– Какие имеются в доме входы и выходы? И как они запираются? Мог ли кто-нибудь войти незамеченным?
– Через боковую дверь, выходящую на террасу, мог войти каждый. Она запирается только, когда все мы ложимся спать, потому что через нее все ходят в здания Школы.
– А в Школе, кажется, находятся от двухсот до двухсот пятидесяти молодых правонарушителей?
– Да. Но здания Школы тщательно запираются и охраняются. Я считаю очень маловероятным, чтобы оттуда можно было выйти незамеченным.
– Это нам, конечно, придется проверить. Скажите, мог ли мистер Гулбрандсен вызвать там недовольство? Каким-нибудь решением?
Мисс Беллевер покачала головой:
– О нет! Мистер Гулбрандсен не имел никакого отношения к управлению Школой.
– Какова была цель его приезда?
– Не имею понятия.
– Но ему необходимо было встретиться с мистером Серроколдом, и он решил дождаться его возвращения?
– Да.
– Следовательно, он приехал ради встречи с мистером Серроколдом?
– Да. Если он приехал по делам Фонда, эта встреча была ему необходима.
– Понятно. И он уже совещался с мистером Серроколдом?
– Нет, не успел. Мистер Серроколд приехал только сегодня к обеду.
– А после обеда мистер Гулбрандсен сказал, что ему надо написать важные письма, и ушел к себе? И не сказал при этом, что желал бы поговорить с мистером Серроколдом?
Мисс Беллевер чуть поколебалась.
– Нет, не сказал.
– Странно. Ведь он задержался здесь дольше, чем хотел, именно ради этого разговора.
– Действительно, странно.
Эту странность мисс Беллевер, видимо, заметила только сейчас.
– Мистер Серроколд не пошел с ним в его комнату?
– Нет, мистер Серроколд остался в Зале.
– И вы не знаете, когда именно был убит мистер Гулбрандсен?
– Возможно, что мы даже слышали выстрел. В таком случае это было в девять часов двадцать три минуты.
– Вы слышали выстрел? И это вас не встревожило?
– Нет, потому что тут были особые обстоятельства.
И она более подробно описала сцену между Льюисом Серроколдом и Эдгаром Лоусоном, которая происходила именно в те минуты.
– И никому не пришло в голову, что стреляли в доме?
– Нет. Никому. Мы испытали такое облегчение, когда поняли, что стреляли не здесь, не в этой комнате.
И мисс Беллевер добавила мрачно:
– Кто же мог подумать, что в доме в один и тот же вечер могло произойти и покушение на убийство, и убийство…
Инспектор Карри был вынужден признать справедливость этого замечания.
– И все-таки, – вдруг сказала мисс Беллевер, – именно это побудило меня зайти к мистеру Гулбрандсену. Я действительно хотела спросить, не нужно ли ему чего-нибудь, но это был предлог. Я хотела убедиться, что у него все в порядке.
Инспектор Карри внимательно посмотрел на нее.
– Почему вам показалось, что что-то могло быть не так?
– Не знаю. Вероятно, все-таки из-за выстрела в парке. В тот момент ему не придали значения. Но позже я о нем вспомнила. Правда, я решила, что это мог быть выхлоп машины мистера Рестарика.
– Машины мистера Рестарика?
– Да, Алекса Рестарика. Он приехал сегодня вечером – на машине. Вошел сразу после того, как все случилось.
– Вот как? Когда вы обнаружили тело мистера Гулбрандсена, вы не дотрагивались до каких-нибудь вещей в его комнате?
– Конечно нет. – Мисс Беллевер даже обиделась. – Я знаю, что в таких случаях ничего нельзя трогать и передвигать.
– А сейчас, когда вы провели нас в его комнату, там все было точно так, как в тот раз, когда вы обнаружили тело?
Мисс Беллевер задумалась. И даже зажмурила глаза. Инспектор Карри подумал, что она обладает так называемой фотографической памятью.
– Все так, но не совсем, – сказала она. – В пишущей машинке ничего уже не было.
– То есть, – сказал инспектор Карри, – когда вы вошли в первый раз, у мистера Гулбрандсена было в машинке недопечатанное письмо, а потом это письмо кто-то вынул.
– Да, я почти уверена, что видела в машинке край листа.
– Благодарю вас, мисс Беллевер. А кто, кроме вас, побывал в той комнате до нашего прибытия?
– Конечно, мистер Серроколд. Он и оставался там, когда я вышла вас встретить. А кроме него, миссис Серроколд и мисс Марпл. Миссис Серроколд непременно хотела посмотреть на убитого.
– Миссис Серроколд и мисс Марпл? – переспросил инспектор Карри. – Которая из них мисс Марпл?
– Старая седая дама. Это школьная подруга миссис Серроколд. Она приехала погостить. Четыре дня назад.
– Что ж, благодарю вас, мисс Беллевер. Вы дали нам очень ясную картину. Сейчас я подробнее поговорю с мистером Серроколдом. Впрочем… Мисс Марпл – пожилой человек. Я поговорю сперва с ней, чтобы она могла скорее лечь в постель. Было бы жестоко заставлять старую леди ждать до поздней ночи, – сказал человеколюбивый инспектор. – Она, вероятно, в шоке.
– Значит, пригласить ее сюда?
– Да, пожалуйста.
Мисс Беллевер вышла. А инспектор Карри уставился в потолок.
– Гулбрандсен? – сказал он. – Почему именно Гулбрандсен? Здесь проживает более двухсот социально опасных юнцов. Любой из них мог бы совершить это. Так оно скорее всего и было. Но почему убили именно Гулбрандсена? Он был здесь человеком посторонним.
– Конечно, мы еще не все знаем, – сказал сержант Лейк.
– Мы еще ничего не знаем, – согласился инспектор Карри.
Когда вошла мисс Марпл, он галантно встал. Она казалась взволнованной, и он прежде всего поспешил успокоить ее:
– Не волнуйтесь, мэм [38] . – Он помнил, что старые дамы любят обращение «мэм». Они еще привыкли причислять полицейских к низшему классу, который должен оказывать им почтение. – Очень прискорбное событие. Но нам необходимо разобраться во всех обстоятельствах. Чтобы все было ясно.