— Брось дуться, — сказал он, — и в память о старых добрых временах давай-ка устроим пир. Мне всегда нравилось хлопотать с тобой на кухне.
Она согласилась, но лишь потому, что ей нужно было узнать, чего он хочет. Пока они готовили, Джин говорила с ним. Она пыталась создать впечатление, что рассказывает ему о своей жизни, но на самом деле она предупреждала. Всего несколько месяцев назад, когда начались поиски полотен восемнадцатого века, в Эдилине было не протолкнуться от агентов ФБР и прочих разведывательных служб.
— И сейчас здесь живет настоящий ас — детектив, — сказала она, закончив рассказ. Она не стала говорить о том, что Марк Ньюленд большую часть времени проводит в Форт-Лодердейле.
— Я знаю, — отозвался он, и его темно-синие глаза блеснули. — Джин, дорогая, пожалуйста, расслабься. Я приехал сюда только для того, чтобы повидать тебя.
— Зачем? — спросила она и поставила ризотто на стол.
— «Любовь» — слишком старомодное слово, чтобы я его произносил?
Джин знала, что он лжет. Когда она была ребенком, он появлялся в ее спальне среди ночи. Он никогда не звонил в дверь и не стучал: считал, что это слишком прозаично. Она спала, но от его взгляда просыпалась. Он неподвижно стоял возле ее кровати и смотрел на нее. Тогда он прикладывал палец к губам, давая ей понять, чтобы не шумела. Она вставала, обнимала его, и он осыпал ее подарками. Он дарил ей красивые нарядные платья из Франции, туфли из тончайшей итальянской кожи, куклы, которые становились предметом жгучей зависти ее подруг. Когда она повзрослела, он стал дарить ей серьги с настоящими сапфирами, а в честь окончания школы подарил жемчужное ожерелье.
Мать пришла в ужас, когда впервые обнаружила, что ее деверь проник в их дом ночью. Тогда она потребовала установить в доме охранную сигнализацию.
— Это не поможет, — сказал тогда муж, старший брат Эйдриана.
Но она ему не поверила. Она стала внимательно следить, заперты ли на ночь все окна и двери и включена ли сигнализация. Но однажды утром Джин вошла в кухню в платье с рисунком в виде маленьких букетиков из ивовых веточек, перевязанных розовой ленточкой. Изящные продолговатые листья были всех оттенков зеленого. На детском платье был ярлык фирмы «Диор», и Джин сказала, что Эйдриан подарил ей это платье ночью. С матерью случилась истерика. Она кричала, что хочет, чтобы на все двери и окна установили замки с засовами.
Но настоящие проблемы начались после того, как умер отец Джин. Она училась тогда на четвертом курсе в колледже. Отец ее, бухгалтер, создал доверительный фонд для оплаты образования его единственного ребенка, поэтому первые три года учебы для Джин не были отягощены финансовыми проблемами. Она горевала по безвременно ушедшему отцу, но во всем остальном жизнь ее была вполне безбедной — думать о том, где раздобыть денег, ей не приходилось.
Однажды во время летних каникул Джин, приехав домой, застала мать в истерике. Со счета пропали все деньги — все до последнего пенни. Фонд Джин был опустошен, деньги со страхового фонда тоже пропали, и оба сберегательных счета были на нуле.
— Я знаю, что это сделал он! — сказала миссис Колдуэлл, вернувшись из банка.
— Кто? — спросила Джин.
— Брат твоего отца, кто же еще!
Следующий год был ужасным. Подозрениям матери Джин полиция так и не смогла найти подтверждения. Из того, каким тоном следователи с ними общались, Джин сделала вывод, что в полиции думают, будто ее мать сама сняла все деньги — возможно, чтобы уклониться от налогов.
Она помогла матери получить закладную на дом, который отец сумел выкупить полностью, работая как проклятый. Получив ссуду на оплату обучения, Джин устроилась на работу, чтобы закончить колледж. Теперь времени на развлечения у нее не осталось. Ни вечеринок, ни свиданий. Но что еще хуже, ей пришлось оставить надежду поступить в адвокатуру: слишком дорогостоящим было там обучение.
В течение этого ужасного года она ни разу не виделась с дядей Эйдрианом и не получала от него никаких вестей. Но мать постоянно его поминала недобрым словом. Ей пришлось оставить работу в благотворительной организации и устроиться в ближайший дамский салон мыть клиенткам головы. Они обе знали, что когда-нибудь им придется продать так любимый ими дом.
Но внезапно все закончилось.
Однажды ночью Эйдриан вновь появился в спальне Джин.
Она мрачно на него посмотрела. За последний год он превратился во врага, в изверга, который довел их до нищеты.
— Это ты? — начала она, но, как всегда, он приложил палец к ее губам. Он любил секреты.
Дядя вручил ей маленькую бархатную коробочку. Джин открыла ее и увидела красивое кольцо с бриллиантами и розовыми сапфирами. Когда она подняла взгляд, Эйдриан уже исчез.
На следующее утро миссис Колдуэлл позвонили из банка и сообщили, что на ее счет поступила пропавшая сумма плюс двенадцать процентов.
Миссис Колдуэлл оставила работу в парикмахерской, и Джин поступила в адвокатуру, но прежняя жизнь не вернулась. Постигшая их беда изменила ее мать. Она ожесточилась, стала подозревать всех и каждого в тайных инсинуациях.
Джин никогда не рассказывала об этом матери, но, обучаясь в адвокатуре, много времени проводила с дядей. Она думала, что он не видел в них родных людей. Ей казалось, что если он по-настоящему полюбит их, у него возникнет потребность защищать их, беречь и он больше никогда не причинит им боли.
За те годы, что она изучала юриспруденцию, дядя научил ее готовить, одеваться, даже танцевать. Мать ее не знала о том, что несколько раз он присылал ей билеты на самолет и она отправлялась в самые необычные места, где встречалась с необычайно интересными людьми, а с некоторыми даже имела мимолетные романы. При помощи Эйдриана она обрела утонченность и изысканность, которыми могли похвастать лишь немногие из ее сокурсников. Она хорошо училась, и жизнь ее за пределами учебного заведения била ключом.
Вскоре после того как Джин закончила учебу, дядя ее пропал также внезапно, как и появился, и она ничего не слышала о нем больше двух лет.
Но когда Джин получила работу в преуспевающей юридической фирме в Ричмонде, штат Виргиния, мать ее позвонила и сказала: «Он сделал это вновь».
Джин точно знала, что имела в виду ее мать. На этот раз настал черед измениться Джин. Мужчина, с которым она проводила столько времени, который так многому ее научил, не ставил ее ни в грош, если вновь обокрал их.
Джин пришлось нелегко, но она помогала матери полтора года и за это время ни разу не проговорилась о том, что поддерживала отношения с дядей Эйдрианом.
Душевная травма, пережитая в результате гибели мужа, и две черные полосы отчаянной нужды состарили миссис Колдуэлл так, что выглядела она куда старше своих лет. Даже новое поступление денег на счет не вернуло ей душевные силы.
— Расскажи мне все о мужчине, которого ты любишь. — Голос Эйдриана вернул Джин в настоящее.