и так знаю, – майор усмехнулся одними губами, – мне его в отделе кадров сообщили!

Разговор нравился Вике все меньше и меньше. Она пару раз машинально щелкнула клавишей интеркома и подняла на милиционера глаза:

– Так я не расслышала – о чем вы хотели со мной поговорить?

– Конечно, не расслышали, потому что я этого еще не сказал. А поговорить я хотел о покойном Цыплакове.

– Вот как! – хотя причина визита этого майора была ясна с самого начала, когда он произнес ее вслух, Виктория отчего-то разволновалась. Она достала из ящика стола пачку ментоловых сигарет и собралась закурить.

Майор вытащил из кармана зажигалку.

«В доверие втирается, – раздраженно подумала Виктория, – разговорить хочет!»

– Я пытаюсь бросить, – сказала она вслух и убрала пачку обратно в стол. – Так что там по поводу Цыплакова?

– Какие отношения вас с ним связывали?

– Никакие, – поспешно выпалила Виктория и снова потянулась за сигаретами. С трудом взяв себя в руки, подняла голову и, уставившись на майора, повторила:

– Никакие!

– Вот как? – майор неторопливо достал записную книжку и что-то черкнул в ней, задумчиво повторив:

– Значит, никакие…

Он немного помолчал, полистал свою книжку и снова поднял глаза на Викторию:

– А где вы работали до этого?

– Вы меня что – в чем-то подозреваете? – проговорила Виктория раздраженно. – Если подозреваете – так прямо и скажите!

– Не беспокойтесь – скажу! – холодно ответил майор. – Пока я только задаю вопросы! Кстати, что вы делали позавчера вечером?

– Ушла отсюда в шесть пятнадцать… встретилась с подругой, прошлись по магазинам…

– Как зовут подругу?

– Лариса… Лариса Антоновна Синицына…

– Хорошо, мы это проверим, – Продольный записал что-то в книжку и снова поднял глаза: – А потом?

– Потом вернулась домой, поужинала, посмотрела телевизор и легла спать…

– Какую передачу смотрели по телевизору?

– Не помню… кажется, какой-то сериал про ментов… извините, про милицию…

– Можете не извиняться… – майор еще что-то черкнул и продолжил: – Так все-таки – где вы работали до того, как перешли в «Изумруд»?