– Мы… – начинает блондинка и наступает пауза.
– Ну, ну? – поощряет ее мент, раскрывая паспорт. – Ой, Крылов, тебе фамилия Скорина ничего не говорит?
– Скорина – нет, – следует ответ из соседней комнаты. – Скорин – да.
– Ребята, может, договоримся? – плаксиво спрашивает брюнетка, появляясь в трусиках и блузке. В одной руке ее сумочка, другой она пытается натянуть брючину джинсов на ногу.
– А кто такой Скорин? – спрашивает младший лейтенант и вдруг отсутствующим взглядом начинает смотреть в окно. – Не может быть… Вы – жена начальника управления по выморочному имуществу мэрии?..
Вот от близости с кем я отказался, преодолев искушение!
– Так, паспорта я забираю, одевайтесь и спускайтесь вниз, – младший лейтенант разворачивается ко мне. – А вам стыдно должно быть! – Думает, что еще можно было сказать, и добавляет упречно: – Как же так можно?..
С проститутками?
– Мы не проститутки! – в голос орут девочки.
– Они не проститутки, – слышу я голос Гриши. Гусар, гусар. Нет слов. – Может, договоримся, командир?
За сегодняшний день я уже во второй раз испытываю непреодолимое желание его убить. Но младший лейтенант, естественно, несгибаем.
– Я мзды не беру, – говорит он. – Мне за отсутствие нравственного самоконтроля граждан обидно. Взрослые, солидные мужчины… а с проститутками…
– Мы не проститутки!.. – этот вопль дуэта, очень похожего на «Баккара», травмирует мой слух. Кажется, если еще раз он произнесет слово «проститутки», они бросятся на него и загрызут. – Мы по любви!
– Хорошо, я так и доложу Скорину, когда он видео смотреть будет. Думаю, это меняет дело. Но сейчас спускайтесь вниз, если не хотите, чтобы я вызвал подкрепление.
Блондинка падает на кровать и взрывается рыданиями.
Гриша и брюнетка заходят на нашу половину и присоединяются к скорби.
– Девочки, я могу решить эту проблему…
«Девочки» бросают мне в лицо такие взгляды, что я едва не пошатнулся.
– Я выкуплю видео и закрою им рот.
– Правда? – шепчет «моя» забава.
– Правда. Но в обмен на услугу. Маленькую услугу. Пустяшный каприз. Он ничего не будет вам стоить.
– Если бы ты не рассказывал мне полчаса о гон… гондо… – ее трясет от стресса. Но я не виноват. Я хотел по-честному. По-честному не получилось.
– …льерах, – подсказываю я.
– …то я подумала бы, что ты хочешь наручники, плетку или что-то в этом роде…
– Мы должны съездить в РОВД… – обреченно произносит брюнетка и падает попой на кровать.
– Но это же все равно что нас накроют здесь! – восклицает блондинка.
– Лера, – голосом преподавателя истории говорю я ей, – ресторан – пустяшное. А здесь вас взяли в чем мать родила с москвичами. Какой вариант больше устроит начальника управления мэрии Скорина?
Гриша чешет затылок и исчезает в соседнем помещении. Кажется, до него дошло.
– Вот сукин сын… – Лерочка смотрит на меня, не мигая. Кажется, и до нее дошло.
Удивлению администратора не было конца, когда он увидел, как мы спускаемся по лестнице. Я положил на стойку ресепшен ключ с номером:
– Мы передумали. У вас таракан за мусорным ведром живет.
Вчетвером, угрюмые как после похорон, мы подошли к выходу. Там нас уже ждали. Девочки с сержантом остались стоять на крыльце, мы с Герой и младшим лейтенантом спустились и подошли к черному старенькому «Опелю». Пока милиционер вынимал из камеры диск, я вынимал из кармана ту самую мзду, которую он не берет.
– Оставьте его мне, – попросил он, так что диск мне пришлось почти вырывать из его рук.
– Свое иметь надо, – по-кулацки рассудительно произнес я. – А что, я тебе понравился?
Он тут же разжал пальцы.
– А Вадику? – спросил он, пересчитав купюры.
– Кто такой Вадик? – недружелюбно поинтересовался Гриша.
– Самый богатый портье в этом городе, – объяснил я и потрогал милиционера за рукав. – Вадик комиссионные с этой суммы уже снял.
Я протянул младшему лейтенанту визитку. О, время перемен – он вынул из кармана свою и протянул мне. Визитные карточки у ментов. Когда это началось – уже и не вспомню. Вот у меня визиток сроду не бывало. Поэтому пришлось отдать первую попавшуюся чужую, что первой в кармане в ладонь легла.
«Жук» оправдывал свое название. По улице он полз со скоростью, которой порадовалась бы черепаха: на свете был еще кто-то, кто в пространстве передвигается медленнее, чем она. Рядом с машиной по тротуару шел на костылях какой-то мужик и с любопытством нас разглядывал.
– Господи, – тихо бормотала Лерочка, наполняя салон скорбью, – как бы я сейчас хотела оказаться в космосе. Чтоб ни мужа, ни вас, ни ментов… Племя проклятое… ни трахнуть, ни покараулить… Вот прямо сейчас – взлететь вверх и увидеть этот убогий шар с высоты птичьего полета…
Видимо, Лера недостаточно ясно представляла, где находится космос.
– Это нереально, Лера… – страдая не меньше, возразила брюнетка. Я до сих пор не знаю ее имени. – А так бы мы обе улетели.
– В космос? – уточнил я.
– В космос!.. – закричали они обе, словно это я препятствовал их вознесению.
– А что вам там делать? – я почесал ухо. – Соляриев там нет, моря Средиземного нет.
– Лучше без солярия, чем с такими проблемами! – взвизгнула Лера.
– Нет, ты так говоришь, дорогая, словно это мы с Григорием вам эти проблемы создали! Это мы с Григорием заставили вас раскольцеваться, после чего привели в кабак и усадили за столик. Это мы с Григорием вели себя как девочки легкого поведения, щекоча вас и заставляя хохотать на весь ресторан, возбуждая фантазии местных идиотов. И, наконец, это мы с Григорием…
Я заткнулся. Потому что именно мы с Григорием и привели их в «Миет». Но и перечисленного, по моим подсчетам, хватало с излишком.
– Что мужу говорить, я не знаю, – сказала Лера. – Я хочу в космос.
– Боже мой, Лера, в космос – это невозможно… – с отчаянием драматической актрисы прошептала брюнетка.
– Почему невозможно? – услышал я голос Гриши. На всякий случай он сел на переднее сиденье, усадив брюнетку ко мне. – Очень даже возможно.
– Так отправь нас туда! Лучше без солярия, чем вечером с мужем объясняться!
– Не, сестра, отправить нельзя. Нужно чтобы тебя похитили. Отправляют космонавтов. А правильных пацанов и девчонок только похищают.
– Пошел ты! – сказала брюнетка.
И все замолчали, потому что «жук» остановился напротив крыльца РОВД.
Выбравшись из чуда немецкого автопрома, мы двинулись к двери. Нужно идти с этими девочками – это я решил сразу. Неизвестно, на что могут оказаться способны две дуры, когда их спросят: «А вы как там оказались?»