Дэн как раз знал, что сейчас произойдет. Он это уже видел – еще до Казака, в испытательном центре «DEX-компани». Рыжий набрал девяносто семь баллов, на один выше пропускного минимума. Его «брат» – девяносто пять.
Чтобы остановить сердце киборга, в него совсем необязательно стрелять. Достаточно послать импульс в маленький нервно-мышечный участок на своде предсердия, который руководит его ритмичными сокращениями. Какое-то время сердечная мышца еще будет беспорядочно, неэффективно трепыхаться, потом выдохнется и замрет. Через двадцать – тридцать секунд киборг, по которому до последнего ничего не будет заметно, рухнет как подкошенный и забьется в судорогах. Одновременно начнется очистка цифровой памяти – ведь самоуничтожение обычно запускают, чтобы искалеченный, но еще живой и содержащий ценную информацию киборг не достался врагу. Последним отключится и расплавится процессор, убедившись, что приказ выполнен. Все займет не больше трех с половиной минут.
Три.
Два.
Один.
В затылок Казака, слишком увлекшегося и потерявшего бдительность, уткнулось холодное колючее дуло.
– Брось бластер! – прошипел ему на ухо такой злой голос, что работорговец беспрекословно выронил оружие. – DEX, если ты немедленно не прекратишь умирать, то умрет твой хозяин!
Можно было просто потребовать у Казака отменить приказ, как это сделал Станислав на складе, но Тед побоялся, что пленник станет кочевряжиться или просто онемеет от неожиданности, и время будет упущено. Киборг же среагировал мгновенно. В два глубоких вздоха восстановив дыхание, он встал и деловито отрапортовал:
– Программа самоуничтожения отключена.
– Ты в порядке?
– Уже да.
Дэн непроизвольно потер грудь под левой ключицей, хотя там ничего не болело и все исправно билось. «Спасение хозяина» было приоритетней «подчинения хозяину». Человек может недооценивать грозящую ему опасность, и тогда на помощь должна прийти бесстрастная машина: оттащить ребенка от пропасти, отобрать нож, которым наркоман пытается выковырять из вены «тараканчика», или отвести в медпункт бойца, из-за болевого шока считающего дырку в животе «царапиной», даже если хозяин будет орать и сопротивляться.
Связывание хозяйских рук за спиной и затыкание ему рта кляпом к подобным чрезвычайным ситуациям не относились.
– Мм?! – наконец опомнился Казак, что, видимо, должно было означать: «А этот тип тут откуда взялся?!»
– Ты неправильно сформулировал вопрос, – мстительно проинформировал его пилот. – Надо было спрашивать: «Есть ли тут кто-нибудь еще».
DEX действительно пришел один – Тед по-прежнему значился у него как «пленник». А вот Дэн взял с собой друга.
– Зря мы его издали не пристрелили. – Пилот продолжал держать работорговца на мушке, почти желая, чтобы тот дал ему повод пальнуть. – Слишком рискованно вышло.
– Но вышло же. – Дэн сам не понимал, почему ему хотелось захватить Казака именно живьем. Роджер-то и дохлому бы обрадовался, а капитан тем более.
– Мстить будешь? – предположил Тед. – Ну давай, я подержу, если надо. Он-то вряд ли умеет втягивать.
Казак выпучил глаза и захрипел.
Киборг подошел вплотную к хозяину. Теперь Дэн слышал не только его прерывистое дыхание, но и бешеный стук сердца, видел бледную как мел пористую кожу и частые подрагивания кадыка, чувствовал едкий запах свежего пота. Работорговец был смертельно напуган. Ни один человек не сумел бы довести матерого бандита до такого состояния, как это удалось его собственному киборгу. Казак знал, что может сделать рыжий. И помнил, что делал с ним.
– Нет, – отвернулся Дэн. – А то он в штаны наложит и будет нам вонять всю обратную дорогу.
Теодор разочарованно скривился, но настаивать не стал.
– Иди! – брезгливо подпихнул он пленника. – Если тебя даже киборгу противно бить, то я тем более не собираюсь.
* * *
Станислав очнулся в незнакомой комнате с серебристыми потолком и стенами. В памяти смутно маячил длинный темный тоннель со светом в конце – но, кажется, это была всего лишь подсветка на входе в жилой сектор крейсера.
Потом в поле зрения вплыл ангел в камуфляже, подозрительно похожий на Роджера.
– Станислав, ты меня слышишь? – обеспокоенно спросил он.
– Я тебя даже вижу, – пробормотал капитан, чувствуя жуткую сухость во рту и глотке. – Что случилось?
– Ты отключился. – Роджер услужливо подсунул ему больничный стакан с трубочкой. – Прямо посреди коридора, пять метров до медотсека не дошел.
Станислав сделал пару глотков, повернул голову вправо, влево, всюду натыкаясь на скорбно-сочувственные лица.
– А что со мной? – слабо прохрипел он, чувствуя себя окруженным родственниками миллионером на смертном одре.
– Док сказал, что всего понемногу, но ничего серьезного. Через денек-другой будешь в норме, – ободрил его Роджер.
– Тогда чего вы тут стоите, как на похоронах? – Капитанский голос сразу окреп. – Да еще с цветами?
– Это не цветы. – Теодор смущенно отвел горшок в сторону. – Это конфискат, я его только что у Винни отбил.
– Отбил?! – возмущенно рявкнул сержант из-за спины пилота. – Да вы на меня втроем набросились!
– Потому что это наша собственность, а не «наркотическое вещество в уголовно наказуемом количестве»!
– У меня служебная инструкция!
– Засунь ее себе в зад вместе с планшетом!
Оскорбленный Винни попытался вырвать у Теда горшок, чуть не уронив его на Станислава, и Дэн поспешил оттеснить драчунов от кровати.
– Мы волновались, – сообщила Полина, протискиваясь на их место. – Вы уже шестой час тут лежите.
– Сколько?! – Капитан рывком сел и понял, что с удовольствием полежал бы вдвое дольше. – А что с лагерем и бандитами?
– Лагерь захватили, бандитов повязали, – успокоил его Роджер. – А твои парни Казака за шкирку приволокли. Кстати, за него назначена правительственная награда: за живого тридцать тысяч единиц, за мертвого пять.
– Ага! – возликовал Тед. – Все-таки не зря мы его ловили!
Сержант воспользовался моментом и выхватил у него коноплю. Схватка закипела с удвоенной силой и грохотом.
– Винни, да отдай ты ему эту несчастную траву, – не выдержал Роджер.
– Не могу, я уже в протоколе записал: «Горшок с коноплей, одна штука».
– Ну добавь внизу: «По результатам экспресс-анализа конопля оказалась геранью и была возвращена владельцу».
– Тогда начальник решит, что я ее скурил в процессе этого самого!
– Я твой начальник! – повысил голос Сакаи. – Кому сказано – отдай!
Винни, которому было просто обидно уступать обнаглевшему космолетчику, с ворчанием разжал руки.