Дрожа от предвкушения, Амелия достала платье и надела его, подивившись, как точно Алекс угадал размер.
Девушка подкрасила губы блеском, размышляя, что подумали бы монахини, если бы увидели ее сейчас.
Потом, подхватив единственную вечернюю сумочку и в последний раз покрутившись перед зеркалом, Амелия вышла к Алексу Хантеру.
— Я передумал, — произнес Алекс, поднявшись со стула, как только Амелия вошла в кухню. — Ты не фея и не эльф, ты — принцесса.
Щеки девушки вспыхнули румянцем, но она ничего не могла с этим поделать.
— Красивое платье, — смущенно улыбнулась она. — Любая выглядела бы в нем принцессой.
— Оставишь отцу записку, на случай если он придет раньше тебя?
Амелия кивнула и быстро нацарапала сообщение на обратной стороне записки отца.
Алекс проводил девушку к машине, раздвигая для нее ветки деревьев.
— Освободите путь для Ее Высочества принцессы Амелии, — говорил он деревьям. — Ну же, дамы, расступитесь.
— Здесь не только дамы, — заметила девушка, указав на одинокий дуб.
— Прости, дружище. Я тебя не заметил. — Алекс повернулся к Амелии и усмехнулся. — Я ему завидую! Вокруг столько девушек, и все ему одному.
Амелия вспыхнула, подумав, сколько женщин было в жизни Алекса Хантера. Он мог позволить себе бесчисленное множество.
Алекс взял ее лицо в свои ладони, погладив по раскрасневшимся щекам.
— Знаешь, что ты первая женщина, которая краснеет в моем обществе?
Его прикосновения волновали, обжигая кожу благословенным огнем. Сердце трепетало в груди, ноги стали ватными.
— Я… я просто не привыкла к таким вещам. — Она облизала пересохшие губы.
— Каким?
— Флирту, шуткам, свиданиям… и всякому такому.
— Сколько тебе лет? — удивился Алекс.
— Тридцать.
— Тогда тебе срочно нужно наверстывать упущенное. — Он открыл перед ней дверцу машины. — А я старше на шесть лет.
Амелия немного помолчала, вскоре заговорив снова:
— Полагаю, с твоим опытом ты находишь мое общество скучным. — Она не хотела, чтобы слова прозвучали столь вызывающе, но теперь было уже поздно.
— Сказать по правде, ты производишь очень свежее впечатление.
— Но ты все время смеешься надо мной. Я чувствую.
Алекс украдкой взглянул на Амелию и дипломатично сменил тему.
— У тебя два брата, так? Чем они зарабатывают на жизнь?
Девушка вздохнула.
— Старший, Рико, недавно потерял работу на винограднике. Ему постоянно не везет. А Сильвио, младший, еще бестолковее. Он всю жизнь перескакивает от одного работодателя к другому. Недавно его наняли на работу в главный порт, но он так и не рассказал, чем конкретно занимается.
— И это налагает на тебя еще большую ответственность.
— Точно. Мне приходится обеспечивать семью. — Амелия посмотрела на свои руки на коленях. — Недавно я согласилась работать… во дворце.
— И что нужно делать?
— Ухаживать за королем. Ночная сиделка два раза в неделю.
— И какой он, король?
— Его охранники не позволяют разговаривать с ним. Я предпочитаю оставаться в тени.
— Из-за истории семьи?
— Поэтому и… из-за других вещей, — расплывчато отозвалась девушка, смущенно заправив волосы за ухо.
— Тебя ведь не унижают эти королевские слуги, да?
— Значит, ты тоже не монархист?
— В Австралии продолжаются споры о том, стоит ли стране стать республикой. Я еще не решил для себя, что мне ближе. Слишком занят, спасая жизни.
— Твоя работа очень сложная. Чудо, что ты смог вырваться сюда, чтобы помочь здешним жителям.
— Когда я получил личное приглашение от короля, то был заинтригован. Я слышал об острове раньше, но поначалу не захотел ехать. Мои родители настояли. Я врач, Амелия. И моя обязанность — помогать страждущим. Не пойми меня неправильно, я из богатой семьи, но родители всегда учили меня и Меган не зазнаваться.
— У тебя чудесная семья.
— Да. Мне повезло.
— Сколько лет твоей сестре? — спросила Амелия, немного помолчав.
— Двадцать пять.
— Между вами большая разница. Одиннадцать лет.
— Знаю. Но они не сразу смогли усыновить еще одного ребенка.
— Ты… — Амелия не верила своим ушам. — Тебя усыновили?
— Да, и в этом нет ничего постыдного. Мои приемные родители чудесные люди. Я многим им обязан. Подумать только, если бы не они, кто знает, кем бы я стал!
Амелия подождала, пока Алекс припарковался у ресторана на самом берегу моря, и спросила:
— А тебе никогда не хотелось разыскать своих биологических родителей?
— Иногда я думаю о такой возможности, но не более того. Полагаю, я попросту не хочу причинять боль своим приемным родителям. Мама и так горюет о том, что не смогла подарить отцу настоящего наследника, которого он так ждал. Меня усыновили в два года.
— Значит… ты не помнишь ничего до того, как тебя забрали в приемную семью?
— Скажи, Амелия, какое твое первое детское воспоминание? — ответил он вопросом на вопрос.
— Мне около трех лет, — отозвалась девушка, поразмыслив. — Мама сшила мне сказочное платье с крылышками за спиной. Позже она рассказала, что взяла ткань из своего свадебного платья и фаты. До этого я не могу ничего припомнить.
— Как и большинство людей. Нейрологические исследования доказали, что мозг младенца не способен накапливать воспоминания до наступления трехлетнего возраста.
— Но ведь события раннего детства могут наложить определенный отпечаток на будущий характер человека.
— Да. Ребенок может помнить, что в раннем детстве атмосфера вокруг была неблагоприятна, но не более. Подробности будут стерты или замещены более приятными воспоминаниями.
Амелия размышляла над словами Алекса, пока они шли от машины к ресторану. Их проводили к столику у окна с потрясающим видом на море. Официант подал меню и винную карту и бесшумно удалился.
— Какое вино ты бы посоветовала?
— Я не особо разбираюсь в винах, но «Порто Кастелланте Бланко» считается лучшим на острове. Вина Нироли производятся еще со времен римлян.
— Его и закажем. — Алекс позвал официанта. Амелия никак не могла расслабиться. Она так редко бывала вне дома, что элементарно боялась взять не тот прибор или совершить еще какую-нибудь ошибку.
Алекс поднял бокал.