Фолкнер женился поздно, на женщине, которую любил в юности. Нервный и тяжелый характер жены вряд ли мог способствовать семейному счастью. Супруги быстро отдалились друг от друга, так что то одиночество, к которому Фолкнер привык с детства, с годами лишь углубилось. Кроме того, и финансовое положение семьи было сложным. Литературный труд не приносил дохода, на который можно было бы содержать семью. Гонорар от «Шума и ярости», например, был просто мизерным: за шестнадцать лет продали всего лишь три тысячи экземпляров. В течение многих лет единственной книгой, которая пользовалась популярностью, оставался сенсационный роман «Святилище», написанный в 1931 году, как искренно и прямо признавался Фолкнер, ради денег.
В поисках средств к существованию Фолкнер обращается в Голливуд. В Голливуде он наездами работал долгие годы. Он ненавидел студию, ненавидел систему работы двух авторов над одним сценарием: один пишет диалоги – это делал Фолкнер, – другой ремарки. Сама необходимость пробивать на карточке время прихода и ухода тяготила его.
За время работы в Голливуде Фолкнер написал много диалогов, но не создал ничего значительного. «Мое дело писать книги, а не ваши сценарии», – повторял он. И все же были в этой жизни и некоторые удачи: создавая уже во время второй мировой войны сценарий по роману Хемингуэя «Иметь и не иметь», Фолкнер меняет место действия, переносит его во Францию, превращает фильм в антифашистский. Были и поражения. В один из моментов судьба свела его с будущим президентом, а тогда исполнителем ролей ковбоев – Рональдом Рейганом. Фолкнер написал сценарий по книге Стивена Лонгстрита «Конская тропа». Сначала заглавную роль должен был играть известный актер Хамфри Богарт, потом его заменили на Р. Рейгана. Фильм не оправдал ожиданий ни авторов, ни зрителей, и один нью-йоркский критик написал, что понравиться он может разве что лошадям. Прочитав эту статью, Фолкнер послал Р. Рейгану телеграмму: «Моей лошади фильм не понравился».
Фолкнеровская скрытая неприязнь к Голливуду, о которой он говорил порой открыто, а кроме того, нарушение им принятых в Голливуде жестких норм, определяющих стиль работы авторов, привели наконец к молчаливому заговору режиссеров и продюсеров против Фолкнера: ему перестали предлагать работу, и именно в то время, когда финансовое положение писателя было особенно затруднительным: книги его не переиздавались. Но как изменилось отношение Голливуда после того, как в 1950 году Фолкнер стал звездой литературной сцены, лауреатом Нобелевской премии! Теперь уже Голливуд готов был заплатить любые деньги, чтобы заполучить знаменитость.
Признания пришлось ждать долго, очень долго. Его первый рассказ был опубликован в 1919 году, но известность, а вслед за ней и материальное благополучие пришли лишь к концу жизни.
В Европе, прежде всего во Франции, открытие Фолкнера состоялось гораздо раньше, но соотечественники долго не признавали его. В пятидесятые годы интерес, вызванный присуждением Фолкнеру Нобелевской премии, был подкреплен многочисленными критическими работами о нем. Число их быстро росло и к настоящему времени обозначается уже почти астрономической цифрой. Ни об одном американском писателе не пишут так много, как о Фолкнере.
Вернемся к молодым годам писателя, к тому времени, когда создавались «Шум и ярость» 1929) и «Свет в августе» (1932). Это не первые его крупные произведения. До них было написано много стихов, рассказов и два романа. Но «Шум и ярость» – первый очень фолкнеровский роман, поначалу оцененный лишь узким кругом знатоков, а затем принесший ему мировую славу. Фолкнер писал его одновременно с другим романом, «Сарторис». Именно в эти годы состоялось открытие Фолкнером самого себя. После попыток сочинять любовную лирику, романы про вернувшегося с фронта солдата («Солдатская награда», 1926) и праздную интеллигенцию («Москиты», 1927) он понял свое предназначение – писать о родном крае.
Большую роль в судьбе Фолкнера сыграл Шервуд Андерсон.
В 1925 году Фолкнер, следуя примеру многих молодых американских писателей, едет в Европу. Перед поездкой он проводит полгода в Новом Орлеане. Здесь он близко сходится с Шервудом Андерсоном – замечательным американским писателем старшего поколения, написавшим в 1919 году книгу, которая, как показало время, осталась одним из лучших произведений современной американской литературы, – «Уайнсбург, Огайо». Это сборник связанных между собой рассказов из жизни провинциального городка, история американского мечтателя. Одухотворенность простоты, которая нам знакома, например, по рассказам Андрея Платонова, делает «Уайнсбург, Огайо» произведением совершенно особым. Достоверность и точность в описаниях движений души – без всякой сентиментальности – эти достоинства прозы Андерсона сближают его с гениальными произведениями классики, в частности русской.
Фолкнер провел с Андерсоном множество часов за разговорами о литературе и вообще о жизни. Несмотря на большую разницу лет, они стали друзьями. Они даже сочиняли вместе фантастические истории, которые, правда, никогда так и не были опубликованы. Андерсон помог Фолкнеру издать его первый роман, «Солдатская награда», но, главное, дал совет, который помог начинающему писателю освободиться от мучивших его сомнений. «Вы простой парень, Фолкнер, – сказал Андерсон. – Все, что вы знаете, – это небольшой клочок земли где-то там у вас, на Юге, но этого достаточно».
Клочок родной земли, то есть семейная история, история его округа и штата на фоне американской истории, стал для Фолкнера неиссякаемым источником творчества. Ему не нужно было ничего придумывать – множество фактов и событий, творчески преображенных, хлынули со страниц его книг. Фолкнер назвал свою страну «Йокнапатофа». На языке племени индейцев чикасо слово означает «тихо течет река по равнине». Знакомая мысль о необратимом течении реки жизни зазвучала у Фолкнера трагически: страшна и жестока эта жизнь и обманчива гладь реки. Позднее Фолкнер указал точное население округа – шесть тысяч двести девяносто два белых и девять тысяч триста тринадцать негров, площадь округа – две тысячи четыреста квадратных миль, то есть квадрат со стороной примерно в восемьдесят километров. Мир Йокнапатофы хоть и велик, но провинциален и тесен: все люди здесь как будто знают друг друга или хотя бы друг о друге.
Если расположить истории, рассказанные Фолкнером, в хронологическом порядке, то получится внушительная многотомная эпопея, охватывающая примерно полтора столетия – со времени появления в Миссисипи первых белых поселенцев. Борьба человека с дикой природой, отступление природы и гибель ее, Гражданская война и крушение рабовладельческой аристократии, судьба бедных арендаторов, наступление на американскую глубинку «новых людей», жестокие расовые отношения – вот о чем пишет Фолкнер.
Особенность всех книг Фолкнера – романы «Шум и ярость» и «Свет в августе» в этом смысле, конечно, не исключение – в том, что их собственное содержание и смысл, тесно связанные с содержанием и смыслом других романов и всей эпопеи в целом, как будто выходят за рамки отдельного произведения, не умещаются в них.
В 1946 году, почти через двадцать лет после того, как писатель открыл Йокнапатофу, он нарисовал подробную карту округа. В отличие от многих карт, которые уже существовали в литературе, она как будто и не придала большей достоверности описываемым событиям, которые, казалось, сама жизнь поместила на страницы и которые и не требуют дополнительных подтверждений. Для понимания Фолкнера нужна не столько эта карта, сколько прояснение запутанных отношений героев, а иногда и самих описываемых событий.