— А что, если я сейчас выйду из ванны, скользкая, мокрая и умирающая от желания?
— Я надаю по твоей роскошной попке и велю одеться.
— Неужели? — промурлыкала она, вставая. Оказалось, что и его самообладанию есть предел. Схватив в охапку сапоги и куртку, Макс бросился к двери.
— Ты украла его у меня, маленькая соблазнительница!
Узнав голос Лулу, Кристина отвернулась от туалетного столика как раз вовремя, чтобы приветствовать входившую в спальню подругу.
— Это все, Рози, можешь идти, — отпустила она горничную. — Докончим прическу позже.
Дождавшись ухода девушки, Кристина поспешно извинилась:
— Прости меня, Лулу. У тебя полное право…
— Нет-нет. Я так счастлива за тебя, — весело подмигнула Лулу и, усевшись напротив Кристины, оценивающе осмотрела ее с головы до пят. — Ты положительно светишься, дорогая. Неужели из-за нашего прекрасного Макса? Расскажи мне все… я желаю знать каждую мелочь.
Кристина залилась краской.
— Лулу, пожалуйста…
Баронесса приняла нарочито строгий вид:
— И не пробуй увильнуть. Я шагу отсюда не сделаю, пока не услышу все детали твоего рандеву.
— И я тоже, — поддакнула Шейла, незаметно вошедшая в комнату еще до последней реплики Лулу. — Ужасно интересно.
Не столь откровенная, как приятельницы, не стеснявшиеся обсуждать своих любовников так же небрежно, как и обеденное меню, Кристина в эту минуту не знала, куда деваться.
— Макс был очень, очень мил.
— В каком именно смысле, дорогая? — допрашивала Лулу с иезуитской улыбкой.
— Во всех возможных смыслах, как тебе, должно быть, известно. Теперь я поняла, что такое желание… а возможно, и похоть, и больше от меня вы ничего услышите.
Лулу вопросительно взмахнула роскошными ресницами.
— Чувствую, что вы идеально друг другу подходите.
— Еще бы! Он ужасно добр, — вставила Шейла. — Кристе нужен именно такой, ведь от Ганса она ничего хорошего не видела. И не бросайся на его защиту, дорогая, — предупредила она Кристину. — Уж мы-то его знаем.
— Вы правы, — вздохнула Кристина. — Не знаю, зачем я стараюсь.
— Потому что мать твердила тебе о святости супружеского долга, — резонно заметила Лулу. — Вот тебе и потребовалось двенадцать лет, чтобы познать настоящее наслаждение.
— А я вмешалась и все испортила, — пожаловалась Шейла. — Но что поделать с Берти? Кроме того, он всегда был к тебе неравнодушен.
— В то время как меня мало интересуют дородные мужчины, окруженные бесчисленными любовницами.
— Не то что спортивные молодые люди, окруженные бесчисленными любовницами.
— И не напоминай, Лулу, — нахмурилась Кристина.
— Но это вовсе не недостаток, — заверила Лулу. — Именно подобные развлечения и сделали Макса таким очаровательным виртуозом.
— С другой стороны, у него, возможно, природный талант к постельным играм, — возразила Шейла, наградив Лулу предостерегающим взглядом. — Не настолько он распутен!
Кристина грустно усмехнулась:
— Не стоит утешать меня. Я прекрасно осведомлена о репутации Макса.
— Помни, он благороден и великодушен.
— Чересчур благороден и великодушен.
— Значит, он тебе нравится?!
— Слишком, даже слишком, — покачала головой Кристина. — Хотя следовало бы думать головой, а не сердцем.
Лулу шутливо погрозила подруге пальцем:
— Не начинай все сначала. Подобные забавы еще никому не вредили.
— Воспользуюсь представившейся возможностью, пока еще есть время, — с сожалением заметила Кристина. — Макс должен скоро вернуться в Штаты, а мне нужно успеть домой к началу каникул.
— В таком случае наслаждайся сколько сможешь, — посоветовала Шейла, — Сегодня же за ужином посажу вас рядом.
— А я постараюсь найти другую игрушку для Уэльса. Пусть пожирает глазами другую прелестницу, — вызвалась Лулу. — Леди Брук сегодня с ним нет, так что придется пожертвовать собой.
— О, дорогая, не стоит! Я сумею ускользнуть от Уэльса. Недаром у меня десятилетний опыт в подобных вещах.
— Говорят, что леди Брук может явиться завтра, — сообщила Шейла.
— Будем надеяться, — вздохнула Кристина. Лулу театрально воздела руки к небу:
— Разве мы не лучшие подруги? Разве не наш девиз «Один за всех, и все за одного»?! Поэтому сегодня мы избавим тебя от ухаживаний Уэльса, верно, Шейла?
— Разумеется. Ты слишком занята, дорогая Криста, чтобы угождать Берти.
— Вы просто душечки. Но я сумею с ним справиться. И все же буду крайне благодарна, если вы и в самом деле посадите Макса рядом со мной.
— По рукам. А теперь пора одеваться, — всполошилась Шейла, вскакивая. — Позволено ли мне отметить, что Макс зажег чудесный свет в твоих глазах?
— В каждом дюйме моего тела, — улыбнулась Кристина.
— Рада за него. Рада за тебя. Давно пора! — решительно кивнула Шейла.
Однако ни Лулу, ни Шейле не понадобилось защищать Кристину от назойливых знаков внимания принца Уэльского, ибо Макс достаточно ясно дал понять, что не позволит браконьерствовать в своих владениях. И с таким же успехом мог бы поставить клеймо своего обладания на княгиню Цейс: едва она переступила порог, он оказался рядом. Его рука легла на ее талию. Устремленный на нее взгляд был взглядом человека если не страстно любящего, то по крайней мере влюбленного.
Те, кто знал его лучше других, были шокированы.
Остальные, в основном женщины, были раздосадованы и сгорали от ревности.
Даже принц Уэльский, не отличавшийся проницательностью, понял, что маркиз Вейл повесил знак «Охота запрещена» на свою новую даму сердца.
Незнакомая с полным списком завоеваний Макса, Кристина не понимала всего значения столь необычного внимания со стороны Макса. Но по достоинству оценила его заботливость, поскольку опасалась, что увлеклась она одна и для человека его репутации их встреча была всего лишь мимолетным развлечением.
— Я скучал по тебе, — прошептал он, нагнувшись так низко, что его дыхание коснулось ее уха. — Обожаю видеть, как ты краснеешь.
— Ты смущаешь меня, но мне все равно, — пробормотала она в ответ. — И я тоже тосковала по тебе. Ужасно.
— Смотри, как самодовольно ухмыляется Шейла, — тихо заметил он, взглянув на хозяйку. — И кажется, умирает от любопытства.
— Скорее всего. Тебе неприятно?'
— Ничуть. Меня так и подмывает поцеловать тебя прямо сейчас, если сможешь вынести их взгляды.