– Я лечу? – Взгляд у Матвея стал тяжелым.
– Лидия Родионовна, он не летит, – немного помедлив, совсем чуточку, чтобы Матвей не зазнавался, ответила Ава. Она не сводила с ясного сокола телескопических глаз.
– Совсем? – осторожно поинтересовался Матвей.
– Совсем, – кивнула она.
– Н-да. Против науки не попрешь, – глубокомысленно изрекла Лидия Родионовна.
Сын с коварной разлучницей соседкой уставились на нее с недоумением.
– Что смотрите? – коротко вздохнула Лидия. – Авушка, бери гитару. Матюша, я возьму эту сумку, а ты эту.
– Мам, – мягко осадил ее повзрослевший сын, – если можешь, возьми ноутбук. Устя возьмет гитару, а сумки я сам понесу – они тяжелые.
– Одну возьмешь ты, другую я понесу, – проворчал возникший откуда-то Шутихин, – тундра ты незаасфальтированная.
– Сам дурак, – огрызнулся Матвей.
Пройдошливый журналюга принял стойку и побоксировал Матвея в плечо.
– От дурака слышу, – радостно осклабился он.