— Мы все умрем, — заключил он. Солдаты поерзали, явно собираясь встать, но Яшма занесла дубину.
— Ета, даже не думайте, — сказала она.
Полли повернулась к газетчику.
— Вы хотите, чтобы мы поговорили с вами, сэр? Тогда начните сами. Дело в… в… князе Генрихе и его… носках?
Маладикт поднялся одним стремительным движением.
— Мы их поджарим и отправимся по домам, — сказал он, ни к кому не обращаясь. — Раз, два, три, за что мы сражаемся?!
— Носки? — переспросил газетчик, нервно поглядывая на вампира. — При чем тут носки?
— Я только что отдал тебе приказ, Полли! — сказал Маладикт.
— Чего, по-вашему, мы не знаем? — продолжала Полли, сердито глядя на де Словва.
— Во-первых, вы — это все, что осталось от «Тудой-сюдой»…
— Неправда!
— Есть, конечно, пленные и раненые. С какой стати мне врать? Кстати, почему он назвал тебя Полли?
— Это прозвище. По-нашему оно означает… «птичка». Я хорошо разбираюсь в птицах, — сказала Полли, мысленно выругавшись. — А откуда вы знаете, что сталось с нашим полком?
— Потому что знать — моя работа, — ответил газетчик. — Кстати, а что это за птица кружит над нами?
Полли подняла голову.
— У меня нет времени играть в дурацкие игры, — сказала она. — Это…
Она запнулась. Что-то и впрямь описывало над ними круги. В запретном синем небе.
— Ты не знаешь? — спросил де Словв.
— Знаю, конечно, — раздраженно ответила Полли. — Это белогрудый канюк. Но я думал, они не залетают так далеко в горы. Я видел канюка только раз, в книжке…
Она снова вскинула арбалет и попыталась вернуть себе контроль над ситуацией.
— Я прав, мистер Всезнайка?
Де Словв снова поднял руки и слабо улыбнулся.
— Наверное… Я вырос в городе и могу разве что отличить воробья от скворца. Все остальные птицы для меня — утки.
Полли одарила его яростным взглядом.
— Пожалуйста, — сказал де Словв. — Послушайте. Вы должны узнать правду. Пока еще не поздно.
Полли опустила арбалет.
— Если хотите поговорить с нами, подождите здесь, — сказала она. — Капрал, пойдем. Карборунд, забери пленных.
— Погоди, — возразил Маладикт. — Кто тут командует?
— Ты, — ответила Полли. — Но ты пускаешь слюни, шатаешься и странно смотришь на меня. Так что ты хотел сказать?
Маладикт задумался. В глубине души Полли усталость и испуг переплавились в гнев. Лицо у нее было такое, какое никому не хочется видеть по ту сторону арбалета. Стрелой вампира не убьешь. Но все-таки будет больно.
— Ладно, — сказал Маладикт. — Карборунд, забирай пленных. Мы уходим.
Когда они приблизились к укрытию, послышался птичий свист. Птичка, с точки зрения Полли, называлась «очень неумелый подражатель». Она решила на досуге поучить девочек свистеть по-птичьи, хотя бы в некотором приближении к реальности. Это гораздо труднее, чем думает большинство людей.
Новобранцы ждали в балке, вооруженные и по крайней мере на вид опасные. Они заметно расслабились, когда увидели Яшму, волокущую двух связанных солдат. Двое других горестно сидели, прислонясь к скале, со скрученными позади руками.
Маладикт бодро подошел к Блузу и отсалютовал.
— Двое пленных, шеф. Перкс думает, вам нужно кое с кем поговорить… — он подался вперед. — Газетчик, сэр.
— Тогда мы лучше будем держаться от него подальше, — сказал Блуз. — Э… сержант?..
— Правильно, сэр, — ответил Джекрам. — От него одни только неприятности.
Полли быстро отсалютовала.
— Пожалуйста, сэр, разрешите обратиться!
— Говори, Перкс.
Полли знала, что есть лишь один шанс. Всего один. Она должна была узнать судьбу Поля. Ее ум работал так же быстро, как и вчера на холме, когда она бросилась к человеку с шифровальной книгой.
— Сэр, я не знаю, стоит ли с ним говорить, но, может быть, сэр, его стоит послушать. Даже если вы думаете, что он соврет. Потому что иногда, сэр, когда люди врут… если они врут много… то вроде как становится видна правда, хотя бы чуть-чуть. А нам не обязательно говорить ему правду, сэр. Мы тоже можем соврать.
— Я по натуре правдивый человек, Перкс, — холодно отозвался Блуз.
— Рад это слышать, сэр. Мы побеждаем, сэр?
— Прекрати сию секунду, Перкс! — гаркнул Джекрам.
— Я всего лишь спросил, — с упреком заметила Полли.
Новобранцы стояли вокруг и ждали, ловя каждый звук. Все знали ответ. Но каждому хотелось, чтобы его произнесли вслух.
— Перкс, такие разговоры сеют панику… — начал Блуз, но таким тоном, как будто и сам не верил и плевать хотел, что думают остальные.
— Нет, сэр. Нет. Это лучше, чем слушать вранье, — сказала Полли. Она заговорила так, как говорила с ней мать, когда сердилась. — Лгать — плохо. Никто не любит лжецов. Пожалуйста, скажите нам правду.
Что-то в ее голосе, должно быть, затронуло давние струнки в душе Блуза. Как только Джекрам открыл рот, чтобы заорать, лейтенант вскинул руку.
— Мы не побеждаем, Перкс. Но еще не проиграли.
— Мы, наверное, все так и думали, сэр, но приятно слышать это от вас, — сказала Полли, одобрительно улыбаясь.
Кажется, это сработало.
— Полагаю, не будет никакого вреда, если мы по крайней мере проявим вежливость к этому подлому созданию, — сказал Блуз, словно размышляя вслух. — Если его ловко расспросить, он, может быть, выдаст какую-нибудь ценную информацию.
Полли взглянула на сержанта Джекрама, который смотрел в небо, словно на молитве.
— Прошу разрешения допросить этого джентльмена, сэр, — сказал он.
— Просьба отклонена, сержант, — ответил Блуз. — Я хочу, чтоб он остался жив, и не намерен лишаться второго уха. Вы можете вместе с Перксом сходить к повозке и пригнать ее сюда.
Джекрам безупречно отсалютовал. Полли уже научилась читать его жесты. Это значило, что у сержанта свои планы.
— Так точно, сэр, — сказал он. — Пошли, Перкс.
Джекрам молчал, пока они шли к дороге по усыпанному хвоей склону. Потом он спросил:
— Знаешь, как солдаты нашли нашу захоронку, Перкс?
— Нет, сержант.
— Лейтенант приказал Маниклю немедленно потушить костер, хотя дыма от него, в общем, не было. Маникль пошел и вылил чайник на огонь.
Полли ненадолго задумалась.
— Пар?..
— Вот именно. Здоровенное, черт его дери, облако. Маникль не виноват. Солдаты, впрочем, — не самая большая наша проблема. Они достаточно умны, чтобы не лезть на полдесятка арбалетов. Для кавалериста и это достижение.