Словно услышав слова Амирбека: «Все, до утра отдыхаем», луна нырнула за облако. Звезды стали ярче, однако все вокруг погрузилось в непроглядную темноту. Мехмету показалось, что даже шум воды, доносившийся с реки, стал громче и в нем появились угрожающие оттенки.
– Ставим? – спросил Усман.
– Конечно, – Мехмет стал медленно опускать носилки.
Когда они коснулись земли, Бакс застонал.
– Потерпи, – проговорил Амирбек и подозвал всех к себе.
Опасаясь налететь на ветви, Мехмет выпрямил перед собой руку и, ориентируясь только по звукам, подошел к Амирбеку ближе. У ног можно было разглядеть носилки, по другую сторону которых виднелись два силуэта. Лишь по разнице в росте можно было догадаться, кто из них Усман, а кто Давлет.
Амирбек определил порядок охраны и распределил время, кто и когда бодрствует. Сначала он поделил ночь пополам. Первым должен был дежурить Усман, вторым – Давлет. Сам Герат пообещал периодически просыпаться и проверять несение службы импровизированным караулом. По всем правилам он должен был привлечь к этому всех троих моджахедов. Мехмет понял, что полевого командира теперь смущает его принадлежность к турецкой разведке. Он был польщен, но тем не менее опротестовал это решение. В результате ему досталось дежурить первым. Как ни крути, а Амирбек все равно поставил его в удобное время. Потом будет тяжелее.
Ко сну готовились в кромешной темноте, практически на ощупь. Все устроились в один ряд в небольшой, заросшей густым кустарником ложбинке.
Мехмет сел под деревом. От реки несло холодом и сыростью, поэтому он накинул на себя бушлат, который носил с собой даже летом.
Боевики практически сразу уснули. Были слышны их прерывистое дыхание и негромкий храп. Иногда к этим звукам добавлялись стоны Бакса. Мехмет размышлял, как поступить дальше. Он просчитывал один за другим варианты, и все они сводились к тому, что для начала надо избавиться от молодых боевиков. Только как это сделать? Постепенно Мехмет пришел к выводу, что того шанса, который был у него во время нападения на спецназовцев, больше не будет – русские не позволят. Да и Герат уже не решится на подобный шаг, силы теперь не те. Можно сказать, их вообще не осталось.
«Может, просто взять и расстрелять всех, когда будем идти?» – неожиданная и дерзкая мысль заставила его оглянуться по сторонам. Он вдруг испугался, что сказал это вслух. Но вокруг по-прежнему было тихо, а ритм дыхания спящих боевиков никак не изменился. Идея выглядела до того соблазнительной, что Мехмет стал обдумывать детали и дальнейший план действий. Конечно, Герата он оставит. Разоружить его не составит труда: сработает фактор внезапности. Он не сможет с ходу прийти в себя. Двинуть ему прикладом по голове – и все. Но другой вопрос, удастся ли вынудить его сотрудничать? Появится новая опасность, они могут нарваться на другую банду. Это сейчас им никто не встречается.
– Герат! – неожиданный хриплый голос заставил вздрогнуть.
Мехмет вскочил со своего места и повернулся в сторону спящих боевиков, прежде чем до него дошло, что это Бакс.
– Чего тебе? – спросил Амирбек. От земли приподнялся черный силуэт.
– Нет, ничего... Извини, – прохрипел Бакс.
– Тебе плохо? – не унимался Амирбек.
Послышался шорох, хрустнула ветка.
– Мне кажется, что я не доживу до утра.
– Зачем так говоришь? – удивился Амирбек.
Однако Мехмет уловил в его интонации абсолютное безразличие. Амирбек был измотан, хотел спать, и ему было все равно, что будет с его моджахедом. Он найдет ему замену.
– Кто сейчас дежурит? – между тем поинтересовался Амирбек.
– Я, Мехмет.
– Уже половина третьего, – констатировал Амирбек. – Усман!
– Да, командир, я уже не сплю, – нарочито бодро ответил чеченец.
– Чего кричишь? – одернул его Амирбек. – Меняйтесь.
Мехмет устроился на брошенном прямо на землю брезентовом коврике, под голову приспособил свернутый рюкзак. Однако сон не шел. Ощущение жажды и голода не давало забыться и держало в напряжении. Он то и дело прикладывался к горлышку фляги, поэтому под утро, как следствие, устал отходить по нужде. Не давали покоя и комары. Потом стало жарко, но перед самым рассветом его уже колотило от озноба. Как Мехмет ни старался, не мог согреться.
Когда небо с востока окрасилось в розовый цвет, он не выдержал и встал. Неожиданно поймал себя на мысли, что стоит странная, пугающая тишина. Ни слова не проронил часовой. Под утро дежурил Давлет. Мехмет отыскал его взглядом. Чеченец сидел под деревом, навалившись на ствол спиной. Между согнутых в коленях ног стоял упертый прикладом в землю автомат. Голова свесилась на грудь. Он спал. Сердце Мехмета забилось сильнее. Он вдруг понял, что это шанс. Только как его использовать? Подкрасться к нему и убить? Но успеет ли он расправиться с Усманом и разоружить Амирбека? Да и у Бакса был пистолет. Всю дорогу он держал его в руке. Мехмет посмотрел на боевика и обомлел. Бакс лежал на спине, уставившись в небо ничего не видящими глазами. Рот был открыт, словно в последний момент он хотел что-то крикнуть, нос заострился. Несмотря на загар, кожа стала будто светлее и прозрачнее. Сомнений не было, он умер.
Решение созрело молниеносно. Стараясь не шуметь, Мехмет вынул небольшой складной нож и подкрался к носилкам. Прислушался. По-прежнему было тихо. На всякий случай он дотронулся до плеча Бакса. Моджахед никак не отреагировал. Тогда Мехмет приставил к груди острие лезвия и с силой надавил. Труп издал едва слышный звук, словно квакнула лягушка. Мехмет вдруг поймал себя на мысли, что совершил глупость, которая может стоить ему жизни. Если сейчас кто-то проснется, ему даже не удастся защититься, так как автомат остался лежать рядом с брезентовым ковриком. Но Мехмет также знал, что суета способна погубить. Поэтому не стал бросаться назад, ломая ветви кустов и гремя тяжелыми армейскими ботинками, а обстоятельно, не торопясь, очистил нож от крови, воткнув его несколько раз в землю, и убрал в карман. После этого осторожно обошел спящих боевиков и направился вниз по склону. Добравшись до воды, он закатал рукава, разулся и умылся. Когда вернулся, Давлет уже проснулся. Как ни в чем не бывало он прохаживался чуть в стороне. Завидев Мехмета, отвернулся. Он опасался, что тот видел, как он спал. Не подавая вида, Мехмет уложил рюкзак.
Почти сразу проснулся Амирбек. Он потер лицо грязными руками, посмотрел на часы, потом на Давлета:
– Все в порядке?
– Да, – кивнул боевик и поправил висевший на плече автомат.
– Как я теперь понесу носилки? – с горечью в голосе, ни к кому не обращаясь, спросил Усман.
– Почему спрашиваешь? – Амирбек поднялся с одеяла и стал отряхивать куртку.
– Смотрите, – Усман показал ладонь.
Кисть руки распухла и посинела. Увеличившиеся в размерах пальцы стали похожими на сосиски.