— Здесь наши телефоны, если передумаете, можете позвонить.

Глядя ей прямо в глаза, он протянул руку и, не спуская с нее глаз, разорвал записку на мелкие кусочки. Она закусила нижнюю губу.

.

— Впрочем, если передумаете, вы знаете, где нас найти, — сказала она и пошла к двери.

— Стойте! — громко крикнул он.

Она остановилась, повернулась к нему.

— Откуда вы узнали про Зардани? — тихо спросил он. Вместо ответа она сделала несколько шагов к выходу и захлопнула за собой дверь.

.

Он остался один. Подумав немного, нажал кнопку звонка. Появилась девушка.

— Позови Вадима, — приказал Кудрявцев. Она поспешила исполнить его приказ. В палату вошел высокий охранник.

— Вадим, — обратился к нему раненый, — вызови дополнительную охрану, пусть здесь постоянно дежурит не меньше пяти-шести человек. Я все оплачу. И пусть следят за моим окном. В него могут выстрелить даже из гранатомета.

— Может, поменять палату?

— Нет. Это не поможет. Пусть под окнами все время ходит один из твоих людей. Ты меня понял?

— Все сделаем, — поспешил исчезнуть за дверью Вадим. Роман Кудрявцев остался один. Он снова закрыл глаза, но в ушах звучал голос гостьи, так опасно подобравшейся к нему и его тайне.

«Человек, которого вы предали», — сказала она. Если об этом начнут говорить в Москве, то у него просто не останется никаких шансов выжить. Зардани пришлет сюда фанатиков, которые забьют коридор собственными телами, но достанут его. Он осмотрел палату. Очень не хотелось, чтобы она стала его последним убежищем.

«А может, просто уехать из этой страны, из этого отстойника? — вдруг подумал Кудрявцев. — Переждать где-нибудь в Испании, пока все утрясется. Если груз дойдет до назначения, то Зардани не поверит никаким слухам. А если не дойдет, то тогда лучше мне быть далеко, и гнев Зардани обратится против других.

Но сначала нужно решить проблему Горелого. И проблему этой девочки, которая, как это ни прискорбно, оказалась невольным специалистом по моим собственным проблемам». Роман колебался недолго. Он крикнул:

— Вадим! — И когда тот появился в дверях, подозвал его кивком головы. У меня еще одна просьба, — сказал он.

— Конечно, — кивнул тот. Никто не знал, что частная охранная фирма была лишь прикрытием для боевиков Кудрявцева, которые выполняли его деликатные поручения. Вадим был одним из немногих, кому он лично поручал задания разной степени сложности.

— Ты видел молодую женщину, которая вышла отсюда? — спросил Кудрявцев.

— Да, — кивнул тот. На его лице ничего не отразилось.

— Красивая женщина, — неопределенно протянул Кудрявцев.

— Очень, — вежливо согласился Вадим.

— И очень много знает, — с ударением на последнем слове произнес Роман.

Вадим смотрел на него, понимая, что может ему приказать хозяин.

Осознание этого страшного приказа заставило его попятиться к двери.

— Вадим, — позвал снова Кудрявцев, — я все время забываю сказать, что у меня есть небольшая сумма для тебя. Тысяч двадцать пять. Я думаю, этого вполне хватит на первое время.

Глава 22

Они вылетели из Ташкента рано утром, когда солнце, еще не полностью вылезшее из-за горизонта, не успело мощно ударить в иллюминаторы. На этот утренний рейс в самолете почти не было пассажиров, и они разместились на задних сиденьях, заняв два последних ряда. Впереди уселись Цапов и Ахмед, который обязан был принять груз. А позади устроились трое парней Горелого, с которыми Цапов встретился уже в аэропорту.

На лице Кирилла еще остались следы недавней драки у автобуса, когда он пытался оказать сопротивление похитителям. Коля был задумчив, а рыжий Слава, наоборот, все время улыбался, как будто собирался на пикник в сопровождении веселой компании. Из самолета они выходили по очереди, поеживаясь от холода. В Термезе, куда они прибыли, было всегда холоднее, чем в Ташкенте, но в этот раз перепад температур оказался довольно значительным.

Их уже встречали на трех автомобилях. Ахмед коротко приветствовал местного представителя, и, рассевшись по автомобилям, они выехали к железнодорожной станции, где должны были получить груз, пришедший из-за границы. Расположенный на другой стороне Амударьи небольшой афганский город Хазарту-гай был перевалочным пунктом, откуда должен был поступить груз.

Цапов знал, что здесь были куплены абсолютно все. Пограничники, таможенники, сотрудники милиции и местной службы безопасности. Действительно, никто не стал им препятствовать, когда они проехали к складам на железнодорожном вокзале и увидели стоявшие за помещением три больших трейлера, на которые грузили мешки люди Гаджи-Султана.

— Почему еще не закончили? — нахмурившись, спросил Ахмед. — Вас ведь предупреждали, что мы приедем.

— Работы много было, — объяснил один из наблюдавших за погрузкой людей, — большой груз пришел из-за реки, не так просто его уложить. — Они говорили на узбекском, и Цапов ничего не мог разобрать. Он шагнул к Ахмеду и тихо осведомился:

— Груз еще не готов?

— Скоро будет готов, — подтвердил Ахмед, — это, наверное, самая большая партия товара, которая когда-либо приходила с той стороны. Я даже подумать не мог, что такую партию возможно переправить. Большой риск, очень большой.

— У них, видимо, там тоже не очень все ладно, — предположил Цапов.

— Да, — оживился Ахмед, — они сейчас все свои запасы вывозят.

«Талейбан» наступает, и войска Дустума отходят к границе. А оставлять запасы этим фанатикам они не хотят.

Цапов понял, о чем говорит доверенное лицо Гаджи-Султана.

Сформировавшееся на юге Афганистана вначале как молодежное исламское движение, организация «Талейбан» превратилась затем в мощную, хорошо вооруженную силу, способную объединить раздираемый противоречиями Афганистан на условиях исламского порядка и мира. К тому же негласно «Талейбан» поддерживали пакистанцы, уставшие от нестабильности северного соседа. Несмотря на сопротивление правительственных войск Афганистана, таджикских отрядов Ахмад-Шах Масуда и узбекских формирований генерала Дустума, организация «Талейбан», превратившаяся постепенно в самую мощную военную силу в Афганистане, начала планомерный и методический захват всей территории страны.

Именно поэтому с территорий, пока еще контролируемых противниками исламского движения, вывозилась такая партия груза. Боевики-фанатики «Талейбана» не очень церемонились с наркодельцами и их грузами, предпочитая сжигать все склады, очищаясь от дьявольского соблазна в виде наркотиков.