— Потому что я хотел бы разорвать его на мелкие кусочки.
Фила внимательно смотрела на него.
— Вот как? Ты ведь даже его не знаешь.
— Фила, я бы каждого, кто тебя обидит, хотел бы разорвать на мелкие кусочки, — объяснил Ник. — Неужели ты не понимаешь?
— Нет. Я понимаю, что ты можешь испытывать такие чувства к членам своей семьи. Но не понимаю, почему ты это чувствуешь по отношению ко мне. Мы ведь так мало знакомы.
— Это не совсем справедливое утверждение. Мы с тобой уже очень хорошо начинаем узнавать друг друга.
— Вот как? — поддразнила она. — И что же ты обо мне знаешь?
— Для начала, я уже знаю, почему ты любишь находиться сверху, когда занимаешься любовью.
Она покраснела.
— Ты так говоришь, как будто мы постоянно это делаем.
— Я бы очень хотел.
— Не будем об этом.
— Может быть, ты исполнишь хотя бы часть моей пляжной фантазии?
— Какую часть? — подозрительно спросила она.
Он не мог сдержаться. Рот его растянулся в улыбке, которую он изо всех сил пытался скрыть.
— Просто поцелуй меня.
— Если я тебя поцелую, ты перестанешь меня доводить по поводу того, что у нас есть отношения?
— Только поцелуй меня, — тихо повторил Ник, скользя пальцами по ее руке. — Пожалуйста. Я так хорошо себя чувствую с тобой, милая.
На секунду ему показалось, что она сейчас отпрянет. Но как раз в этот момент, когда он подумал, что принял не правильное решение, Фила прислонилась к нему, обнимая руками за шею. Когда ее мягкие губы дотронулись до его рта, Ник испустил облегченный вздох.
— Как сладко. Ты такая сладкая. — По телу Ника пробежала дрожь.
Фила стала отстраняться, во допустила ошибку и одарила его легким, теплым поцелуем в подбородок, после чего явно не смогла удержаться от того, чтобы не провести кончиком языка по его нижней губе.
Ник почувствовал, что она дрожит, и знал, что все будет хорошо.
— Еще, милая. Ты такая вкусная.
Она теснее прижалась к Нику, и ее пальцы вцепились в него.
— Ник, — прошептала она, — почему ты со мной это делаешь?
— Я ничего с тобой не делаю, милая. Ты сама все это делаешь. Мне просто повезло, что ты приглашаешь меня с собой.
— Нет это ты. Что-то ты делаешь. Я еще не поняла, но уверена: это опасно.
— Нет, Фила, это не опасно. Пока ты со мной, ты в безопасности. Помни об этом. — Он успокаивающе гладил ее по спине, нащупывая чувствительные точки на позвоночнике. Ее аромат наполнил его мозг, отчего по телу пробежало острое желание. Ник подумал, что Фила не единственная, кому следует научиться не торопиться. Она обладала способностью почти мгновенно вводить его самого в состояние полного возбуждения.
Женщина встала на колени на жесткий песок и начала жадно его ласкать, покусывая мочку уха, целуя его ресницы. Ник застонал, облокотился спиной на утес и позволил ей делать с ним все, что она хочет.
За считанные минуты она довела и себя, и его до лихорадки. Никодемус почувствовал, как пальцы Филы возятся с пуговицами его рубашки. Он выругался в отчаянии, когда понял, что она запуталась, но помощи не предложил. Он благородно вытерпел это сладкое мучение, пока ее ладони не легли на его обнаженную грудь.
Она снова нашла его губы и смело просунула язык ему в рот, крепко прижимаясь к нему. Ник полностью отдался во власть простой чувственной радости от того, что его используют в качестве сексуального объекта, прежде чем осознал: верная себе Фила снова бросилась вперед на полной скорости. «На этот раз это должно быть по-другому, — решил Ник. — На этот раз она получит все, что нужно».
— Не торопись, — пробормотал он ей на ухо.
Она не обратила нашего слова внимания. Ее руки опустились на пряжку ремня. После нескольких попыток она расстегнула ее и принялась за молнию.
— Нет, — произнес Ник, едва сдержавшись. Он мягко взял ее за руку. — На этот раз мы выясним, что нравится тебе.
— Пожалуйста, Ник. Я хочу почувствовать тебя снова, как той ночью. Это было так хорошо. Я была так близка.
— Я знаю. Твоя проблема в том, что ты слишком торопишься.
Женщина застыла.
— Тебе не нравится, как я это делаю? Мне казалось, тебе нравится.
Он пришел в отчаяние от неуверенности в ее голосе.
— Я с ума от этого схожу, и ты это знаешь. Но как бы мне это ни нравилось, я хочу, чтобы ты себе уделила побольше времени. — Он направил пальцы Филы к застежке ее джинсов.
— Побольше времени? — В ее голосе слышалось смятение. — Но я думаю, что мы делаем это правильно. Я так себя еще ни с кем не чувствовала.
— Хорошо. — Он поцеловал ее в лоб, затем в кончик носа, положив руку ей на бедро. — А теперь, если ты не будешь так спешить, ты почувствуешь себя еще лучше. Не волнуйся, — добавил он при виде беспокойства на ее лице. — Это никуда от нас не уйдет.
— Ты смеешься надо мной, — с безысходным стоном произнесла Филадельфия.
— Ни в коем случае. — Он заставил ее расстегнуть джинсы.
Медленно, а затем со все возрастающей скоростью Фила сняла с себя джинсы. Когда он увидел треугольник темных волос, просвечивающих сквозь прозрачную ткань ее белья, Нику пришлось закрыть глаза и, чтобы сдержать переполнявшую его страсть, на минуту подумать о гербе и флаге. Овладев собой, он снова открыл глаза. Фила внимательно смотрела на него.
— С тобой все в порядке? — спросила она, перестав расстегивать свою блузку.
Он понял, что на ней нет бюстгальтера.
— Если бы я мог чувствовать себя лучше, я бы сошел с ума.
На ее лице отразилось облегчение, и она расстегнула последние пуговицы на блузке. Мягкие очертания ее грудей были едва видны в сумерках.
— Тогда мы можем сделать это сейчас? Пожалуйста. Пока это чувство не исчезло.
— Это чувство никуда не исчезнет. Я тебе уже говорил. Только дай себе шанс его испытать.
— Именно это я и пытаюсь сделать, — нетерпеливо ответила женщина. Она снова дотронулась до молнии на его брюках.
— Нет, еще рано. Вот, возьми. — Он протянул ей свою руку.
Она озадаченно смотрела на его ладонь.
— Что я должна с ней делать?
— Используй ее так, как тебе хочется, — мягко потребовал Никодемус. — Покажи мне, что тебе нужно и что тебе нравится. Научи меня трогать тебя.
Она так быстро подняла голову, что чуть не ударила его по подбородку.
— Ты хочешь, чтобы я показала тебе, как меня трогать? Разве ты не хочешь войти в меня?
— В конечном итоге да, — пообещал он, стискивая зубы. — В конце концов мы обязательно к этому придем. Но сначала давай немножко поласкаем друг друга.