– А полиция понятия не имеет, откуда у него деньги?

– Ни малейшего. Он, наверное, взял их из воздуха, потому что они следили за ним с того самого момента, как он вышел из тюрьмы.

Мейсон некоторое время подумал, потом снова хихикнул:

– Чем дальше, тем интереснее, Пол! Держи со мной связь!

Глава 10

В пятницу поздно утром у Мейсона зазвонил телефон, и в трубке прозвучал голос Пола Дрейка:

– Перри, мне страшно!

– В чем дело? – забеспокоился адвокат.

– Да этот дурацкий портрет! Боюсь, мы влипли.

– Послушай, – успокоил его Мейсон, – мы всего лишь должны действовать добросовестно и не лгать Гидеону. Мы просто скажем ему, что этот его портрет предъявлен очевидцем убийства. Он ведь понятия не имеет, что этот портрет сделан по нашей просьбе. Но Гидеон умен. Зная, что с ним случится, если он попадет на свидетельское место и выплывет все его уголовное прошлое, Гидеон немедленно смоется. Больше мы о нем ничего не услышим!

– Ты и половины не знаешь из того, что происходит.

– Ладно, что за половина?

– Ты знаком с Фарли Фултоном, моим оперативником?

– Да, я с ним встречался. Кажется, вполне рассудительный парень.

– Верно, – подтвердил Дрейк. – Вчера ночью ограбили «Пасифик нортерн супермаркет». Унесли примерно семь тысяч долларов. Очевидно, ночной сторож застал налетчика врасплох.

– Вор был один?

– Да, по-видимому, одинокий волк.

– Ну, так что же произошло?

– Налетчик выстрелил в ночного сторожа и убежал через переднюю дверь.

– Насколько он плох? Ночной сторож, я имею в виду.

– Ночной сторож будет жить. Малого зовут Стивен Хукс. Ему целились прямо в сердце, но пуля отскочила от его значка. Сторож получил тяжелое ранение в плечо, был сбит с ног, но сейчас с ним все в порядке.

– Хорошо, – откликнулся Мейсон, – так к чему ты клонишь?

– Я выполнял твои указания. Фултон показал портрет Гидеона ночному сторожу и другому очевидцу, некоему Дру Керни. Этот Керни возвращался с позднего сеанса, и тут из передней двери супермаркета выскочил налетчик. Он направил на Керни пистолет и велел ему поднять руки. Керни решил, что его хотят ограбить, но парень лишь попугал Керни и сиганул по улице, а оттуда по аллее. Мимо проезжала полицейская машина, Керни остановил ее, рассказал полицейским, что видел, и описал парня. Очень подробно описал. Он утверждает, что хорошо его рассмотрел.

– Похож на Гидеона?

– Два глаза, нос, рот, вот и все сходство.

– Но это не значит, что мы не должны были показывать Керни рисунок, – заметил Мейсон. – Кроме того, мы можем поместить в газете заметку, что полицейский художник выполнил словесный портрет…

– Погоди, ты еще ничего не слышал, – прервал его Дрейк. – Мы показали Керни рисунок. Он посмотрел, рассмеялся и сказал, что никакого сходства с тем парнем нет. Налетчик был старше, более крепкого сложения, глаза у него другие и так далее. Тогда Фарли Фултон поехал в больницу и показал рисунок Стивену Хуксу. Фултон утверждает, что не оказывал ни малейшего давления на Хукса, а лишь попросил посмотреть рисунок и сказать, не находит ли он какого-либо сходства с человеком, напавшим на него.

– Ладно, короче, к чему ты клонишь?

– Хукс нашел, что парень похож.

– Что?! – воскликнул Мейсон.

– Он не может описать его точно, но заявил, что человек на рисунке очень похож на налетчика, хотя он видел его лишь мельком, до выстрела. Освещение было слабым, как всегда ночью. Хукс сначала увидел спину нападавшего и совершил ошибку – закричал прежде, чем выхватил пистолет. Услышав крик, налетчик развернулся и выстрелил. Пуля попала в значок Хукса и соскользнула ниже. Он не успел очень хорошо рассмотреть этого человека. А вот этот Керни, который проходил по улице, когда парень выскочил из двери, находился в восьми или десяти футах от налетчика и успел увидеть его лицо. Так что мы в крайне затруднительном положении. Полиция узнала от Хукса, что у частного детективного агентства есть портрет человека, похожего на налетчика. Они хотят получить этот рисунок и узнать, откуда он у нас. Я, конечно, прикрыл Фултона, сказав, что он на задании, но они требуют, чтобы он явился к ним, как только освободится. Боюсь, неприятностей не оберешься.

– Это неожиданное осложнение, – протянул Мейсон. – А что с этим малым, Дру Керни?

– Поэтому-то я тебе и звоню, – сообщил Дрейк. – Он у меня в офисе. Хочет еще раз взглянуть на рисунок. Говорит, что не думает, что это тот самый парень, но, побывав в больнице у ночного сторожа, засомневался и решил еще раз посмотреть на портрет.

– Он сейчас в твоем офисе?

– Да.

– Где рисунок?

– У меня фотокопия.

– Принеси ее, – попросил Мейсон, – и приведи Керни. Дай мне поговорить с ним.

– Я надеялся, что ты это сделаешь. Надеялся, что ты этим займешься, но рано или поздно нам придется передать этот рисунок полиции, Перри.

– Будем переживать неприятности по мере их поступления, – успокоил его Мейсон. – Лично я склонен передать дело им. Поговорим с Керни и посмотрим, можем ли мы что-нибудь сделать.

– Сейчас же будем, – пообещал Дрейк.

Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле, которая прослушивала разговор.

– Вот теперь дело худо, – мрачно констатировал он. – Этот проклятый ночной сторож… Конечно, свидетельские показания иногда расходятся. Вот почему это самый ненадежный вид показаний. Предположение, самогипноз, ненадежная память, слабая наблюдательность; из-за всего этого очень часто люди, действуя из самых лучших побуждений, дают самые нелепые показания.

Раздался стук в дверь, предусмотренный кодом. Мейсон впустил Дрейка.

Тот повернулся к человеку, пришедшему вместе с ним, и представил:

– Это Дру Керни, мистер Мейсон.

– Как поживаете, мистер Керни? – Адвокат пожал ему руку.

Керни, человек лет сорока с небольшим, со спокойными серыми глазами, четко очерченным ртом, широкоплечий и с намечающимся брюшком, ответил:

– Как поживаете, сэр? Я много о вас слышал и очень рад с вами познакомиться.

– Присаживайтесь, присаживайтесь, – пригласил Мейсон. – Располагайтесь поудобнее. Ну, так в чем дело, Пол?

Дрейк начал: