Джаред гладил мои пальцы, словно обводил по контуру, а я сладко зевала; его прикосновения были мне очень приятны. Он неодобрительно посмотрел на меня:
— Нина…
— У меня есть еще вопросы, — откликнулась я. — Ты сказал, что никогда не болеешь. Это правда?
Джаред покачал головой с довольной улыбкой; он явно наслаждался этим интервью.
— А вот еще, насчет смерти вслед за талехом, ты…
— Да.
Я открыла рот от возмущения:
— Но это нечестно!
— Нина, не забывай… Я решительно намерен дожить до старости вместе с тобой. — После этих слов Джаред заключил меня в объятия и посадил к себе на колени. — Я не могу жить без тебя в буквальном смысле слова. Но даже если бы мог, не хотел бы этого.
Я мучительно подыскивала слова для ответа, но на ум ничего не приходило. Лицо Джареда стало напряженным, как будто он почувствовал, что сказал лишнее. Надо было вывести его из затруднения, и я стала придумывать новые вопросы.
— Это ведь очень удобно, правда? Что талехи твоего отца и твой оказались отцом и дочерью? — спросила я в надежде стереть с лица своего друга расстроенное выражение.
— Удобно для поездок в одной машине.
Я старалась не улыбаться.
— Серьезно.
Джаред прислонился лбом к моей щеке и втянул ноздрями запах моих волос.
— Это довольно обычное дело. Архангелы — они вроде семейств или подразделений, как в армии. Их отправляют охранять людей, которые тоже друг с другом как-то связаны. Так образуется более тесный контакт с людьми.
Искреннее желание Джареда дожить со мной до старости, высказанное так откровенно, заставило мое сердце учащенно забиться, и вдруг я снова остановила взгляд на его губах. В конце концов, он ведь решил, что мы будем ждать, пока он не расскажет мне все.
И мы были так близки…
— А сколько таких, как ты? — спросила я, чтобы отвлечься. Не хотелось давать ему повод указывать мне на постыдный недостаток самоконтроля.
— Не так много, как ты могла подумать. Я уже говорил: сходиться с людьми слишком близко — табу. Еще хуже влюбиться в кого-то одного, то есть предать всю ангельскую семью ради отдельного человека.
— Как же они могут оберегать нас, если презирают? — гневно спросила я.
— Это не так, Нина. Они испытывают почти материнскую любовь к людям; относятся к вам как к невинным, наивным детям. Влюбленность архангела в человека вызывает недовольство других архов так же, как людям не нравится, если старик сходит с ума по пятилетней девочке. Это социальное табу, это неприемлемо не потому, что такие чувства отвратительны людям, хотя некоторых они откровенно возмущают, а потому, что подобные эмоции ведут к падению гораздо ниже, чем на землю.
— Дем…
— Не произноси этого слова. Даже про себя, особенно в моем присутствии; у них есть склонность являться по первому зову.
По спине у меня пробежала дрожь, но Джаред прижал меня к себе, и стало легче. Я положила голову ему на плечо, щекой к шее, расслабилась и вновь зевнула.
— Ну ладно, уже утро, пора вернуть тебя домой. — Он встал без всяких усилий, хотя держал меня на руках.
— Я не уйду, пока ты меня не вышвырнешь, — сказала я, чувствуя себя немного пьяной.
— В таком случае, вероятно, ты не уйдешь никогда, — сказал Джаред, поцеловал меня в губы и усадил рядом с собой на диван.
Я прилегла к нему на грудь, обхватила руками за талию и угнездила голову под его подбородком. Джаред молчал; слышно было только жужжание потолочного вентилятора и наше тихое ритмичное дыхание.
Не успела я привести в порядок мысли и сформулировать следующий вопрос, как меня одолела усталость, — веки отяжелели настолько, что их уже было не поднять. Я полностью расслабилась и почувствовала, как сознание ускользает. Ни малейшей тревоги я не испытывала; напротив, мне казалось, что наконец-то я находилась на своем месте. Последним осознанным ощущением было удовольствие: вокруг меня кольцом сомкнулись руки Джареда — и как же стало тепло и уютно.
Измятое темно-синее постельное белье подо мной было незнакомым, но его восхитительный запах я сразу узнала. Подняв голову, я огляделась. Так, я лежу на гигантской кровати, которая стоит у серой стены из шлакобетонных блоков. На ночном столике — будильник; большие красные цифры: девять часов.
Я переместила блуждающий взгляд на металлическую рамку рядом с часами. В ней оказалась моя черно-белая фотография: сделана неизвестно с какого расстояния, лицо приближено с помощью оптики и снято с острого угла. Этот кадр напомнил мне фотографии скрытой камерой из папки «Порт Провиденса».
Перевернувшись на живот, я обняла лежавшую рядом подушку. Она пахла, как Джаред, и я упивалась этим запахом. Неописуемо приятный аромат — высохшее на воздухе после стирки белье, мыло и что-то еще… Так пахнет перед дождем? Я не могла определить.
В верхнем ярусе жилища размещались только спальня и ванная комната хозяина — так я идентифицировала запертую дверь. А стенка с другой стороны кровати оказалась вовсе не стенкой, а металлическими перилами.
Я услышала голос Джареда, доносившийся снизу. Он говорил с кем-то по-французски. Ему отвечала женщина. Они ругались шепотом. Ограниченное знание французского языка позволило мне предположить, что Джаред выговаривает женщине за то, что та меня разбудила.
Это подстегнуло интерес, и я подошла на цыпочках к перилам, чтобы украдкой взглянуть на женщину внизу. Как только я схватилась пальцами за металлическую перекладину, сразу увидела Джареда и Клер. Оба смотрели на меня, задрав голову. Я смущенно помахала им и закусила губу, досадуя на себя: вот дурочка, решила подглядывать за небесными созданиями.
— Доброе утро, милая, — почти что пропел Джаред.
Выражение лица Клер было полной противоположностью добродушию и спокойствию Джареда. Она посмотрела на меня ледяными голубыми глазами, будто хотела вскарабкаться вверх по стене с намерением убить меня. Я отскочила назад и почувствовала себя неуютно.
Уворачиваясь от ее взгляда, я заметила свернутые в тугой рулон постельные принадлежности на краю дивана. Джаред спал внизу.
— Если хочешь принять душ, свежее белье на комоде. Ты найдешь там все, что нужно! — крикнул мне Джаред.
На комоде аккуратной стопкой лежала одежда, а сбоку стояла пара ботинок. Я метнула взгляд на другой край комода и увидела свой набор туалетных принадлежностей. Все из моей комнаты в общежитии.
— Где ты взял это?
— Клер принесла, — объяснил Джаред, поднимаясь по лестнице.
Оказавшись наверху, он привлек меня к себе и поцеловал в шею.
Я глянула вниз, на Клер, которая не смягчала своего убийственного взгляда. Это было не просто запугивание. Если бы Джаред не стоял рядом, я бы всерьез испугалась за свою жизнь.