Гарри захохотал.
– О, ясное дело, господин! Если я обнаружу, что вы из тех легендарных стрелков, что жили раньше в лесах старой доброй Англии и за сто шагов шутя попадали в мелкую монету, я в вашем распоряжении.
– Смотри не проиграй, Гарри, – хмыкнул Шепелявый Джек. – Мальчишка зря такой лошадью рисковать не станет.
– Мальчишка просто хвастун, – мрачно бросил Угрюмый Уили.
– Хватит болтать! – сказал, выступив вперед, Фрэнк Гонд. – Начинайте.
Гарри и Алан тотчас вложили стрелы в арбалеты.
– Первым пусть стреляет Гарри, – скомандовал Фрэнк. – Он затеял спор, ему и начинать.
Гарри весело подмигнул и прицелился куда-то вверх. Филип проследил за его взглядом. Мишенью служил флюгер на соседнем доме. Над крутой черепичной крышей на длинном шпиле виднелась тонкая стрелка, указывавшая направление ветра. Уперев в плечо арбалет, Гарри метил в нее.
– Смотри, ветер, – предупредили рядом.
Гарри спустил пружину. Стрела пропела и звонко ударила в шпиль под самой стрелкой.
– Молодец, брат! – хлопнул по плечу Гарри Фрэнк. – Мастерский выстрел.
Он повернулся к Алану:
– Теперь ты.
Мальчик шагнул вперед. Лицо его было сосредоточено. Стало тихо. Приложив арбалет к плечу, он долго целился, затем раздался щелчок спущенной пружины, стрела взвилась и ударила во флюгер так, что стрелка завращалась и остановилась, указывая направление, противоположное ветру.
Кто-то восхищенно присвистнул, а затем раздались восторженные возгласы:
– Ну и малыш!
– Ох и выстрел, клянусь Святой Троицей!
– Гарри, Гарри, ты нашел себе нового господина!
Только теперь кто-то заметил стоявшего позади Майсгрейва.
– Милорд!
Все оглянулись.
– Простите, сэр, – выступив вперед, сказал Гарри. – Мы тут немного замешкались. Маленькое пари…
– Которое ты проиграл. Что ж, ступай в услужение к мастеру Алану.
Анна тряхнула челкой. Глаза ее блестели.
– Вы видели, как я стреляю?
Ей хотелось, чтобы этот сумрачный рыцарь похвалил ее. Но он снова даже не глянул в ее сторону.
– Пора! – скомандовал он.
Когда все уже были верхом и Филип разворачивал коня к воротам, с крыльца дома долетел истошный женский вопль. Филип оглянулся. Леди Мод, простирая к нему руки, рыдала во весь голос. Она сама не могла понять, что с ней происходит. Ведь муж не раз покидал ее, и она привыкла воспринимать это как неизбежное. Но сейчас, когда он, даже позабыв проститься, устремился прочь, ей на мгновение показалось, что она видит его в последний раз.
Майсгрейв и сам ощутил укол совести. Разве Мод виновата, что была и осталась чужой для него? Кто знает, вернется ли он, а в ее чреве его, Майсгрейва, дитя.
Он рванул поводья и, подъехав, склонился к ней. Обняв ее за плечи, он нежно поцеловал ее.
– Прощай, Мод! Да хранит тебя Господь, моя дорогая…
И больше ни слова. Он дал коню шпоры и стремительно покинул двор. Отряд последовал за ним.
Леди Мод, заломив руки, продолжала рыдать на крыльце.
Как сладко слышать перестук копыт! Как свеж и легок воздух в это солнечное утро! Полный дыхания весны, он сильнее доброго вина кружит голову и покалывает грудь. Грива лошади колышется в такт шагу, но Анна не пускает в ход хлыст, с трудом подавляя желание рвануться в карьер навстречу ветру.
Наконец-то она покидает ненавистный Йорк! Прочь интриги и гнусные козни – она едет к отцу, во Францию, и чувствует себя свободной как птица. Жизнь кажется ей дивным сном, полным приключений и чудес. Подумать только – леди из гордого и могущественного рода Невилей тайком едет через всю Англию, и ни одна живая душа, кроме епископа Йоркского, не ведает о том, кто этот мальчишка с арбалетом за плечами. Пожалуй, таких приключений не переживала ни одна сказочная принцесса.
Деревья стоят еще голые, но кое-где уже пробивается молодая трава. На полях в бороздах голубеют полоски талой воды, а в лесу у дороги попадаются кустики фиалок.
Спутники Анны скакали рядом – кто в длинной кольчуге, кто в куртке из буйволовой кожи, обшитой металлическими бляхами. Впереди на пятнистом, как барс, коне ехал Майсгрейв. Анна отвела взгляд. В душе она побаивалась его, но что-то неодолимо влекло ее к нему, и она то почти нагоняла сэра Филипа, то сдерживала коня и вновь смешивалась с остальными воинами.
Поначалу, когда они выехали из Йорка и направились на север, Анна растерялась, хотела броситься к Майсгрейву, чтобы узнать, отчего они едут в противоположную сторону. Но, опередив ее вопрос, рыцарь развернул коня и обратился к своим людям:
– Я ввел вас в заблуждение, друзья. Сейчас мы изменим направление и выберемся на дорогу, что ведет на юг.
И он коротко изложил суть поручения короля.
– Что ж, ясно, – почесывая затылок, сказал Гарри Гонд. – Королевская воля. Раз дело тайное, то и говорить не о чем. Поворачиваем коней.
Теперь они двигались легкой рысью, чтобы не утомлять коней, ибо путь предстоял дальний и проделать его следовало как можно быстрее.
Девушка с жадностью втянула воздух. Пахло древесными соками, горьковатым дымком. По обе стороны дороги лежали пустынные поля, и только кое-где в темных рощах виднелись колокольни церквей или зубчатые башни замков.
Когда они проезжали через нищее, полуразрушенное селение, к дороге подползла, опираясь на клюку и протягивая трясущуюся руку, старуха в лохмотьях. Повинуясь порыву, Анна бросила ей золотой и отвела взгляд. Сколько их вдоль дорог: ребятишек с раздутыми животами и паучьими ножками, черных, как земля, крестьян с лихорадочно горящими, голодными глазами…
Отряд свернул с торной дороги на узкую извилистую просеку, местами спускавшуюся в лощины, где мокрые комья земли летели из-под копыт, и бока лошадей сразу потемнели от грязи. Здесь, обогнав остальных, к Майсгрейву подскакал ехавший до сих пор замыкающим Угрюмый Уили.
– Сэр, я должен кое-что сообщить.
– Говори.
Дорога пошла на подъем, копыта коней скользили по мокрой земле.
– Когда мы выезжали из Йорка, я обратил внимание на стоявшего у ворот коренастого человека с необычной, как бы подрубленной бородой. Собственно, не столько на него, сколько на его шляпу из прекрасного зеленого фетра. Я бы и сам не прочь заиметь такую. А между тем я заметил, что он пристально следит за нами. Когда мы миновали заставу, я оглянулся и встретился с ним взглядом. Он тотчас надвинул шляпу на глаза и скрылся за углом. Что-то мне в нем показалось странным, но вскоре я выбросил его из головы… Однако после того, что вы сказали о приказе короля… В общем, когда мы сворачивали на эту просеку, я оглянулся и заметил на холме всадника. На нем была ярко-зеленая фетровая шляпа.