– Упаси бог! Настоящая литература, философская притча о смысле жизни. Старый военный, инвалид, вспоминает свою молодость.
«Да, коммерческий успех этому произведению не грозит», – подумала я. Угораздило Коку набрести на непризнанного гения. Женщине хотелось рассказать о возлюбленном, и она принялась расхваливать супруга. Выходило, что муж красив, как Аполлон, талантлив, умен, добр, интеллигентен, порядочен. К тому же не пьет, не курит, по бабам не шляется. Уникум, а не человек, ангел с крыльями. Я даже позавидовала Коке. Надо же до такой степени влюбиться!
– И что, так и будете скрываться?
Кока пожала плечами.
– Пока не хотим говорить маме, вдруг как-нибудь само уладится.
Мы потушили сигареты и разбрелись по спальням. Но сон не шел. Я продолжала вертеться с боку на бок. В голову лезли дурацкие мысли – убитая Кристина, Нелли, делающая аборт, Кока, вышедшая замуж. Бедная женщина, с такой мамашей, как Марта Игоревна, трудно спорить. Хотя… От неожиданной мысли я так и подскочила на матрасе. Знаю, определенно знаю, как помочь Коке.
Я вылезла из-под одеяла и босиком побежала к ней в спальню.
– Кока, ты спишь?
– Нет, – донеслось из угла.
– У твоего Темы есть паспорт?
– Конечно.
– Сейчас же позвони ему и вели срочно прилетать в Москву.
Кока села, в полумраке ее дурацкая прическа выглядела вполне пристойно.
– Сумасшедшая, зачем?
– Скажем Марте Игоревне, что Артем наш близкий приятель из Киева. Выдадим его за богатого коммерсанта, банкира, например. Торжественно познакомим вас. Пусть красиво за тобой ухаживает и старается понравиться теще.
Кока вылезла из кровати и в возбуждении забегала по комнате.
– Глупости. Какой из Темы банкир! Он до ста еле сосчитать сумеет.
– Хорошо, сделаем из него владельца крупной издательской фирмы. Он что-нибудь в книготорговле понимает?
– Ну, не знаю, – растерялась младшая сестрица, – навряд ли. Видишь ли, Артем окончил Литературный институт.
«Чукча не читатель, чукча – писатель», – пронеслось в моей голове.
– Он хоть что-нибудь умеет делать?
Молодоженка возмутилась:
– Конечно. Думать!
– Ну, этим денег у нас не заработать. Вот что, сделаем из него писателя, страшно известного в узких кругах интеллигенции. Этакого Маркеса на нашенский лад. Скажи, Марта разбирается в литературе?
– Кажется, нет, читает иногда газеты.
– Вот и отлично. Представим Тему гениальным автором, приехавшим в Москву для переговоров с издателем.
– А деньги на билет?
Кока стала меня раздражать, и потом, что за мужик, у которого денег даже на билет нет?
– Пусть займет, сумма невелика. Сейчас шесть утра, звони срочно, пока все спят.
И я сунула ей в руки трубку. Кока дрожащими от возбуждения пальцами нажала на кнопки и прочирикала: «Кузенька, это Коконька».
Минут десять она растолковывала непонятливому собеседнику гениальный план.
Около полудня влетела Наташка.
– Спишь? Чем, интересно, по ночам занимаешься?
Я оторвала голову от подушки и попыталась открыть глаза.
– Зачем разбудила? Всю ночь бессонницей промучилась.
– Сумасшедший дом какой-то. Сейчас позвонил некий Артем Верницкий, назвался близким приятелем и сообщил, что через два дня приедет. Ты что-нибудь понимаешь? Кто это?
Остатки сна вылетели из головы, и я рассказала подруге наш гениальный план. Наталья всплеснула руками.
– Легче обмануть налогового инспектора, чем Марту Игоревну! И где мы возьмем издателя?
– Попросим Казика, у него тьма знакомых, и книгоиздатель завалященький найдется. Надо помочь Коке!
Сказано – сделано. Сначала предупредили всех домашних, кроме вдовы и слуг. Затем тайком переговорили с Казиком. За обедом Наташка начала артиллерийскую подготовку:
– Дашка, какая радость! Послезавтра приезжает Артем!
– Как, – фальшиво изумилась я, – сам Верницкий?! Не может быть, он никогда не покидает Киева.
– Есть повод, – вдохновенно врала подруга, – издательство «Пеликан» собирается печатать его новую книгу. Говорят, роман представят на Государственную премию.
Я лягнула Наташку под столом. Ври, да не завирайся. Государственную премию дают только россиянам. Подруга пнула меня в ответ и продолжала петь соловьем:
– Повезет кому-нибудь. Вот жених так жених. Богат, умен, красив, талантлив и никогда не был женат.
Кока зарделась как маков цвет. В разговор вступил Аркадий:
– Как? Верницкий? Автор нашумевшего бестселлера «И камни могут думать»? Давно мечтал с ним познакомиться.
Я лягнула под столом Аркадия. Ну надо же быть такими идиотами. Одна про Государственную премию несет, другой собирается знакомиться с близким другом семьи.
Но Марта Игоревна не заметила несуразиц. Вдова хищно посмотрела на Наталью:
– Кто приедет?
– Очень близкий друг, невероятно талантливый литератор, молодой, богатый. Вот изумительная партия для Коки.
– Писатель, – протянула Марта Игоревна. – Очень нестабильная профессия. И потом, они все такие капризные, нервные, эгоистичные, я-то знаю. Слава богу, столько лет с прозаиком промучилась.
– А вот и нет, – громко вмешалась Кока, – у некоторых литераторов бывают изумительные характеры.
Мать с изумлением посмотрела на раскрасневшуюся дочь и ничего не сказала.
Вечером я поехала на свидание в кафе «Апельсин». Маленький зальчик всего на восемь столиков. Обстановка почти семейная – скатерти в бело-зеленую клетку, бежевые абажурчики. Толстая официантка притащила меню. Роза заказала салат и кофе, я последовала ее примеру.
– Всю ночь не спала, – пожаловалась Роза, – думала о Кристине. Наверное, следует рассказать вам, что знаю. А вы правда думаете поймать убийцу? Предполагаете, кто он?
– Пока нет, но думаю, искать преступника надо среди знакомых Кристины. Сколько лет было Наде, когда она родила дочь?