Оттолкнувшись ногами от пола, Хейсман покатился в кресле вдоль стола, чтобы взять книгу.
— Я вам сейчас все покажу. Этот код основан на шифре Виньера. Он использовался в то время в Европе и считался абсолютно надежным. Ключом является секретный пароль, известный только посвященным. Джефферсон и Льюис всегда использовали слово «артишоки».
— Артишоки?
— Совершенно верно. Сам код включает в себя буквенно-цифровую таблицу из двадцати восьми столбцов и…
У Грея запиликал сотовый телефон, извещая о поступлении сообщения в ящик голосовой почты. Спасенный колокольным звоном…
— Прошу меня извинить.
Грей направился к выходу, но в дверях обернулся и указал на Сейхан.
— Доктор Хейсман, будьте любезны, расскажите про шифр моей коллеге. Я сейчас вернусь.
— С превеликим удовольствием.
Сейхан лишь сверкнула ему вслед взглядом и выразительно закатила глаза.
Выйдя в коридор, Грей прочитал количество сообщений, скопившихся в ящике голосовой почты, и улыбка у него на лице погасла. Весь последний день он пользовался другим телефоном, купленным в целях конспирации и вспомнил о том, чтобы вставить аккумулятор обратно в свой собственный аппарат, только когда приземлился в Вашингтоне. И все же потребовалось больше сорока пяти минут, чтобы сеть снова обнаружила включившийся телефон и загрузила все принятые сообщения.
Грей мрачно уставился на дисплей.
«Наверное, вот одна из причин, почему это потребовало столько времени».
За последние двенадцать часов ему поступило двадцать два сообщения, все отправленные с одного и того же номера. Грей мысленно обругал себя последними словами за то, что не перезвонил домой раньше. Первое сообщение пришло от матери, еще когда они удирали из Форт-Нокса. Тогда у него не было времени его прослушать, а затем в общем смятении все как-то вылетело у него из головы.
Грей начал с самого начала, уже ощущая знакомое напряжение в пояснице. Он поднес телефон к уху.
«Грей, это твоя мать».
Так она начинала каждый разговор по телефону. «Мама, как будто я не узнаю твой голос».
«Сейчас половина одиннадцатого, и я хочу сказать тебе, что эта ночь выдалась для отца очень плохой. Ты можешь не приезжать, но я подумала, что тебе нужно знать».
«Ой-ой…»
Вместо того чтобы прослушивать все сообщения, Грей нажал кнопку набора номера. Наверное, лучше услышать все из первых уст. В телефоне зазвучали длинные гудки, и наконец включилась голосовая почта.
Напряжение в пояснице поднялось выше по спине. Желая узнать, что же произошло, Грей прослушал остальные сообщения.
«Грей, это опять твоя мать. Дела совсем плохи, поэтому я позвоню той сиделке, чей номер ты оставил».
«Отлично, мама…»
В следующих нескольких сообщениях звучало все больше и больше отчаяния. Приехавшая на дом сиделка решила, что у отца слишком сильный приступ и его необходимо отвезти в больницу.
«Грей, врачи хотят продержать отца пару дней. Сделать еще одну магниторезонансную томограмму… я ничего не напутала, Луис?» На заднем плане Грей услышал слабое: «Все правильно, Гарриет», — после чего снова заговорила его мать: «В общем, все в порядке. Я не хотела тебя напрасно беспокоить».
Но затем поступили еще пять сообщений. Грей продолжал слушать, выясняя, что мать совсем запуталась в анализах, страховке, необходимых справках.
«Почему ты не отвечаешь на мои звонки? Тебя что, нет в городе?.. Наверное, тебя нет в городе. Не помню, говорил ли ты что-нибудь об этом. Наверное, я заеду к тебе и полью цветы. Ты вечно об этом забываешь».
Последнее сообщение было отправлено всего час назад. Грей тогда еще находился в воздухе.
«Грей, я договорилась зайти в парикмахерскую рядом с твоим домом. Тебя по-прежнему нет в городе? По пути в парикмахерскую я загляну к тебе и полью цветы. Кажется, ключ от твоего дома у меня есть. Я тебе уже говорила, что иду в парикмахерскую, да? Сейчас девять часов. Если ты будешь дома, может быть, мы пообедаем вместе».
«Хорошо, мама…»
Грей взглянул на часы. Если все пройдет нормально, к полудню он закончит работу в архиве и вернется к себе домой.
Вздохнув, Грей направился в кабинет.
Должно быть, Сейхан прочитала что-то у него на лице.
— Все в порядке?
Грей потряс сотовым телефоном.
— Семейные проблемы. Потом мне надо будет заскочить домой.
Сейхан сочувственно улыбнулась.
— С возвращением домой.
— Да, точно. — Грей повернулся к доктору Хейсману. — Итак, что такого важного хотел сообщить Мериуэзер Льюис?
— Письмо очень странное, оно буквально пропитано маниакальной подозрительностью.
— Ну, Льюис был ранен… дважды, — напомнил Грей. — Такое в ком угодно пробудит маниакальную подозрительность.
— Тоже верно. Но я хочу рассказать о том, что Мериуэзер написал в самом конце. По-моему, это имеет отношение к тому, что мы обсуждали вчера, в первую очередь к тому могущественному врагу, который всячески мешал отцам-основателям.
— И что говорится об этом враге в письме? — оживившись, спросил Грей.
Хейсман начал читать текст со страницы, покрытой обилием сносок и примечаний:
— «Они перехватили меня в пути, те, кто служит Врагу. Я оставляю это послание, скрытое под моей собственной кровью, как предостережение тем, кто придет следом за мной. С огромным усилием мы, маленькая горстка, изгнали большинство внушающих ужас врагов из наших рядов, через чистки нашей великой армии и наших благородных семейств».
— Кажется, вы уже говорили нам об этом, — перебил его Грей. — О том, как Мериуэзер стал глазами и ушами Джефферсона в армии, выявляя изменников и предателей.
— Совершенно верно, но, похоже, ему так и не удалось вывести начистую воду всех. — Хейсман продолжил чтение: — «Однако одно семейство остается, глубоко укоренившееся на Юге, слишком упорное, чтобы вырвать его как сорняк. Пойдя на такое, мы поставим под угрозу развала наш молодой союз. Это старинное семейство, прочно связанное с работорговлей и несметно богатое. Даже сейчас я не осмеливаюсь написать фамилию, так как это может предупредить Врага о том, что мы его знаем. Но я оставлю указание тем, кто придет следом, если только вы будете знать, где искать. Джефферсон оставит имя врага в краске. Вы узнаете его без труда. Повернув быка, найдите пятерых лишних. Пусть их имена будут упорядочены в соответствии с буквами G, С, R, J и Т и цифрами 1,2,4,4,1».
— И как это понимать? — спросила Сейхан.
— Представления не имею, — признался куратор. — В прошлом было принято прятать внутри одного шифра другой, особенно если речь шла о какой-то страшной тайне.