После клиники, привезя в Малкино Эллу, синюю от слабости, Неля полагала, что та на сей раз не захочет бегать по лесу, но ошиблась. Уже на третий день после приезда заведующая сказала:
– Пойду, надо микстуру от кашля на зиму сделать.
– Ты уверена, что следует себя так нагружать? – покачала головой Неля.
– Мне в радость, – уперлась Элла. – Знаешь ведь, что весь НИИ ко мне, простудившись, бежит, нельзя же людей без помощи бросить.
Это было правдой. Едва в Москву приходила слякотная осень, как дверь в кабинет Эллы Дементьевны переставала закрываться. Абсолютно все, включая такое высокое начальство, как ученый секретарь, директор и, страшно сказать, сам парторг, шли к заведующей библиотекой – одни за сбором от кашля, другие хотели сбить температуру, у третьих постоянно сопливили дети. Всякие настойки, микстуры и чаи, составленные самодеятельной травницей, помогали изумительно. К тому же Элла Дементьевна потчевала страждущих абсолютно бесплатно.
– Нельзя народ без помощи оставить, – повторила Элла и ушла.
Назад ее привел местный ветеринар. Вернее, почти принес, передал Неле и с укоризной сказал:
– Не отпускай больше одну, плохо ей стало. Забредет в чащу, свалится, не найдем.
Причитая на разные лады, Неля уложила подругу в кровать. Утром, ровно в пять, Элла вскочила, словно подброшенная пружиной.
– Ты куда? – встрепенулась Неля.
– В лес, спи.
– Ну уж нет! Ложись.
– Мне надо.
– Ни в коем случае!
– Люди лекарства ждут, – сопротивлялась Элла.
– В аптеке купят.
– Там таких нет.
– Никуда я тебя не отпущу.
– Очень, очень, очень надо! – чуть не заплакала Элла. – Пойми, я там отдыхаю, восстанавливаюсь, мне в избе плохо!
– Ладно, – сдалась Неля, – пойду с тобой.
– Нет, хочу одна.
– Не бывать этому! – рассердилась Неля. – Прав ветеринар, упадешь в чаще и сгинешь.
Внезапно по лицу Эллы потекли слезы.
– Ой, – испугалась Неля, – ты обиделась? Извини. Просто очень за тебя волнуюсь!
– Ты ни при чем, – всхлипнула подруга, – просто сил нет, да и больше не могу тайну хранить. Слушай. Я хожу в лес не за корешками. Вернее, за ними тоже, и лекарства потом составляю, мне даже занятие нравиться начало, но основная задача найти сундук. Сбор трав так, для прикрытия.
– Какой сундук? – вытаращила глаза Неля.
– Я все сейчас тебе расскажу, – вытерла слезы Элла, – ты ведь мне как сестра. Правда, что родственниками не рождаются, а становятся. Есть у меня одна тайна.
Библиотека, в которой долгие годы директорствовала Элла Дементьевна, начала составляться очень давно, в ее основе лежало собрание профессора Кругликова. Милейший Андрей Сергеевич еще в 1916 году основал книгохранилище, в котором имелось много раритетов, в частности, прижизненные издания Пушкина, Лермонтова, богословские книги.
В феврале семнадцатого года началась череда исторических пертурбаций, и в результате спустя несколько лет библиотека оказалась в составе научного учреждения, занимавшегося историческими проблемами. Сотрудники книгохранилища НИИ попытались составить полный его каталог, но завершить дело им помешала Вторая мировая война.
Пусть вас не удивляет тот факт, что библиотекари не знали, чем обладают. С 1917 года было выпущено очень много всяких декретов и постановлений, предписывавших уничтожить классово враждебную литературу. Кое-кто из библиотечных работников слепо следовал указаниям, в собрании находили неугодные на данном этапе развития социалистического общества издания и утилизировали их, тем самым обесценивая фонд. Но библиотеке этого института невероятно повезло. Ею всегда руководили настоящие подвижники, они составляли необходимые акты об изъятии, отчитывались перед вышестоящим начальством, вытаскивали из каталога учетную карточку, но… сама книга никуда не девалась, ее просто уносили в укромный уголок, прятали на полках, коих в огромном хранилище не счесть.
Когда немцы стали подходить к Москве, тогдашняя зав. библиотекой Анастасия Егоровна отвела Эллу в сторону и сказала:
– Нам надо соханить уникумы.
– Так уже запаковывают, – кивнула Элла. – Снесем ящики в подвалы, закроем. Даже если в дом попадет бомба и он рухнет, книги сохранятся.
– Речь идет об особом фонде, – понизив голос, сообщила Анастасия Егоровна, – о том, который недоступен даже для пользователей спецхрана.
– Есть такой? – наивно удивилась в те годы еще очень молодая Элла.
– Да, – кивнула Анастасия, – пойдем, покажу.
Элла ахнула, узнав, какими тайными сокровищами владеет фонд. Кроме книг, там еще имелись и неведомо как попавшие в библиотеку документы, письма. Одно из посланий Карла Маркса к Фридриху Энгельсу поразило Эллу до остолбенения: автор благодарил лучшего друга за помощь в усыновлении одного своего внебрачного малыша и сообщал о новой проблеме: теперь от него беременна кухарка. Сохранился и ответ Фридриха, который коротко можно пересказать так: «Вали все на меня» [2].
За хранение таких раритетов легко можно было оказаться в лагере и сгинуть в нем. Но Элла понимала и другое: подобные бумаги – неоценимая редкость, невероятная удача для ученого-историка, документы следует хранить.
– Понимаешь теперь, – спросила Анастасия Егоровна, – что мы должны спрятать это отдельно от остальных единиц хранения.
– Да, – выдохнула Элла.
За несколько бессонных суток женщины отобрали самое ценное, набили десять сундуков, отвезли груз в деревеньку Малкино, на родину Анастасии Егоровны, и зарыли в лесу. Никто другой в акции участия не принимал.
До сорок четвертого года Элла предпочитала не думать о зарытых сокровищах, потом они с заведующей стали потихоньку вынимать сундуки из земли и перевозить редкие издания на место, в библиотеку. Оставалось переместить содержимое последнего, и тут Анастасия Егоровна скончалась. Эллу Дементьевну поставили в библиотеке «на царство». Все знали, что покойная начальница хотела видеть на своем месте именно Эллу, и все понимали, что лучшей кандидатуры на эту должность просто не найти.