— А если поподробнее?
Сторм опустился в кресло и рассказал о произошедшем в Храме. Ратлих нахмурился.
— Можно ли верить Ротааригу?
— До определенной степени.
— Держи меня в курсе.
Сторм вернулся в дом Аблиса, нашел обоих магов, беседующих в кабинете.
— Учитель, мне надо поговорить с тобой.
Гарлин с тревогой посмотрел на Сторма, а Аблис, кивнув юноше, вышел, оставив их одних.
— Сторм, не пугай меня, — Гарлин вглядывался в бледное лицо ученика. — Вчера произошла трагедия, но...
— Учитель, я никогда не отрекусь ни от тебя, ни от того, чему ты меня учил и как воспитал, — произнес Сторм. — Но... Ратлих дал мне очень важное поручение.
— Какое поручение?
Сторм вместо ответа показал ему амулет Хаоса. Гарлин побледнел, все поняв, на лице его отразилась боль.
— Мне жаль, что Ратлих готов рисковать твоей жизнью...
— Боюсь, у Ордена нет другого выбора. В Тартессе верхушка власти прогнила до самого основания.
— Но что можешь сделать ты?
— Не могу сказать. И еще... Я должен уйти из этого дома. Но ты сможешь меня увидеть в городе, в библиотеке или у Ратлиха.
— Но сейчас ты уходишь к нашим врагам?
Сторм кивнул. Гарлин подошел к нему, обнял.
— Будь осторожен. И да хранит тебя великий Хедин.
— Не говори обо всем этом никому, даже Аблису. Позаботься, пока меня не будет, об Атласе.
Они расстались. Сторм нашел в конце западной улицы небольшой сильно запущенный с виду дом. Розовые кусты в саду давно зачахли, клумбы заросли сорными травами. Пальмы, росшие у стен дома, закрывали свисающими желтыми листьями темные окна. Сторм открыл проржавевшую калитку, прошел по растрескавшимся плитам тропки к двери, вставил ключ в замочную скважину. Щелкнул замок, легко открывшись, словно недавно смазанный, и Сторм зашел внутрь. Внутри оказалось пусто. Лишь в кабинете на первом этаже обнаружился заваленный пеплом камин, старые с потрескавшейся красной древесиной стол и кресла. Наверху, там, где, должно быть, раньше располагалась спальня, на пол было брошено несколько овечьих шкур, на которых он нашел набитый серебряными монетами кошель. На подоконниках лежала пыль, хотя ни на полу, ни на стенах ее не было. Сторм бросил кошель в сумку, лег на шкуры, все еще сохранившие в себе аромат горных лугов, возвел вокруг себя защитное заклятие и уснул.
Черный сон принес ему пропитанные болью воспоминания. И утром он встал хмурый и невыспавшийся. Спустился вниз, сел в кресло и прочел дневник отца. Но ничего нового не узнал. Сны дарили воспоминания куда более подробные, наполненные эмоциями и событиями. Сухие же фразы Игнациуса в дневнике все больше и больше касались создаваемой им машины.
Прочтя дневник, Сторм взялся за книгу с чертежами. Пролистал, не читая. Некоторые схемы показались ему отдаленно знакомыми. Он достал маленькую записную книжку, которую когда-то вернул ему Гарлин, посмотрел на рисунки, сравнил с теми, что были в большой книге. В итоге Сторм обнаружил, что все тридцать схем из записной книжки имелись и в большой. Только были заметно изменены. Описание же в записной книжке этих деталей было зашифровано.
— Теперь понятно, почему раскололась Терра. — Он неодобрительно покачал головой. — Только оказался бы удачным отцовский вариант машины? Или же привел еще к более ужасной катастрофе?
Потом он подумал, зачем Ротаариг вообще отдал ему книгу со схемами машины.
— Может быть, Ротаариг, ты всего лишь прикинулся пострадавшим, ловко поймав меня на крючок с наживкой такой желанной мести? — прошептал он задумчиво.
Он вспомнил Киршстифа. Он не так часто видел одного из главных хаоситов. Но за эти короткие встречи сын Игнациуса многое понял. Киршстиф так долго упивался своей властью и богатством, что стал считать все остальное мелкими, ничтожными проблемами, его не касающимися. Он получил вечную жизнь. Время для него являлось несущественной величиной. Он никогда ни в чем не спешил. Он грубо, напролом шел к своей цели. Даже если его решения были ошибочны, он всегда знал, что стоит подождать, и они будут со временем решены. На фоне своего господина Ротаариг выглядел чрезвычайно предприимчивым, с живым изворотливым умом.
— Ты знаешь недостатки своего господина, Ротаариг. Возможно, ты даже считаешь, что более достоин занимать место, которое занимает Киршстиф. Но действительно ли ты готов предать своего господина? — продолжил задумчиво Сторм, достал клинок Хаоса и посмотрел на холодно блеснувшее в полутьме лезвие. — А ты очень испугался его укола.
Он поднялся и подумал, что надо бы пойти и что-нибудь съесть, поскольку с того вечера, когда погибла
Мирра, он ничего не ел, а горло давно саднило от жажды. Но тут скрипнула калитка, прошуршали по старой плитке осторожные шаги, и в дом с корзиной еды, скромно одетый слугой, вошел Ротаариг.
— Извини, принц, ничего не знаю о твоих предпочтениях. Поэтому принес еду простую, но сытную.
— После кухни Гарлина мне мало что нравится, — заметил Сторм. — Впрочем, от голода я помирать не собираюсь.
— О, так полуэльфишка баловал тебя своими кулинарными изысками?
— Не называй его так.
— Ты к нему так сильно привязан?
Вопрос Ротаарига Сторму совсем не понравился.
— Я обязан ему жизнью, если ты позабыл.
Ротаариг пожал плечами, выложил из корзины свежевыпеченную булку хлеба, пучок с ароматными травами, тонко нарезанное вяленое мясо, миску с оливками, бутыль с сухим вином и два кубка.
— Ты прочел книгу о порталах? — спросил гоблин после того, как они закончили трапезу.
— Нет.
— Зато наверняка прочел дневник отца.
— Можно было и не читать. Ничего нового в нем не обнаружилось.
— А в книге с чертежами?
— Зачем ты ее вообще мне дал? Я не собираюсь разбираться в устройстве машины.
— Я думал, тебе будет интересно, благодаря какому механизму произошел разлом...
— Совсем не интересно.
— Как знаешь... — Ротаариг поднялся. — Думаю, через несколько дней все амулеты будут собраны. А тебе следует поторопиться с заклинаниями, отворяющими Междумирье.
Прошла неделя с того момента, когда Ротаариг надел на Сторма Черную Звезду Хаоса. Тонкая цепочка холодила шею, врезалась в кожу. Сторм невольно сжимал в руке амулет, чтобы не ощущать его веса. Стрелы впивались в ладонь, с них начинало проскальзывать несильное, но неприятно колючее электричество. Звезда Хаоса, подобно надоедливому кровососущему насекомому, изводила Сторма сутки напролет. Ночью его преследовали сны-воспоминания. Днем, старясь отвлечься от тревожных мыслей, он читал книгу о магии порталов, а потом уходил в библиотеку.