Князь взял у Алеши обещание не искать смерти и забвения на дне горькой чарки. Призвал его верой и правдой служить родной земле.
А в конце лета он и в самом деле заслал к Насте сватов. Молодая вдова не стала противиться. Она любила Добрыню, но не хотела хоронить себя заживо в пучине скорбной тоски.
Осенью миновал год со дня, как погиб Добрыня. Только сейчас друзья могли считать его мертвым. Ведь он не вернулся...
И все же на душе у Алеши скребли кошки, когда он собрался вести Настю под венец. Он пытался держаться мысли, что поступает благородно. Ведь он берет Настю под свою защиту.
Великий князь видел, как мучается богатырь. Видел, как переживает Настя. И вместе с тем он замечал, что их тянет друг к другу. Поэтому он назначил день свадьбы. Но для начала он устроил пир, где во главе угла восседали Алеша и Настя как жених и невеста.
Алеша на этом пиру сидел как неживой. Он любил Настю, хотел быть с ней вместе. Но, как это ни странно, сейчас она его не радовала. И в ее глазах тоже не было радости.
Его стало одолевать наваждение. Казалось, что за одним с ним столом сидит Добрыня Никитич. И Милана. Своим присутствием они просили, даже умоляли его остановиться, не делать глупостей. Они хотели, чтобы он отказался от Насти... Но сколько Алеша ни всматривался в гостей, ни Добрыни, ни Миланы среди них он не находил...
Острый укор исколол всю душу. Алеша не выдержал, поднялся из-за стола. С печалью в голосе обратился к великому князю:
– Прости меня, мой повелитель. Не должен я так поступать. Но... Не могу я больше... Не будет свадьбы!
В трапезной палате установилась мертвая тишина. Только было слышно, как тихо охнула Настя. Она смотрела на богатыря удивленным взглядом. Но в ее глазах не было обиды и осуждения.
Из-за стола поднялся Илья Муромец.
– Не будет свадьбы, – повторил он за Алешей. – И правильно... Никто не видел Добрыню мертвым...
Не стала молчать и Настя.
– Даже если он погиб, я не должна идти под венец, – с осуждением к себе сказала она. – Я изменила памяти мужа... Спасибо Алеше, он наставил меня на путь истинный... Я знаю, что должна делать – стану божьей невестой...
– Уйдешь в монастырь? – громко спросил чей-то голос.
Откуда-то вдруг появился сгорбленный старец с густой седой бородой. Он подошел к Насте. Остановился возле нее.
– Уйду. – Она непонимающе смотрела на незнакомца. – Но тебе какое до этого дело?
– А если твой муж жив? – спросил старец.
– Ты что-то про него знаешь? – разволновалась Настя.
– Знаю... Жив твой Добрыня!
Старец вперил в Алешу колючий взгляд и осуждающе покачал головой.
– Рано же вы меня хороните!
Он распрямился, вытянулся во весь рост. Повел плечами – сбросил с себя ветхий плащ. И седая борода полетела к его ногам.
Алеша не мог поверить своим глазам. Перед ним стоял Добрыня Никитич...
* * *
Блуд хорошо помнил, как на него опустилась тяжелая секира. Яркая вспышка перед глазами, сумасшедшая боль, а затем красная темнота небытия, из которой на свет божий вылетела его душа. Он с высоты наблюдал, как великаны поднимают на руки его и Тетери тела, как забирают с собой обезглавленного Добрыню. Его душа поднималась все выше к небесам. Великаны превратились сначала в маленькие точки, а затем и вовсе исчезли из виду...
Душа Блуда была уже высоко-высоко – качалась на облаках, грелась в чарующих мелодиях небесных арф. А потом вдруг камнем рухнула вниз. Это был головокружительный полет. Его душа с разгону влетела в бренное тело, в одно мгновение слилась с ним в единое целое.
Ощущение, надо сказать, не из приятных. Тело болело, голова раскалывалась на части, глаза отказывались видеть происходящее. Но через красную пелену перед глазами Блуд видел, как великан вылил на него воду из деревянного ковша.
Вода была теплая, мягкая. Ее жизненная энергия передалась Блуду – тело перестало болеть, перед глазами засияло солнце, руки и ноги налились недюжинной силой.
Рядом с ним на земле сидел Добрыня. Блуд своими глазами видел, как катилась по земле его голова. Но сейчас голова его на плечах. Сам он мокрый с головы до ног. Видно, и его окатили волшебной водицей.
Они находились в просторной котловине, со всех сторон окруженной высокими горами. Здесь было солнечно и тепло, по земле стлался ковер из необычайно мягкой и нежной травы. С вершин стройных высоких деревьев несли свою песнь соловьи. Красота, уют и умиротворение. И трудно было поверить, что в этом чудном месте обитают страшные великаны.
Посреди округлой поляны стояла высокая каменная башня, по обе стороны которой били два источника. С поверхности одного в небо поднимался пар. Видимо, это была теплая вода.
Блуд наблюдал, как великан набрал в ковш воды из холодного источника, вылил ее на изрубленное тело Тетери. И чудо, две истерзанные половинки срослись, мертвый оруженосец ожил, с гримасой боли на лице открыл удивленные глаза. И тут же на него вылили воду из второго источника. Тетеря преобразился – расцвел, приободрился. Правда, выражение радости на лице продержалось недолго. Так же как и Блуд, он понимал, что жизнь рядом с великанами ничего хорошего им не сулит.
Блуд посмотрел на Добрыню. Богатырь озирался по сторонам, на челе печать мрачного раздумья.
– Да, попали мы как куры в ощип... – невесело протянул он.
– Хорошо нас пощипали, – кивнул Блуд.
– Хорошо, что перья обратно вставили... Ты хоть понял, что это за вода?
– Да уж понял. Из одного источника берут мертвую воду, а из другого – живую, – догадался оруженосец.
– То-то и оно, – покачал головой богатырь. – Вопрос в том, зачем нас оживили. Не для того же, чтобы съесть?
– Не для того, – уныло вздохнул Блуд. – Знать бы для чего...
– Узнаем... Уходить нам отсюда надо. Но как это сделать?
– И это узнаем!
Добрыня с интересом посмотрел на своего оруженосца.
– Цены тебе не будет, если узнаешь.
Блуд горделиво повел подбородком. Как будто он уже узнал, как сбежать из котловины. На самом же деле он даже не представлял, как покинуть это логово. Великанов было много. Только возле них не меньше полудюжины. Это были великаны-воины, с булавами и секирами. Они бдительно надзирали за пленниками. Особенно за Добрыней.
Возле башни бродили великаны-женщины. Под их присмотром резвились дети. Дети... Несмышленые отроки были одного роста с Блудом. А юнцы были выше, чем он, и при желании легко могли надавать ему тумаков.
К Добрыне подошли сразу три великана. Недолго думая, богатырь набросился на одного из них, даже смог сбить его с ног. Но двое других навалились на него, скрутили по рукам и ногам, затащили в одну из пещер, вырубленных в скальных стенах котловины. Блуд бросился было за своим господином, но ему не дали ступить и шагу. Ближайший к нему воин одним ударом могучего кулака свалил его на землю.