Джаред тщательно подбирал слова; описывая семью, к которой принадлежал, приплетал божественное. Когда до меня дошло, Джаред поморщился.
— Ты что, парень, морочишь мне голову? — негодующе осведомилась я.
— Я же говорил, что это будет твоей первой реакцией.
Ну-ну. Я немного подождала: вот сейчас он скажет, что пошутил. Но нет, в глазах Джареда не проскользнуло и тени веселья. Я встала и сделала несколько шагов между столом и диваном.
Джаред сохранял серьезность. Он надеется, что я поверю, будто он мой… ангел-хранитель! Ну и ну! В голове промелькнули образы: крылышки, сияющие ореолы, арфы, и я расхохоталась. Джаред с тревогой следил, как я шагаю по комнате, — видимо, боялся, что довел меня до ручки.
— Я не ангел, — сказал он, явно считая меня полоумной. — Вот мой отец — да; вернее, был, — уточнил Джаред.
— А ты наполовину… — Я запнулась, не в силах договорить слово. Глупо даже в мыслях иметь такое.
— Человек, — подправил он, пресекая возможные варианты.
Вспомнилось, как Джаред отшвырнул мужика на парковке на невероятное расстояние.
— Это кое-что объясняет. Но… — Я покачала головой. Хотелось ему поверить, и это затрудняло достижение остальных целей.
Джаред подошел ко мне, но я инстинктивно сделала шаг назад. Он скривился:
— Я никогда не солгу тебе. Веришь?
Совсем недавно я была решительно настроена не подвергать сомнению любые его слова. Джаред просил меня принять на веру сказку. Он скользил по моему лицу тревожным, выжидающим взглядом и молил поверить. Я стоила того, чтобы он сказал мне правду. На что же решиться? Необходимость снять напряжение пересилила разумные рассуждения. Я прикоснулась к заживающей ранке на его щеке:
— В этом есть смысл, да-да.
Однажды я уже описывала его как ангельское создание. Тогда я не представляла, насколько это близко к истине. Сияющие серо-голубые глаза, необыкновенная сила, безупречные черты лица и движения; чем еще это объяснить? И тут меня вдруг совершенно перестало интересовать, возможно ли это. Я ему поверила.
— У меня остались вопросы.
В глазах Джареда блеснула надежда, и он подвел меня к столу. Я подхватила на ложку кусочек недоеденного торта и прыснула.
— Что тебя рассмешило? — Он выгнул брови.
— Пища ангелов. — Я сжала губы, подавляя смешок.
Джаред усмехнулся и втянул в себя побольше воздуха.
Кажется, он успокоился.
— Пища ангелов очень хороша. — Он попытался изобразить недовольство — не вышло; лицо оставалось ясным.
— Прости.
— Ты прощена, — тут же ответил Джаред. — Ну вот. Теперь ты знаешь.
— Все?
— Очень многое. — Казалось, мой друг наполнился новой энергией. — Но не все. Остальное — логические следствия того, о чем я рассказал, и отчасти… лучше тебе не знать.
— О них?
— Нина, ты слышала истории о тьме и свете. Если я стану вдаваться в детали, это кое-кого привлечет. Ты понимаешь, о чем я?
Мне вдруг стало холодно, плечи сжались, меня передернуло. Конечно, я знала, о ком он, — о демонах. Разумеется, они существуют, коли есть ангелы.
Моя реакция вызвала у Джареда прилив жалости. Он придвинул к себе мой стул, наклонился и поцеловал меня в лоб.
— Наверное, я недооценил последствия своего обещания раскрыть тебе всю правду. Ты не должна бояться, Нина. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Я сделала глубокий вдох и приняла бравый вид:
— Знаю. — Я покачала головой. — Но многого не понимаю.
— Хочешь спросить о чем-нибудь еще? — Он приготовился к новому обстрелу вопросами.
Я посмотрела на часы: почти полночь.
— Не уверена, смогу ли сегодня.
— Ты куда-то спешишь?
— Нет. Просто решила, что иногда тебе хочется спать. Ты ведь спишь, не так ли?
Джаред улыбнулся:
— Сплю. Но мне не нужно так много… всего несколько часов для подзарядки. Мы с Клер спим по очереди. — Он вздохнул и взял меня за руку. — Я должен еще кое за что перед тобой извиниться. Когда Клер позвонила и сказала, что ты выехала из города и застряла на темной дороге, я спал — недолго, всего минут двадцать. Она готова была оставить тебя ждать помощи, но я не мог допустить, чтобы ты сидела на холоде. Прости, я был так… резок.
— Нервы шалят от усталости… ясно. — Я отрывисто кивнула.
Лицо Джареда светилось от радостного облегчения.
— Это невероятно! Годами я мечтал о том, как расскажу тебе все. И вот свершилось.
— И вот я сижу здесь, напротив своего гибридного бойфренда-полуангела, ем торт. Думаю, это победа!
Брови Джареда взлетели вверх, и у него на лбу появились три складки.
— О, вот как. Бойфренд?
Я с трудом сглотнула, чувствуя, как лицо залила краска, взяла бокал с вином и сделала большой глоток.
— Все в порядке? — озабоченно спросил Джаред.
Я прочистила горло.
— Все хорошо. Я просто… я не имела в виду… о-о-о! — застонала я и закрыла лицо рукой.
— Нина, — недовольно начал Джаред, — можно подумать, что меня ужасает одна мысль об этом. — Он убрал мою руку от лица. — Тут нет ничего постыдного для тебя.
— Просто… забудь о моих словах, ладно? — смущенно сказала я.
— Еще чего! — улыбнулся Джаред.
Я непроизвольно и широко зевнула, прикрылась ладонью.
— Отвезу тебя домой, — сказал Джаред.
— Я не хочу домой. У меня остались вопросы, — возразила я, утирая слезы; сдержаться не удалось.
— У нас очень много времени, дорогая, для вопросов и ответов, — сказал он и заправил прядь волос мне за ухо.
Я улыбнулась, поняв, почему он всегда убирает волосы с моего лица, как только мне самой захочется это сделать.
Я снова зевнула и упрямо покачала головой:
— Порез у тебя на лице?
Джаред прикоснулся к ране двумя пальцами:
— Есть свои преимущества и недостатки в том, чтобы быть тем, кого в мире моего отца называют полукровками.
Услышав это слово, я сморщила нос:
— Для меня это звучит как ругательство.
— Так и есть. Большинство архов считают, что нас не должно существовать, а остальные видят в нас врагов.
— Кто такие архи?
— Есть несколько типов ангелов: серафимы, херувимы, предстоящие… всего их девять. Архангелы выступают в роли защитников людей. Они передают послания, при случае сражаются с демонами и защищают своих талехов от зла, причиняемого им демонами и людьми. Архи есть у всех людей, архам запрещено обижать людей, даже если их талеху угрожает талех другого арха. Они строгие защитники, но и защита имеет ограничения, налагаемые Законом. Клер, Бекс и я — наполовину люди, и это снимает с нас многие запреты; так было и с моим отцом, когда он решил жить среди людей.