– Ловко избавился от обузы, – похвалил Риан. – Давай первый документ, отнесу святыню главе Совета. А то вдруг у него уже не болит голова? Наверняка начнет, с новой силой… И моя заодно. Тиэрто здесь?
– Улетел час назад на Хьёртт, точнее – отправился догонять «Иннар», который завершил ориентирование и удаляется от Релата. Улетел не один, до сотни айри подались следом за стаей. Как будто здесь нет проблем! – пожаловался Бо, и его прорвало, накопившееся за ночь выплеснулось с нехарактерной для этого человека эмоциональностью: – Три транспортных коридора прекратили работу. Кто мог предположить, что ничтожная по численности стая и эти, ваши, айри тянут такой объем работы? Инфосреда коллапсирует. Весь миллиард населения не спит и не занят делами… Все сошли с ума! Игнорируя официальную информацию, ловят «настоящие» сведения о произошедшем, перекосы в загрузке каналов чудовищные. Домыслы и сплетни множатся. Ныряльщики озверели, дружно ломают защиту ведомств, их действия одобряют, а самих именуют борцами за правду. Внезапно и шумно выяснилось давно замалчиваемое: на прием к волвекам записаны люди, очередь на месяцы, а то и годы вперед, в основном дети со сложными заболеваниями. Родители безобразно паникуют и требуют обеспечить им перелет до Хьёртта, можно – в один конец. Какие-то скороспелые идиоты планируют выложить в пустыне видимую с орбиты надпись «Возвращайтесь!» и в полдень целенаправленно думать о волвеках, собравшись на площадях. Как мы проживем эту неделю?! И как мы начнем следующую, если они не вернутся?!
Бо безнадежно ссутулился и заспешил в свой временный кабинет. Вложив листок с запиской Сати в прозрачную жесткую папку, бережно передал Риану. Виновато попрощался с учителем: на стульях и в креслах уже ждали очереди курьеры, инспекторы, представители служб и провинций.
На ходу прочитав текст еще раз, Риан покинул оцепленную зону. Отметил, что в парке прибавилось студентов, и краем уха разобрал: на неделю объявлен перерыв в занятиях. Значит, совет Академии сдался, признав бесперспективность правки расписания. Второй вывод тоже напрашивается: слову вожака волвеков верят безоговорочно. Убеждены, что через неделю стая вернется, поскольку так сказал Йялл Трой… Возле своего запаркованного еще вечером мобиля Риан с удивлением обнаружил единственного ныне присутствующего на Релате ан-моэ: пожилого айри, утомленного и событиями, и своей пассивной ролью в них, обремененного виной рода в произошедшем и гибелью Йенхо, опасающегося за жизнь и безопасность родичей, а главное – внутренне униженного необходимостью молча ждать появления Риана, не союзника, не друга и даже не равного.
– Приветствую, ан-моэ Данрэ, – вежливо поклонился Риан, не желая усугублять страдания верного традициям старика. – Скорблю вместе с вами. Йенхо не был мне другом и его решений я не одобрял, но столь ужасный конец меняет многое.
– Безусловно, ты знаешь, что я его тайно поддерживал, – мрачно буркнул айри. – Да, мне казался оправданным выход из союза с людьми, постепенно уничтожающими нашу уникальность и саму суть природы и ценностей истинных айри. Раньше мы, образно выражаясь, сидели за столом и выбирали себе партнеров, ждущих у порога стоя, с великим благоговением принимающих каждое слово высших… Теперь люди играют нами и даже убивают ан-моэ, низведя их до роли жалких помощников.
– Выбор друзей и союзников целиком на совести выбирающего, – отозвался Риан. – Йенхо поверил в допустимость и безнаказанность грязной игры – и проиграл… Итог закономерный, но печальный. Он был выдающимся математиком. Я высоко ценю его работы. Увы, достойных учеников нет, это вдвойне больно. Данрэ, позвольте мне задать вопрос: зачем вы искали меня лично? Я никогда не отказывался от традиций настолько, чтобы ваш звонок остался без ответа, а ваше намерение меня увидеть не было подтверждено моим сообщением о готовности отложить иные дела.
– Связь фактически не работает, – пожаловался ан-моэ, довольный вежливостью собеседника. – Люди так неорганизованны… Бессмысленно перегрузили каналы, и теперь в Центральной провинции действуют лишь номера экстренных служб и справочная. А время дорого: традиции айри требуют нашего присутствия в заповеднике. Именно нашего, хотя бы двоих высших. Я – ан-моэ, ты – старейший из ныне живущих и гений, эрто… Другого набора первых лиц для церемонии опознания тела Йенхо и перевозки его в горы, на наше древнее кладбище, просто нет.
Риан покладисто кивнул. Пригласив ан-моэ занять пассажирское кресло в своем мобиле, выбрал высший приоритет, исключающий лишние затраты времени и неразбериху перегруженных трасс.
Данрэ довольно улыбнулся. Прикрыл глаза, не находя удобной темы для разговора и отгораживаясь от общения задумчивостью. Не вышло: едва мобиль забрался в верхний эшелон и лег на курс, Риан взялся за выяснение важных для себя деталей:
– Полагаю, созданием Сати мы обязаны вам, Данрэ. Последние сто лет вы увлекаетесь регенеративной медициной и генетикой.
– Ты, твой приятель Тиэрто и азартный младенец Тимрэ истратили немало сил, выявляя источники получения генного материала для эксперимента, – нехотя признал Данрэ. – В целом преуспели… После первичных модельных проработок я сформулировал критерии отбора. В итоге им наиболее полно соответствовали два образца. Это ты, само собой, тоже знаешь. Женщины с даром снави, обе родственны во втором-третьем поколении мутантам-айкам, Эллару и Юнтару. Это существенно повышало шансы на позитивный итог эксперимента.
– У меня совсем простой вопрос, понятный нам обоим, – рассердился Риан. – Зачем так долго ходить кругами? Едва прочтя имена женщин в сообщении от Тимрэ, я заподозрил, что именно…
– Да, первая жена вожака Даура, – нехотя кивнул ан-моэ. – Сложный и спорный выбор. Она много болела, в ее семье родился всего один ребенок, и то, мне достоверно известна эта закрытая информация, исключительно после обращения в Академию, случай был сложный, занимался им непосредственно сам Тиэрто.
– Жизнь на Хьёртте и постоянная поддержка мужа сильно изменили состояние ее здоровья в лучшую сторону… Она планировала повторно воспользоваться возможностями Академии, таковы мои домыслы, – сухо ответил Риан. – Но я подозреваю, это и стало реальной причиной катастрофы мобиля вожака.
– Не совсем так, – тихо и мрачно признал Данрэ. – Я беседовал с Йенхо буквально неделю назад, как раз по поводу девочки. Опасался проблем в развитии, сходных с материнскими. Просил привезти объект…
– Ребенка.
– Да, конечно, ребенка, – сдался Данрэ, глядя в боковое окно и явно избегая оборачиваться к Риану. – Собственно, после того разговора я и отказался от дальнейшей поддержки планов раскола. Мне почудилась связь между гибелью жены Даура и нашим проектом. Мы полагали, подмена образца не обнаружится очень долго, но повторное обращение к Тиэрто означало бы немедленную ревизию данных и материалов. То есть раскрытие части планов Йенхо, так он и сказал. Это прозвучало жутковато, и меня… отрезвило.
– Вы банально испугались за свою жизнь, – жестко и утвердительно сказал Риан. – Осознали, каковы союзники ан-моэ Йенхо и насколько далеко они готовы зайти.
– Я обдумал ситуацию и пришел к выводу, что организованный такими средствами раскол уничтожит нашу расу. – На сей раз Данрэ обернулся к собеседнику. – Но я не рискнул открыто озвучить планы. В этом ты прав, я боялся союзников Йенхо. Эти люди готовы на все. Отребье, для них нет ни традиций, ни уважения к старшим, ни почтения к знанию… Такие не могут быть партнерами рода айри.