– Я думал, вы меня разорвете…
– С чего это?
– Так ведь я позвал эту Землю искать.
– А хоть и позвал, у самих головы на плечах были, могли бы и не идти! – великодушно решили родовичи.
– А я не жалею, что пошел. Чем дома сидеть да с соседями лаяться, лучше вот так, как мы, – трудно, но дружно!
Ответом на эти слова Радока были дружные крики одобрения. Никто не корил за потерянные годы и силы, никто не пенял на несбывшуюся мечту.
Галдели долго, наконец Ворчун опомнился:
– Ты только, князь, вот чего скажи: куда нам теперь идти?
Рус даже растерялся: мало того, что не пеняют, еще и совета спрашивают! За него ответил Инеж:
– Никуда мы ныне не пойдем, разве что место получше для зимовки выберем, а по весне решим, Рус ведь уже говорил.
И снова родовичи поддержали. Говорили о том, что надо найти земли, где потеплее, чтобы какой-никакой хлебушек родился, чтобы овощи растить можно было… Про огороды особо настаивали женщины, которым надоело перебиваться одними лесными травами и мясом.
В стороне стоял Волхов, недобрым взглядом глядя на родовичей. И чему радуются? Им сказали, что земель, где можно жить припеваючи и ничего не делая, не существует, а они довольны! Радоваться тому, что хлеб сам не сыплется с неба, а вода не течет в рот? Молодому волхву стало не по себе, он понял, что не осилит, не подчинит себе этих людей. Чем можно запугать тех, кто верит, что трудные испытания – подарок богов?
Пока галдели, почти стемнело, вдруг кто-то сообразил, что старшего князя нет, снова ушел невесть куда.
Словен действительно отправился в лес. На сей раз он не мчался, не разбирая дороги, но и нарочно путь не примечал. Возвращаться не хотелось вовсе, он просто шел и шел. Потом долго сидел на краю болота на поваленной березе.
Разрушилось все, о чем он мечтал, вся основа его жизни. Нет Рипейских гор, нет Земли предков, нет сына… Родовичи вправе спросить с него за все, но они еще не знают самого страшного, в чем он виноват. И это не погоня за призрачными горами и землями, это сын Волхов, который так стремится стать врагом Рода!
Как просил его Тимар не пускать мальчика к колдунам! Как ссорились они с Илмерой из-за дружбы Волхова с Чаргом и Марой! Не послушал ни волхва, ни сестру. Конечно, будь Тимар потверже, настоял бы, но волхв слишком мягок. А он сам? С огнем играл, хотел, чтобы у сына больше силы волховской было, а о том не подумал, что молод еще Волхов, что не удержится на тонкой грани добра и зла… Теперь это обернулось бедой, которая и была самой страшной для отца. С него спросится за гибель сыновней души, и неизвестно, примет ли его после этого Ирий. А уж о Волхове и думать нечего – не примет. Словен даже застонал от мысли о том, что помог сгубить вечную душу сына.
Среди болотной тины вдруг вздулся и лопнул большой пузырь. Князь невольно вздрогнул, точно это сама черная сила напомнила о себе. На мгновение страшно потянуло туда, в болотную черноту, шагнуть и забыться вечным сном. Словен даже головой затряс, отгоняя жуткое видение. Так проще всего, но это боги не приемлют совсем. Мелькнула мысль, что если Илмера отдала свою душу, чтобы вытащить Волхова, то и он может пожертвовать своей, спасая сына. Для этого надо спросить Тимара, что делать.
Но одного воспоминания о волхве было достаточно, чтобы тяжесть раздумий навалилась вновь. И все же Словен поднялся с поваленного дерева, на котором сидел. Пора возвращаться.
Вокруг было уже темно, и Волхова на сей раз рядом не оказалось. Сломанных веток тоже. Словен понял, что куда идти попросту не представляет, и даже рассмеялся: хотел пожертвовать собой? Жертвуй. Ночью у болота мятежной душе самое место, чтобы погибнуть. Только это будет зряшная гибель, которая никому не принесет ни пользы, ни покоя.
Показалось или чуть подальше сверкнули огоньки хищных глаз? Нет, не показалось, огоньки снова мелькнули, но уже ближе. За ним наблюдали, и теперь он знал, что это не дивьи глаза, это обычные волки. Серые хищники хорошо почувствовали одиночество и беззащитность человека, а потому подходили медленно, словно предвкушая роскошный пир!
Волки осенью страшны, как и зимой. А с собой даже ножа толкового нет. И не знает, в какой стороне стан. Солнце зашло, небо затянуто тучками, ни по солнышку, ни по звездам не поймешь, в какой стороне родовичи.
Нет, он просто так не сдастся! Потянул носом, не повеет ли дымом костра или запахом еды. Ничего… Слишком далеко ушел. Голосов не слышно, и шума никакого, только ветер гулял в высоких верхушках сосен и берез. Если хотя бы понять, в какую сторону идти…
Оглянувшись, Словен приметил себе большую березу, на которой можно попытаться пересидеть до утра, а там видно будет. Отступал к ней осторожно, стараясь не выпускать из вида эти огоньки. И все же едва успел: волки тоже были не промах и упускать лакомую добычу не собирались.
Сильное тело послушно рванулось вверх. Высоко забираться не стал, боясь, что дерево не выдержит, сел на первом крупном суку, стараясь не вертеться, чтобы не оказаться на земле, к радости серых хищников. Вообще-то волкам и без Словена хватало еды, осень все же не зима, но, видно, и впрямь почуяли беззащитность двуногого.
Стало уже совсем темно, Словен скорее догадался, чем разглядел двух матерых волков под своим деревом. Лук бы со стрелами, снял бы обоих даже в темноте, по одной догадке. Но никакого оружия не было.
Сначала сидел спокойно, понимая, что хищники до утра ожидать не станут, и без него добыча найдется. Но одно неловкое движение свело все надежды на нет, сук, на котором он устроился, слегка треснул! Еще одно – и он полетит вниз. Осторожно придвинулся ближе к стволу, прижался к нему, готовый в любой миг вцепиться. Когда чуть успокоился, нашарил ветку, что чуть повыше, и понял, что на нее рассчитывать нельзя. Береза оказалась не такой крепкой, как виделась в темноте.
Еще выше был другой сук, но, чтобы до него дотянуться, надо не просто встать на слабый нижний, но и слегка подпрыгнуть. Прыгать по веткам в темноте – занятие не слишком подходящее, но пока тот, на котором он сидел, не обломился совсем, нужно сделать хоть что-то.
Словен осторожно, стараясь не вертеться, распоясался, примерился и попробовал перекинуть кожаную полоску через крепкий сук наверху. Получилось с третьего раза. Потянул за концы, определяя, выдержит ли вес его тела. Сук даже не качнулся. Это уже хорошо. Связал меж собой концы, чтобы в темноте не упустить, зацепился и стал подтягиваться.
Внезапно раздался треск, сильное тело Словена взлетело на верхний сук раньше, чем успел понять, что это обломился нижний сук, на который он слишком сильно оперся. Здесь сидеть оказалось неудобно, но выбора все равно не было. Чтобы не свалиться, Словен привязал себя, сделать это пришлось за руку, потому что пояса не хватало обхватить ствол и его тело. Хорошего мало, но все лучше, чем быть разодранным волками. Он постарался привалиться к стволу и найти удобное положение, все же сидеть до света долго.